Б Соколов - Неизвестный Жуков - портрет без ретуши в зеркале эпохи
У меня лично насчет жуковских бриллиантов есть одна версия. Думаю, что они все-таки оказались изъяты, но чекисты, их изымавшие, даже не подозревали, что имеют дело с бриллиантами из жуковского чемоданчика. Я уже упоминал, что Жуков дружил с генералом Крюковым и его женой певицей Лидией Руслановой. Их обоих арестовали осенью 1948 года. А 5 февраля следователь майор Гришаев потряс Лидию Андреевну следующим сообщением: "Дополнительным обыском в специальном тайнике на кухне под плитой в квартире вашей бывшей няни Егоровой, проживающей на Петровке 26, были изъяты принадлежащие вам 208 бриллиантов и, кроме того, изумруды, сапфиры, жемчуг, платиновые, золотые и серебряные изделия. Почему вы до сих пор скрывали, что обладаете такими крупными ценностями?" Русланова признала, что клад принадлежит ей: "Мне было жаль... Мне было жаль лишиться этих бриллиантов. Ведь их приобретению я отдала все последние годы! Стоило мне хоть краем уха услышать, что где-то продается редкостное кольцо, кулон или серьги, я, не задумываясь, покупала их, чтобы... чтобы бриллиантов становилось все больше и больше". На вопрос о средствах, на которые покупались драгоценности, певица показала: "Я хорошо зарабатывала исполнением русских песен. Особенно во время войны, когда "левых" концертов стало намного больше. А в 1946 году за четырехмесячную поездку по городам Урала и Сибири я заработала более 500 тысяч рублей, одна поездка в Донбасс дала 100 тысяч. Если честно, то скупкой бриллиантов я стала заниматься с 1930 года и, признаюсь, делала это не без азарта".
Следователь уличил Русланову также и в страсти к коллекционированию картин, место которым - в Третьяковке. Действительно, домашняя галерея Крюкова и Руслановой оказалась вдвое больше той, что абакумовские сыщики нашли на даче Жукова. Лидия Андреевна и Владимир Викторович были обладателями 132 полотен, среди которых 4 картины Нестерова, 5 - Кустодиева, 7 - Маковского, 5 Шишкина, 4 - Репина, по 3 - Поленова, Малявина, Сомова и Айвазовского, по 2 Серова и Врубеля, по 1 - Верещагина, Васнецова, Сурикова, Мясоедова, Тропинина, Юона, Левитана, Крамского, Брюллова... Многие российские музеи могли бы позавидовать сладкой парочке генерала и певицы, в суровые военные годы за бесценок скупавших полотна великих русских мастеров у их владельцев, нередко буквально умиравших с голода. Ведь большинство картин для Руслановой и Крюкова приобретал в блокадном Ленинграде известный искусствовед Игорь Грабарь. Жуков, в отличие от них, скупкой картин у голодающей советской интеллигенции не занимался. В его коллекции преобладали полотна западноевропейских мастеров, прихваченные в немецких музеях и замках. Как свидетельствует бывший офицер восточногерманского министерства госбезопасности, пресловутого "штази", X. Зойферт, "маршал Жуков забрал из Веймарского собрания "Хольцдорф" более двух десятков картин и других произведений искусства".
Русланова на допросе, стараясь уменьшить свою вину, назвала фамилии еще многих "звезд", занимавшихся скупкой бриллиантов и художественных ценностей: Екатерина Гельцер, Антонина Нежданова, Леонид Утёсов, Исаак Дунаевский, Любовь Орлова и др. Но в отношении Жукова Лидия Андреевна держалась стойко и никаких компрометирующих показаний против маршала так и не дала. Не потому ли, что часть обнаруженных в тайнике на Петровке бриллиантов была из жуковского чемоданчика? Жуков вполне мог после опалы, опасаясь обыска и репрессий, передать драгоценности своей подруге Руслановой в расчете, что у нее-то камни не найдут. Впрочем, это только гипотеза.
Жуков, по крайней мере, присваивал себе вещи действительно ценные, не брал по мелочам, как ничем не брезговавший Крюков. Опись изъятого у Владимира Викторовича просто потрясает. Еще можно понять, зачем генералу понадобились дорогие сервизы, ковры, радиолы или аккордеоны, зачем он вывез из Германии сразу четыре автомобиля, которые потом сдавал в аренду за хорошие деньги. Но вот зачем Крюкову нужны были 140 кусков мыла, 44 велосипедных насоса, 47 банок гуталина, 50 пар шнурков для обуви, 19 штепселей, 78 оконных шпингалетов и 16 дверных замков, не смог бы толком объяснить, наверное, и он сам.
А началось трофейное дело с противостояния двух руководителей советских органов безопасности в Германии - уполномоченного НКВД Ивана Александровича Серова и главы военной контрразведки СМЕРШ Виктора Семеновича Абакумова. Серов стремился взять под свой контроль отделы СМЕРШ в армейских частях, Абакумов отстаивал их подчиненность исключительно себе и попытался арестовать людей Серова и некоторых армейских офицеров, заподозренных в присвоении трофейных ценностей.
Существует легенда, пущенная в оборот самим Жуковым, будто в конце июля 45-го он вызвал к себе Абакумова и потребовал объяснить, почему тот не представился по приезде ему, Жукову, как главнокомандующему войсками в Германии, и почему произвел без его ведома аресты офицеров. Абакумов беседовать с Жуковым на эту тему отказался, и Георгий Константинович потребовал от него в 24 часа покинуть территорию Германии, иначе грозился выслать главу СМЕРШ в Москву под конвоем. Документальных подтверждений эта версия не имеет, и мне лично внушает большие сомнения.
А вот близость Серова к Жукову в тот год сомнений не вызывает. Без представления со стороны Георгия Константиновича Серов никогда не был бы удостоен в период с конца 44-го по май 45-го двух орденов Красного Знамени, ордена Кутузова 1-й степени и, 29 мая 1945 года, звания Героя Советского Союза. Что же героического совершили Иван Александрович и его подчиненные? Серов бодро докладывал Жукову: "Войсками фронта в ответ на террористические проявления немцев расстреляно 567 участников фольксштурма - членов фашистской партии". В переводе на нормальный язык это означает обыкновенный расстрел заложников, запрещенный международными конвенциями и вмененный в вину германским генералам на Нюрнбергском процессе. Объявить участником фольксштурма (ополчения) можно было едва ли не каждого немца, а в национал-социалистической партии состояла десятая часть всего населения Германии.
В августе 45-го бывший начальник Главного Управления Контрразведки СМЕРШ Группы советских оккупационных войск в Германии генерал А.А. Вадис направил рапорт о попытках Жукова и Серова подчинить себе партийно-политические органы Советской Военной Администрации: "О Серове идут разговоры, что Героя Советского Союза он получил незаслуженно, это сделано Жуковым для того, чтобы приблизить Серова к себе... Многие считают, что Жуков является первым кандидатом на пост наркома обороны. Жуков груб и высокомерен, выпячивает свои заслуги, на дорогах плакаты "Слава маршалу Жукову" (что-то я никогда не слышал, чтобы были плакаты "Слава фельдмаршалу Манштейну" или "Слава генералу Эйзенхауэру". - Б.С.). В одном из разговоров с армейским политработником, когда тот сослался на директиву Булганина о политорганах, Жуков заявил:
