Николай Штучкин - Над горящей землей
Инструктор радушно пожимает девушке руку:
- Отлично, Константинова! Молодец!
Все поздравляют Тамару, все пожимают ей руки, желают мягких посадок. И только один из курсантов, Василий Лазарев, улыбаясь, стоит в стороне. Высокий, статный. Ее муж, отец ее дочери, Верочки, Она знает, чего он ждет, почему не торопится. Он подойдет к ней в последнюю очередь. Чтобы им никто не мешал, чтобы они могли поговорить один на один, вместе порадоваться успеху Тамары.
В тот же день Тамара написала в Калинин своему младшему брату Владимиру, поделилась радостью и с ним. "Ты знаешь, Володя, как это приятно - летать. Какая это красота, если на землю смотреть сверху! Описала бы, но не могу, не умею, слов таких не знаю. И нет, наверное, таких слов. Это самому надо увидеть, самому все почувствовать. Иди, Вовка, в летчики. В аэроклуб или в военную школу..."
Человек, по-настоящему влюбленный в небо, на полпути не остановится. Окончив аэроклуб, Василий уехал в Батайскую авиашколу, он решил стать военным летчиком. Из Скопина, где Тамара училась в техникуме, а затем работала, она возвратилась в Калинин, в родную семью - к матери, брату, сестренке. Но брата уже на застала, Владимир уехал в Оренбург, поступил в училище штурманов. В это время в Калинине, как и во многих других городах, тоже действовал аэроклуб. И первым желанием Тамары было летать и paбoтaть, стать летчиком-инструктором.
В аэроклубе - специальный набор: готовят для военных училищ. Там, в Скопине, командиры отрядов - люди гражданские, здесь - военные.
Капитан Мельников, слетав с Тамарой в зону, убедившись, что пилотирует она хорошо, уверенно, теперь беседует с ней, думает, как ей помочь. Чтобы стать инструктором, Тамаре надо окончить специальную школу в Херсоне, полетать, обучиться методике. Но как быть с ребенком? Командир понимает, что это значит для молодой матери.
- Ладно, обойдемся своими силами,- решает Мельников.- Дадим вам инструкторскую программу, годик полетаете общественником, обретете опыт, потом зачислим в штат. И работать будете здесь же, в аэроклубе, делопроизводителем.
- Спасибо, - благодарит Тамара, - о лучшем я и мечтать не могла.
Как быстро летит время! Тамара уже летчик-инструктор. В группе десять курсантов. Нелегко с ними работать: ведь у каждого свой характер, свои особенности.
Тамара знает: изучать курсантов надо еще до полетов, до начала летной практики, когда они проходят теорию. И вот встречи, беседы, разговоры по душам. Постепенно Тамара выявляет способности, склонности, душевный настрой каждого. Николай Воронин - сентиментальный, мечтательный юноша, любит стихи и даже пытается сочинять; Владимир Гусев - шумливый, не прочь поспорить по любому поводу; Семен Обухов - немногословный, настойчивый; Михаил Беляков... Короче, у каждого есть свое. Но есть и общее: все они из рабочих семей и сами рабочие. И все мечтают летать, все хотят быть военными летчиками. И только истребителями. Почему? В аэроклуб дважды приезжали герои испанских событий летчики-истребители, много рассказывали о воздушных боях.
Из Обухова истребитель получится, это Тамара знает заранее. Он даже чем-то похож на одного из "испанцев". С Гусевым придется повозиться, уж очень он несобранный. Нелегко придется и с Ворониным - впечатлителен, обидчив... Словом, работы - непочатый край.
Весна. Недавно сошел снег, аэродром подсох, зазеленел - и на старте вновь загудели моторы. Настроение у всех бодрое, приподнятое. И все же... Первые полеты с курсантами обеспокоили Тамару. Простое, элементарное - и то у ребят не получается. И команды воспринимают с запозданием, и за приборами не следят, и спешат неоправданно. "Тренировать надо больше, - решает Тамара.- С имитацией полета по кругу, с детальным докладом каждого курсанта обо всем, что положено делать в полете от взлета до посадки".
За работой Тамары зорко следит командир отряда капитан Мельников. Как-то в конце летного дня предложил:
- Полетим, Константинова, в зону. Условие: вы - курсант, я инструктор.
Двадцать минут - и полет выполнен. Самолет на стоянке, мотор выключен.
- Скажите, Константинова, какую я, как инструктор, допустил ошибку в полете?
Интересно, вместо того, чтобы разобрать ошибки "курсанта" в полете, он спрашивает о допущенных им ошибках. Ну что ж, пусть будет так.
- Вы зажимали управление. Не очень заметно, но зажимали, мешали мне. А левый боевой разворот выполняли вместе со мной, и я затрудняюсь сказать, кто его выполнял, вы или я...
- Все верно, Константинова, спасибо за откровенность, - благодарит Мельников.- А ведь иные инструкторы грешат этим, лишают курсантов самостоятельности, - и, усевшись на лежащий рядом с крылом самолета чехол, предложил: - Устраивайтесь поудобнее да расскажите, как обучаете курсантов, какие трудности, в чем надо помочь.
Незаметно пролетело лето. В работе, заботах по дому, в ожидании писем от Василия из Батайской авиашколы. Все у него хорошо, учится, постигает теорию. Скучает, конечно, о дочке, беспокоится, как она там, не болеет ли, хорошо ли растет. Завидует Тамаре. Она и с Верочкой, она и летает. Он же лишь занимается в классе и летать будет не скоро, пока не закончит теорию. Но зато на каком самолете он будет летать! На истребителе И-16! Том самом, что прославился в небе Испании, Китая, Монголии. "Жду не дождусь, когда подниму его в небо. Вижу, как летают наши инструкторы. На днях звеном пронеслись над самыми крышами. Дух захватило!.."
На государственных экзаменах по летной практике из группы Тамары лишь трое получили оценку "хорошо", остальные "отлично". Но это не удовлетворило ее. "Значит, не сумела, - думала она, - своевременно разглядеть своих подопечных, найти в каждом свою, только ему присущую "летную черточку". А сумей - они бы и раньше вылетели самостоятельно, и лучше летали. И еще: не сумела довести ребят до "нормальной кондиции", укрепить их волю, характер. Поэтому Гусев, "перегорев" до полета, допустил ошибку во время посадки и вместо пятерки получил только четверку. Выдержки не хватило, силы воли. Воронин тоже мог бы получить отличную оценку. И Беляков..."
Так она и доложила командиру отряда. Но он ее успокоил. Сказал, что сколько лет она будет инструктором, столько лет у нее будут ошибки. И каждый раз новые. Потому что дело имеет не с механизмами, а с людьми. А работать с людьми всегда трудно. Попробуй разгляди его, человека, душу его пойми, ключик к ней подбери. Нет, это не просто.
Отбоя тревоги не будет
Апрель 1941 года. Скоростной бомбардировочный полк расположился на аэродроме под Шепетовкой. Но летать еще не на чем. Полк только что сформировался, имеет пока семь самолетов СБ, и летают на них лишь старослужащие летчики и штурманы - лейтенанты, старшие лейтенанты, капитаны.
