Михаил Мельтюхов - Мифы Великой Отечественной — 1-2 (военно-исторический сборник)
Однако, даже по воспоминаниям, никаких проблем с передачей приказов механизированным корпусам не прослеживается. Если бы приказ на отвод до мехкорпусов просто не дошел, никакого хаоса, вызванного отводом, просто бы не возникло. Связь между командованием фронта и мехкорпусами работала настолько устойчиво, что мехкорпуса энергично колебались вместе с генеральной линией ведения оборонительной операции штабом М. П. Кирпоноса с точностью до нескольких часов.
В официальных документах, написанных профессионалами, оценки состояния связи даются куда более осторожные и взвешенные. В кратком отчете начальника управления связи Юго-Западного фронта от 27 июля 1941 г. было сказано:
«2. Работа связи в период операции.
а) Проводные средства связи подвергались систематическому разрушению, особенно узлы и линии в полосе 5-й и 6-й армий. К штабам 5-й и 6-й армий — Львов, Луцк ни по одной магистрали не удалось подойти с проводами.
С южной группой (12-я и 26-я армии) связь работала устойчиво.
б) Узлы связи Народного комиссариата связи после первых бомбардировок неспособны были к быстрому восстановлению связи; отсутствие линейных колонн и линейных частей приводило к продолжительному разрыву связи на отдельных направлениях.
в) С отмобилизованием первых четырех полурот, 28.6.41 г. удалось обеспечить армейские направления по одной неполной роте, чем и обеспечилось восстановление разрушенных линий и установление проводной связи.
г) Радиосвязь во фронтовых радиосетях являлась основным средством связи на направлениях 5-й и 6-й армий в период при отсутствии проводной связи.
д) В армейских, корпусных радиосетях радиосвязь в первый период, при парализации проволочной связи, являлась единственным средством связи и обеспечила управление войсками»[104].
Как мы видим, вопреки распространенному мнению, радиосвязь использовалась для управления 5-й и 6-й армиями, действовавшими на направлении главного удара немецких войск. Именно на стыке между этими армиями прорывалась на восток 1-я танковая группа Э. фон Клейста. Более того, радиосвязь была основным средством управления 5-й и 6-й армиями. Штабы армий также широко использовали радиосвязь. В оперативных сводках 5-й армии в июне 1941 г. рефреном звучит: «Связь — делегатами и по радио». В середине июля 1941 г., когда фронт 5-й армии стабилизировался, диапазон используемых средств связи был расширен. В одной из оперсводок 5-й армии указывается: «Связь: со штабом фронта — Бодо; с 15-м стрелковым корпусом — по радио, делегатами и аппарату СТ-35; с 31-м стрелковым, 9-м и 22-м механизированными корпусами — по радио и делегатами; с 19-м механизированным корпусом и армейским резервом — делегатами».
Также нужно обратить внимание (пункт «в» документа) на то, что части связи затронула общая для всей Красной Армии проблема — неотмобилизованность. Мобилизация была объявлена только в первый день войны и, как мы видим из документа, 28 июня появилась возможность поддерживать работоспособность линий связи в режиме военного времени.
Помимо всего прочего мы порой подходим к 1941 г. с позиций сегодняшнего дня. Когда на киноэкране спутники передают информацию в режиме реального времени, трудно себе представить, как воевали во времена голубиной почты и пеших посыльных. Радиосвязь 1940-х гг. не следует идеализировать. Радиофикация войск имела лишь тактическое значение. По вполне объективным причинам основу системы управления составляла проводная связь. В вышеупомянутом отчете начальника управления связи Юго-Западного фронта сказано:
«1. Проводные средства связи при всех условиях разрушения могут быть восстанавливаемы и являются для фронтовых связей могучим средством обеспечения управления.
2. Радиосредства связи при отсутствии проводной связи могут обеспечить управление в ограниченном размере (недостаточная пропускная способность)»[105].
Другими словами, с помощью аппаратов проводной связи можно было «протолкнуть» больший объем информации. Этому факту мы находим многочисленные подтверждения в документах войны. В оперативной сводке от 24 июня 1941 г. начальник штаба Западного фронта Климовских сетовал: «Радиосвязь не обеспечивает передачу всех документов, так как шифровки проверяются по нескольку раз». Поэтому для эффективного управления нужна была работоспособная проводная связь.
Во многом похожие тезисы мы находим в докладе управления связи Северо-Западного фронта от 26 июля 1941 г.
Работа радиосвязи в нем характеризуется следующими словами:
«Радиосвязь с первого дня войны работает почти без перебоев, но штабы неохотно и неумело в начале войны пользовались этим средством связи.
Перерыв проводной связи квалифицировался всеми как потеря связи.
Радиограммы посылались в 1000 и более групп. С рубежа Зап. Двина происходило постепенное улучшение использования радиосвязи и признания ее как основного вида связи со стороны штабов»[106].
Почему неохотно пользовались, понятно из вышесказанного — по радио было трудно передавать большие объемы информации.
Надо сказать, что советские довоенные уставы довольно осторожно оценивают возможности и сферу применения радиосвязи. Полевой устав 1929 г. определил режим работы радиосредств:
«Радиосвязью разрешается пользоваться только при полной невозможности использовать другие средства и исключительно в процессе боя или при полном окружении противником. Оперативные приказы и донесения о принятых решениях войсковым соединениям от дивизии и выше передавать по радио, кроме случая полного окружения, решительно воспрещается»[107].
Как мы видим, на использование радиосвязи накладываются довольно жесткие ограничения. Причем ограничения эти носят не рекомендательный, а запретительный характер («решительно воспрещается»). Конечно, положения устава 1929 г. можно списать на мракобесие и устаревшие взгляды на место радиосвязи в боевых условиях. Однако советские военные специалисты следили за прогрессом, и под их позиции в отношении радиосвязи была подведена соответствующая теоретическая база.
Для чистоты эксперимента приведу высказывание, относящееся к периоду до 1937 г. Принято считать, во многом безосновательно, что после чисток 1937–1938 гг. в Красной Армии наступили темные века. Соответственно мнение после 1937 г. может считаться проявлением мракобесия. Однако даже до чисток большого энтузиазма относительно перевода войск на управление по радио не наблюдалось. Начальник управления связи РККА Р. Лонгва, рассматривая перспективы развития и применения радио и проводных средств для управления войсками, в 1935 г. писал:
