Джеффри Робинсон - Принцесса Монако
Затем он заключил сделку с вдовой деда, княгиней Гисленой.
В своем завещании покойный князь оставлял 50 % своего состояния внуку Ренье, 25 % внучке Антуанетте и 25 % — Гислене. Но в завещанное имущество оказалась включена собственность, которая, по заявлению Ренье, принадлежала короне. Луи не имел права ею распоряжаться.
Дело рассматривал ревизионный суд, тайный трибунал, созданный специально для разрешения споров наследников правящего дома Монако. Суд состоял из десяти адвокатов, выбранных Министерством иностранных дел Франции, чьи имена не разглашались. Члены трибунала тайно прилетели в княжество, где вынесли решение в пользу Ренье.
Гислена подала апелляцию, но в конце концов была вынуждена довольствоваться своей комнатой в княжеском дворце. На большее она не могла претендовать.
Восхождение Ренье на трон было восторженно встречено монегасками, однако его роман со склочным Национальным советом скоро закончился. Члены Совета пытались вынудить молодого князя пойти на уступки, которых они не добились у его деда, и выдвигали требования, которые Ренье счел неприемлемыми.
Совет, которым руководил местный адвокат Жан Шарль Рей, упорно пытался подчинить себе Ренье. Позднее Рей женился на принцессе Антуанетте. Они заявили, что, поскольку закон не ограничивает право престолонаследия отпрысками мужского пола, Антуанетта, как первенец Шарлотты и Пьера, является законной наследницей монакского трона.
Спустя годы Ренье утверждал, что Антуанетта и ее муж никогда не представляли для него серьезной угрозы. По его словам, это были всего лишь туманные разговоры, не более чем «сотрясение воздуха».
Как бы то ни было, сестру и ее супруга быстро поставили на место, а скандал оказался лишь бурей в стакане воды, от которой никто не пострадал.
Летом 1955 года обанкротилось Monaco Banking and Precious Metals Society, получавшее солидные правительственные субсидии. Совет тотчас обвинил четырех личных референтов князя и потребовал их отставки, подняв заодно вопрос о неэффективном правлении и конфликте интересов. Сначала Ренье отказывался уволить референтов, а потом под давлением Совета был вынужден принять их отставку.
Через несколько месяцев он назначил этих четверых на другие посты, после чего почти сразу подали в отставку одиннадцать членов Совета. Что касается Ренье, тот даже не пытался наладить отношения с Советом. Юридически вся власть в княжестве принадлежала только ему. От Совета требовались лишь рекомендации при решении различных дел.
Однако члены Совета не собирались уступать. Особенно Рей, который шел на конфронтацию где только мог, скажем в споре о железной дороге, которую Ренье хотел спрятать под землю.
Что было в высшей степени глупо. Предложение князя было не только здравым, но и способствовало дальнейшему развитию Монте-Карло.
Затем Рей и остальные члены Совета выступили против выделения средств Океанографическому институту, необходимых для того, чтобы платить жалованье недавно назначенному директору Жаку Иву Кусто. Назначение Кусто несомненно было великой удачей для Монако, но Совет высказался против.
В конце концов Ренье выбил деньги на реконструкцию железной дороги и приезд Кусто. Однако временами казалось, что возглавляемый Реем Совет был занят исключительно тем, чтобы отомстить князю.
В 1959 году обстановка накалилась настолько, что Ренье принял решение приостановить действие конституции и ввести единоличное правление. Другого выхода у него не было.
— Никто не сомневался в том, что нужны перемены. Мы не могли больше жить по-старому. Еще не дошло до того, когда любой мог выдвинуть серьезные угрозы, но недовольство старой конституцией уже назрело. Я понял, что хочу создать истинную конституционную монархию. Не потому, что меня к этому подталкивали, а просто я понял, что лучше это сделать самому, прежде чем Национальный совет начнет выдвигать требования. Я обратился к членам Совета, и мы вместе приняли нужные решения. Я отказался от некоторых полномочий. Сделать это было не так уж трудно, потому что мы разделили сферы ответственности.
По новой конституции 1962 года исполнительная власть оставалась в руках князя, который для решения текущих вопросов назначает государственного министра, который, кроме того, представляет интересы Монако в международной политике и в парламенте.
Поскольку все делается от имени князя, ни одно решение не принимается без его одобрения.
Законодательная власть поделена между князем и Национальным советом, состоящим из 18 человек, избираемых сроком на 5 лет.
Вот что говорит сам Ренье:
— Члены Совета утверждают бюджет. Они обсуждают законы и голосуют за них. Они могут наложить на закон вето. Но они не должны вмешиваться в дела и обязанности исполнительной власти. В действительности между нами постоянно возникают конфликты, особенно когда они выносят свои суждения по поводу того, как я выполняю свою работу, или заявляют, что не следовало утверждать тот или иной проект. Выбрать нужных людей нелегко: никогда не знаешь, каковы их личные интересы. Национальный совет обсуждает каждую статью бюджета, и каждый правительственный департамент вынужден отстаивать свои расходы. Если Национальный совет не согласен с той или иной статьей, он может ее отклонить. Поскольку он голосует за бюджет, то может при желании полностью его заблокировать.
Князю все время приходилось держать в узде своенравный Национальный совет. Но были и другие проблемы. Ренье был вынужден бороться с хитрым греком Аристотелем Онассисом, владельцем SBM, и даже с таким политическим гигантом, как президент Франции Шарль де Голль.
11
Проблемы с Онассисом
Однажды утром 1951 года, прогуливаясь по улицам Монте-Карло, небрежно одетый грек-миллионер в очках с черной оправой заметил, что старый спортивный клуб закрыт и вход в него заколочен досками.
Аристотель Онассис родился в 1906 году в Смирне и в возрасте 16 лет был вынужден бежать из родной страны, когда турки ворвались в их дом и убили его отца, преуспевающего торговца табаком. Имея в кармане всего 60 долларов, Аристотель сел на корабль, плывущий в Южную Америку, и отправился в Буэнос-Айрес. По прибытии он заявил, что ему двадцать один год, чтобы не быть высланным на родину. В Аргентине он стал оператором телефонной станции.
Недюжинную деловую хватку Онассис проявил уже в юности. Стоило ему заметить, что в стране не хватает табака, как он занялся оптовыми поставками, а позднее построил табачную фабрику. Затем он обратил внимание на то, что корабли с грузом табака обратно возвращаются пустыми, и стал загружать их трюмы зерном и кожами, тем самым превратившись в экспортера. Вскоре он уже владел небольшим флотом старых грузовых кораблей. Заключив торговый договор между Грецией и Аргентиной, он сам себя назначил генеральным консулом Греции. Воспользовавшись этим титулом, Онассис создал торговый флот, к которому позднее прибавил китобойные суда и нефтеналивные танкеры. После Второй мировой войны Аристотель Онассис за бесценок купил 20 бывших американских кораблей и переписал страну-продавца с США на Панаму. Возмущенные американцы обвинили его в нарушении условий договора о покупке и присудили штраф в размере 7 000 000 долларов. Однако предприимчивый грек оказался прирожденным махинатором и, заплатив штраф, сумел убедить американцев дать ему кредит в 14 000 000 долларов для постройки еще 20 торговых судов.
В 1946 году, когда Онассис женился на семнадцатилетней Тине Ливанос и провел в Монако медовый месяц, он еще не был самым богатым человеком в мире, но стремительно приближался к заветной цели.
В те дни штаб-квартира его империи Olympic Maritime, насчитывавшей 91 судно, в том числе 70 нефтеналивных танкеров, находилась в Париже. Однако французские налоги буквально душили Онассиса.
И вот теперь, когда он оказался у входа в спортивный клуб, его осенило. Онассис решил, что это здание вполне его устроит, особенно учитывая местную безналоговую политику. Расспросив живших по соседству людей, он выяснил, что место уже какое-то время пустует, а сам клуб принадлежит SBM. У него возникла мысль взять его в аренду.
В ответ он услышал «нет».
Он спросил почему.
Никто не стал ему ничего объяснять.
Тогда он предложил купить здание.
Ему ответили отказом.
Тогда он предложил купить не только здание, но и землю под ним.
Ему снова отказали.
Он предложил более высокую цену.
Ему в очередной раз сказали «нет».
Он поинтересовался причиной такого упрямства.
Ему указали на дверь.
Странное дело: ему казалось, что он пытался заключить сделку с компанией, которую его предложение должно было заинтересовать. Отказ разозлил его не из-за нелогичности поведения SBM, а потому, что если он чего-то хотел, то всегда добивался своего.
