Ги Бретон - Наполеон и Мария-Луиза
– Во имя вас самого, во имя вашей славы, – кричала она, – оставайтесь здесь и не показывайтесь на люди в таком состоянии! Как вы можете предстать таким перед вашим народом!.. Король, который не умеет быть королем!.. Оставайтесь здесь!.. Я приказываю вам!..
Затем она вышла. И тогда Мюрат приблизился к госпоже Рекамье. Он был потрясен.
– Ах, мадам, как иногда бывают несчастны люди, сидящие на троне… Скажите же мне, что я должен сделать, направьте меня… О! Как плохо вы должны думать обо мне!..
– Успокойтесь, сир, – сказала она. – И расскажите, что с вами приключилось!
– Ах! Меня будут называть предателем, – ответил король Неаполитанский. – Меня назовут Мюратом-изменником!..
Затем он распахнул окно, которое выходило на море.
– Смотрите!
И указал ей на английский флот, на всех парусах входящий в Неаполитанский залив.
– Я предатель!
Силы покинули его. Он рухнул в кресло, закрыл лицо руками и зарыдал, словно ребенок.
В этот момент в комнату вернулась Каролина. Увидев скрючившегося в кресле короля, она заставила его встать и сказала:
– Что сделано, то сделано; Теперь вы должны проявить мужество…
А затем горько добавила:
– Возможно, через пять-шесть недель Наполеон будет в Италии!..
Мюрат снова рухнул в кресло.
– Ну же, встаньте! – сказала она. – Мы должны показаться нашему народу!
И она потащила его в карету.
Спустя два дня Мюрат, назначив Каролину регентшей, уехал из Неаполя и отправился воевать с армией принца Евгения, лишив тем самым Наполеона 80 000 солдат в тот момент, когда войска коалиции приближались к Парижу…
Узнав о предательстве короля Неаполитанского, император не поверил своим ушам. Он воскликнул:
– Мюрат!.. Нет, это невозможно!.. Нет. Причина этого предательства – в его жене… Да, это Каролина!.. Она полностью подчинила его себе!.. Он так ее любит!..
И снова любовь…
Глава 9
Нежное письмо Наполеона к Марии-Луизе приводит к падению империи
Никогда ничего не пишите!
Марсель ПрустВечером 22 января 1814 года до Наполеона дошли очень тревожные сведения. Армии коалиции прошли через Туль и двигались на Барле-Дюк. Для того чтобы поразмыслить над ситуацией, он отправился принять горячую ванну. Спустя полчаса, покрасневший, как рак, в домашнем халате, он приказал принести к нему карты. Затем покачал толовой и пошел к императрице.
– Папаша Франц поступает очень плохо, – сказал он. – Он движется со своими войсками на Париж. Ну, что вы на это скажете?
Мария-Луиза опустила голову. Ее смущение тронуло императора, он обнял ее, поднял, отнес на кровать и незамедлительно и с обычным для него пылом доказал ей, что коварство Франца I ничуть не повлияло на те добрые чувства, которые он к ней питал.
Вся ночь была посвящена самому сладостному из франко-австрийских союзов…
А наутро следующего дня император из донесений узнал о том, что австрийцы и русские подошли к Сен-Дизье. Ситуация стала весьма драматической, и Наполеон решил, что будет полезно устроить небольшое представление. В десять часов утра он собрал всех маршалов и офицеров национальной гвардии в одной из гостиных дворца Тюильри. Затем явился туда с Марией-Луизой и королем Римским и воскликнул тоном, вполне подходившим для театра:
– Господа! Часть территории Франции захвачена. Я собираюсь возглавить мою армию. Надеюсь, что с Божьей помощью и благодаря доблести моих войск мне удастся отбросить врага за пределы страны.
Затем, взяв одной рукой руку императрицы, а другой – руку сына, добавил:
– Доверяю вам все самое дорогое, что у меня есть на земле. Может случиться так, что во время задуманного мною маневра войск враг подступит под стены Парижа. Если это случится, помните о том, что через день-два я спешно приду вам на выручку. Будьте в этом уверены и не верьте никаким слухам.
Глубоко взволнованные офицеры поклялись в том, что до смерти будут верны императору. Затем каждый из них приблизился к нему, чтобы его подбодрить.
Вечером гонец принес Наполеону известие о том, что казаки приближаются к Монтеро.
Новость эта его нисколько не обрадовала, он сохранял огорченное выражение лица до самого сна.
24 января, поняв, что дело принимает очень плохой оборот, Наполеон решил встать во главе войск. Но перед этим он заперся в своем кабинете и поспешно сжег все свои тайные документы. За час пламя съело компрометирующие письма, списки его агентов, проекты договоров…
Когда он со всем этим покончил, то позвал к себе брата Жозефа, которого до этого изгнали из Испании и которого он утром сделал генерал-лейтенантом империи.
– Может случиться так, – сказала он брату, – что я не вернусь. Поручаю тебе позаботиться об императрице и о моем сыне.
Швырнув в огонь наброски какой-то речи, он добавил:
– Если я сейчас смогу победить, никогда больше не буду воевать. Это такое ужасное дело… Я стану заниматься только делами моего народа.
Мысль неплохая, но несколько запоздалая…
Затем он отправился в покои императрицы.
– Милая Луиза, я немедленно выезжаю в Витри-ле-Франсуа для того, чтобы остановить врага. На сей раз мы будем биться за Францию.
Мария-Луиза бросилась в его объятия. С глазами полными слез она прошептала:
– А когда ты вернешься?
Наполеон помолчал немного, а потом серьезным голосом ответил:
– Это, моя дорогая, знает только Господь Бог!
Затем он поцеловал короля Римского, прижал в последний раз к груди императрицу и стремительно вышел.
Больше увидеть их ему не было суждено…
Спустя некоторое время после прощания Наполеон покинул Тюильри. Вечером он был в Шалоне. 27 января он дал войскам коалиции бой при Сен-Дизье. 29-го он едва не погиб в стычке с казацким разъездом. 30-го он был вынужден защищать Бриен, городок, в котором он некогда руководил во дворе военного училища битвой с применением снежков…
Несмотря на то что противник имел десятикратное превосходство, император в феврале сумел одержать победы у Монмирая, Шампобера, Шато-Тьерри и Бошама. 20 февраля он дал битву при Монтеро. Именно там он узнал о предательстве Мюрата…
В марте с армией, которая уменьшалась, словно шагреневая кожа, он бился под Лаоном, под Реймсом, под Арси-сюр-Об.
Именно тогда он понял, что, если будет продолжать двигаться на юг, войска коалиции обойдут его и двинутся на Париж.
И он задумал маневр: направиться на север, чтобы преследовавший его противник двинулся вслед и удалился от столицы. Довольный тем, что придумал, как провести войска коалиции, он поспешил поделиться своим замыслом со своей дорогой Марией-Луизой.
И написал ей вот это письмо, которому суждено было изменить всю его судьбу:
