Дмитрий Лихарев - Адмирал Дэвид Битти и британский флот в первой половине ХХ века
Однако пост второго флагмана Атлантического флота Битти совершенно не устраивал, и он с негодованием отказывается от этого назначения. В письме министру он мотивирует свой отказ тем, «…что контр-адмиралу с эскадрой, номинально состоящей из 6 кораблей, зачастую сокращаемой до 5 и даже 4 единиц, абсолютно ничего не остается как только занять себя изучением военно-морской истории». В военно-морском ведомстве такие капризы, мягко говоря, не приветствовались. Буквально на следующий день он получил короткое и сухое послание от Трубриджа, в котором последний расставил все точки над «I»: «…Адмиралтейство считает, что офицеры должны служить там, где определяет Адмиралтейство, а не там, где им хочется». Согласно традиции, альтернативные назначения в таких случаях не предлагались, и Битти почти наверняка угрожало увольнение со службы. У. С. Чалмерс считает, что отказ Битти от поста второго флагмана Атлантического флота был «смелым решением» и свидетельством того, что он «постоянно был готов играть с судьбой». В связи с этим резонно будет заметить, что без той обеспеченной жизни, которую он имел, Битти едва ли стал проявлять привередливость и отказываться от предлагаемых назначений.
Но и на этот раз на помощь Битти пришел его величество случай. В октябре 1911 г. Маккенну на посту морского министра сменил 36-летний Уинстон Черчилль. Его бурная деятельность на новом поприще ознаменовалась многочисленными кадровыми перестановками. Ответственную должность секретаря морского министра по делам флота, только что освобожденную Трубриджем, Черчилль предложил Дэвиду Битти. Впоследствии морской министр так описал это событие: «Через несколько недель после моего прихода в Адмиралтейство мне сообщили, что среди нескольких офицеров флагманского ранга, желающих видеть меня, находится контр-адмирал Битти. Я никогда не встречался с ним до этого, но у меня уже сложилось о нем следующее представление. Во-первых, он был самым молодым флагманом на флоте. Во-вторых, он командовал белой канонеркой на Ниле, которая подошла на самое близкое расстояние, чтобы оказать поддержку 21-му уланскому полку, когда мы прорывались к Омдурману. В-третьих, ему довелось повидать много сражений на суше, и, следовательно, он имел не только военно-морскую подготовку, но и опыт сухопутного офицера. В-четвертых, он вышел из семьи потомственных кавалеристов; его отец когда-то служил в том же полку, что и я, 4-м гусарском, и о нем очень много рассказывали, когда я только начал служить…В-пятых, было много разговоров в военно-морских кругах о том, что он слишком быстро продвигался по службе».
Предлагая новое назначение Битти, Черчилль поступил вопреки настоятельным советам своих морских лордов. Битти уже начал раздражать высшее военно-морское командование, которое успело предупредить морского министра, что контр-адмирал имел дерзость отказаться от предложенного ранее назначения и «имел слишком много интересов на берегу», из-за которых он, по-видимому, вообще собирается распрощаться с морской службой. Однако с первых же минут знакомства Черчилль отбросил все сомнения. Говорят, при первой встрече он сказал Битти: «Вы выглядите слишком молодо для адмирала». На что моряк, бывший на три года старше своего нового шефа, не замедлил ответить: «А вы выглядите слишком молодо для морского министра». Битти, как и Черчилль, имел талант оказываться в нужное время в нужном месте. Словом, между ними было что-то общее, и они сразу прониклись взаимной симпатией.
Впоследствии Черчиллю ни разу не пришлось пожалеть о своем поступке, и 12 лет спустя он написал в своем «Мировом Кризисе», что«…решение, которое я имел честь принять в его отношении, оказалось в высшей степени на пользу для Королевского Флота и британского оружия в целом». Как бы то ни было, в годы первой мировой войны Дэвид Битти оказался лучшим боевым адмиралом британского флота.
Черчилль, по приходе в Адмиралтейство, взялся за дела чрезвычайно рьяно. Несомненно, он был более талантлив и по интеллекту далеко превосходил своего предшественника Маккенну, но ему недоставало основательности последнего. Молодой честолюбивей был слишком энергичен, непоседлив и непредсказуем в своих действиях. За первые полтора года в должности главы военно-морского ведомства Черчилль более 6 месяцев провел в море с целью ознакомления со службой на флоте. Он лично посетил практически все военные доки и верфи Англии и почти все более или менее значительные военные корабли, базировавшиеся на порты метрополии и Средиземного моря.
Весьма показателен, на наш взгляд, следующий эпизод. В 1912 г. премьер-министр Герберт Асквит и Черчилль прибыли на один из кораблей Флота метрополии с тем, чтобы присутствовать на артиллерийских учениях. У. Э. Мартин, впоследствии контр-адмирал, также находившийся там, вспоминал, что Черчилль так и не удержался среди официальных лиц, с большим достоинством стоявших на мостике корабля. Вскоре морской министр вместе с орудийными расчетами «метался у пушек, стрелял, заряжал, прицеливался». Асквит не преминул заметить по этому поводу: «Мой молодой друг так испачкался, как будто собирался сыграть роль Отелло!»
Сохранилась замечательная фотография, запечатлевшая один из эпизодов посещения Черчиллем учебного корабля «Меркурий». Морской министр медленно проходит вдоль шеренги юных кадетов, пристально вглядываясь в лица стоящих навытяжку босоногих мальчишек в матросской форме. Глава военно-морского ведомства весь подался вперед, его цилиндр сбился на затылок, на губах скептическая полуулыбка. Это не старый морской волк, привычным взглядом окидывающий свои владения, но абсолютно посторонний человек, впервые столкнувшийся с неким экзотическим миром, в котором ему все ново и интересно.
В принципе, в Англии от морского министра, как человека сугубо гражданского, никогда не требовалось каких-то глубоких знаний о военном флоте. Он осуществлял лишь общее руководство, отстаивая интересы военно-морского ведомства в парламенте и правительстве. Но Черчилль, в отличие от своих предшественников, не собирался особенно полагаться на своих профессиональных советников — морских лордов. Новый морской министр с самого начала взял за правило самому вникать во все тонкости морской службы. Во время больших маневров 1912 г. Черчилль все время вмешивался в распоряжения командующего флотом, передавая свои приказы из Уайт-Холла по беспроволочному телеграфу. После окончания маневров морской министр вызвал к себе всех флагманов и долго им объяснял, как должны осуществляться маневры крупными соединениями кораблей. Положение усугублялось тем, что первые морские лорды, с которыми Черчиллю довелось работать после Артура Уилсона, — Фрэнсис Бриджмен и Луи Баттенберг оказались людьми слабохарактерными и позволяли морскому министру помыкать собой.
