Анатолий Черняев - Совместный исход. 1972
Пономарев: доклады о 50-летии СССР. Расценивает свой доклад как «Анти- дюринг» — анти- антикоммунизм. Хочет публично громить (в «Правде») Каддаффи за антисоветизм. Поручил Брутенцу писать на эту тему статью.
Я предложил Б.Н. выдвинуть A.M. Румянцева[22] на директора ИМЭЛ (поскольку Федосеев собирается «сосредоточиться» на Академии наук). Б.Н. реагировал с интересом. Но колеблется, сомневается: говорил о том, как плохо относится к Румянцеву Суслов. Уповает на Кириленко, соперника Суслова. Посоветовал мне предложить Румянцеву выступить в «Правде» - в. порядке идеологической «реабилитации». Хотя «Правда», мол, не сразу и согласится...
Карякин за 4 месяца соорудил сочинение о «Моцарте и Сальери» и наивно излагал мне свои открытия, которых 150 лет ждала читающая Пушкина публика. Поразителен он.
Читаю Marc Paillet "Marx contre Marx".
Разговор с Коньо о Роже Гароди и нашем к нему подходе.
Книжка Элейнштейна по истории СССР - рецензия французского сектора (Международного отдела ЦК), возмущение Пономарева. И моя выволочка Моисееву за дезинформацию и глупость.
Письмо Ротштейна к Б.Н.'у о том, что политические выпады наших авторов против антикоммунистов вызывают либо смех, либо возмущение, потому что: а) ясно, что авторы этих инвектив не читали критикуемых книг, б) боятся их правильно цитировать, чтоб «не давать трибуны врагу». (Б.Н. - ругал это правило, которое «кто-то выдумал при Сталине», и оно стало законом, вместо того, чтобы добиваться отмены. Взамен он предлагает издавать «анти-антикоммунизм» за границей, чтоб свободнее можно было с цитатами из критикуемых текстов!
Луи Арагона наградили орденом «Октябрьской революции». За сотую долю того, что он иногда говорит о нас по поводу Солженицына и Чехословакии, кое-кого из советских авторов повыгоняли из партии и с работы.
10 октября 72 г.
Приходил Румянцев. Несколько жалок. Я сообщил ему о своем разговоре с Пономаревым — «двигать» его в директора ИМЛ вместо Федосеева. Ему очень хочется, да и не скрывает: дал мне! «официальное согласие».
Пообещал ему организовать в «Правде» рецензию на его книгу о Мао.
Домнич - несчастный еврей из Высшей проф .школы. Шарапов - ректор и заведующий кафедрой Корольков устраивают ему моральный погром, который доведет его до физической смерти. («История христианского синдикализма», докторская диссертация). Плакал, признавался в пожизненной любви к своей жене, «которая тоже погибнет». Однокомнатная квартира, заваленная 50 ООО выписок из источников и книгами. Обещал помощь. А что я могу!
17 октября 72 г.
Пушкин - это как тоска по невозвратимой юности.
Роман Белова «Кануны» в «Севере» - о коллективизации. Пахнет литературой 20-30-х годов.
Вчера был на премьере «Под кожей статуи Свободы». Бомонд: Арбатовы, Самотейкины, Ефремов с женой- знаменитой артисткой «Современника». Евтушенко с порезанной рукой (обстругивал раму для подаренной картины). Меня либо не замечает искренне, либо презирает как чиновника, который не помог ему уехать в Америку. (Без меня обошлось, но видит Бог, я помогал). Интересно, на какой букве по Маяковскому - «Юбилейное» - он будет стоять в советской литературе: на «Надсоне» или на «Лермонтове»?
Спектакль не поразил. Но, конечно, пощечина властям. Ассоциативность, помноженная на любимовщину (технические и режиссерские находки), уже, видно, пройденный этап. И если бы культдеятели всяких управлений и министерств заботились не только о своих местах и могли делать хоть «местную политику», самое лучшее было бы «не заметить», адаптировать, представить скрытый в цьесе протест против советских порядков как шалость, адресованную в сторону.
В воскресенье - выставка в Музее изобразительных искусств портрета с ХV1 по XX век. Смотрят лица, такие же, как нынешние. «Девушка с горностаем» Леонардо, Ван-Дейк «Автопортрет», юноша в цветастой рубахе Машкова, Толстой (45 лет) Крамского, мальчик на руках княгини Муравьевой и т. д.
Очереди в музей (как и в Манеж на «Лица Франции» - фото за 100 лет) стоят километровые , и в будни, и в субботу, и в воскресенье, под проливным дождем. Интересно, нравится ли это Демичеву или в этом он видит опасность.
Вспомнилась Биенналле - ретроспективная у площади Сан-Марко в Венеции. Пустующие залы.
1-го октября, взлетев с Адлера, через несколько минут упал в море Ил-18. 102 человека задохнулись в разгерметизировавшемся фюзеляже. А 13-го при подлете к Шереметьево (из Парижа через Ленинград) разбился Ил-62: 173 человека. О последнем сообщили в «Правде»: там было 38 чилийцев, 5 алжирцев, 6 перуанцев, француз, немец, англичанин. Послам в Чили и Алжире велено было выразить соболезнование (поскольку это дружественные правительства).
Об Адлеровском падении в газетах не было: только «Московская правда» и «Вечерка» целую неделю печатали траурные квадратики о трагической гибели (где и как?) одного, другого или семейных пар.
Готовлюсь к поездке в Бельгию. Новое постановление ПБ по Китаю: опять придется письма с объяснениями писать «своей партии» и «братским партиям». Опять разоблачать. Что, как?
До тех пор, пока мы не отрешимся от самовнушаемой концепции: «мы социалистическая страна, они - социалистическая страна, и уму непостижимо, как они могут лаять на «КПСС — партию Ленина», до тех пор мы будем закрывать себе дорогу к пониманию происходящего и к последовательной политике, реалистической и ясной для всех. Нам уже никто не верит, как бы мы ни изображали китайцев и как бы мы ни объясняли свою марксистско-ленинскую чистоту.
Марше просится поговорить с Брежневым «на равных». А Брежнев предпочитает Помпиду, которому уже дано согласие на визит в Москву в январе. Еще по возвращении из Парижа, Брежнев сказал в своем кругу: «Болтает (о Марше, о демократии, хотелось бы посмотреть, что он будет делать, если окажется у власти». «Государственно мыслит (о Помпиду), хозяин, видит все проблемы, умеет охватить их в целом».
Помпиду же, в свою очередь (как и Никсон, как и Брандт) отлично усвоил, что у нас идеология идет лишь на внутреннее потребление, т.е. там, где ее можно практически применить государственными средствами. И мы не такие дураки, чтоб заниматься идеологическими упражнениями в деловых, государственных отношениях с теми, кто спокойно может послать на х...
6 декабря 72 г.
Вся западная мысль возвращается к Токвилю. И я тоже. Вспомнил, что в 1947 и 48 г.г. выписал в блокноте из его «Старый порядок и революция» наиболее важные мысли, как раз те самые, которые сейчас в ходу у Раймона Арона и др. И еще по поводу Токвиля: «Революция ломала историческую действительность в угоду отвлеченным теориям, но могущество отвлеченных теорий (других?) сложилось задолго до революции, в ту эпоху, когда общество отвыкало от всякого участия в политической деятельности».
