Н. Водовозов - Роберт Мальтус. Его жизнь и научная деятельность
Здесь нет возможности, да нет и надобности перебирать, как это делает Мальтус, все страны Европы, чтоб показать, какого рода препятствия задерживают в них рост населения и как немыслимо увеличение народонаселения без увеличения средств существования. Нам пора обратиться к тому примеру, которым наш автор иллюстрирует свою «геометрическую прогрессию».
Замечено, говорит Мальтус, что новые колонии, где первое время пионеры не чувствуют недостатка ни в месте, ни в продовольствии, отличаются всегда особенно быстрым ростом своего населения. Самые неблагоприятные политические условия оказываются не в силах сломить эту тенденцию. Всем известно, например, как плохо управлялись испанские колонии в Мексике и Перу. «Тирания, суеверия и все пороки метрополии прибыли к ним вслед за колонистами. Они обременялись огромными налогами, торговля их притеснялась произвольными постановлениями, губернаторы грабили их столько же в свою собственную пользу, сколько и в пользу правительства. И тем не менее, несмотря на все притеснения, население колонии быстро росло». Влияние выгодных экономических условий пересиливало неблагоприятное действие условий политических.
В северных провинциях Америки, говорит Мальтус, население регулярно удваивалось, самое большее – каждые 25 лет. В Нью-Джерси период удвоения не превышал 22 лет, в Род-Айленде он был еще короче. По сведениям доктора Прайса, в некоторых местностях Северной Америки период удвоения не длиннее 15 лет. Последние известные Мальтусу переписи народонаселения Соединенных Штатов вполне подтверждают принятый им двадцатипятилетний период удвоения. «Я видел недавно, – говорит он, – документ, содержащий факты и цифры, относящиеся к населению Соединенных Штатов; в нем определяется период удвоения народонаселения всех Штатов, за все время их существования, всего в 20 лет. Я не могу сказать, – присовокупляет Мальтус, – в какой степени документ этот заслуживает доверия; но, поскольку он опирается на факты и на обнародованные цифры, мне кажется, что на него можно положиться».
Вот и весь тот небогатый статистический материал, на котором Мальтусом строится геометрическая прогрессия. Нужно еще отметить его оговорку, в сущности, вполне голословную, что в этом быстром увеличении североамериканского населения переселения из Европы не играли никакой существенной роли.
Современный читатель невольно поражается той скудостью статистических данных, которыми располагает Мальтус для подтверждения своего весьма широкого обобщения. Невольно поражает и то, с каким доверием Мальтус относится к довольно случайным сведениям, полученным им из вторых рук или почерпнутым из документа, неизвестно еще; в какой степени заслуживающего доверия. Чем объяснить подобную небрежность и такое легковерие в ученом, не останавливающемся в других случаях перед самыми тщательными изысканиями и загромождающем свою книгу массой разнообразнейших фактов?
Мы уже говорили, что знаменитой геометрической прогрессии комментаторами, популяризаторами и критиками Мальтуса придается вообще несколько иное значение, чем то, какое она имела для самого автора «Опыта…». Последний видел в ней отнюдь не главный вывод из всего своего учения, ибо, формулируя выводы, он даже не упоминает о прогрессиях, но как бы побочную истину, настолько к тому же, по его мнению, очевидную, что он даже не трудится ее доказывать и ограничивается примерами. Заметим, что с арифметической прогрессией Мальтус поступает еще небрежнее. Причину этого мы уже знаем: правильность арифметической прогрессии стала ему очевидной, лишь только он сформулировал таким образом естественный прирост продовольствия. Таким образом, если Мальтус, по нашему мнению, приводит слишком мало доказательств своей геометрической прогрессии, то это потому, что он их и не ищет. Геометрическая прогрессия кажется ему неоспоримой по совершенно абстрактным соображениям. Человечество не может размножаться иначе, как в геометрической прогрессии: если от одного брака рождается в среднем по 3-4 нисходящих и каждый из нисходящих в свою очередь обзаведется семьей, естественно, что население будет расти подобно цифрам 1, 3, 9, 27 и так далее. Это прямой логический вывод из всем известного факта, не нуждающийся ни в каких доказательствах. И в сущности Мальтус тут совершенно прав: если отрешиться на время от мысли о тех препятствиях, которые рост населения встречает на своем пути, его нельзя будет выразить иначе, как именно геометрической прогрессией. Остается только определить, в какой период времени проявится эта прогрессия…
Но в таком случае Мальтус, быть может, заслуживает упрека в том, что чересчур поспешно и легкомысленно взял сроком удвоения 25 лет, тогда как современные изыскания показывают, что период этот отличается гораздо большей продолжительностью? Однако же и здесь для Мальтуса найдутся некоторые оправдания. Известный математик его времени, Эйлер, опираясь на цифры смертности и рождаемости, вычислил, что удвоение народонаселения может происходить каждые 13 лет. Вильям Петти, автор «Политической арифметики», писал около того же времени, что, по его мнению, население может удваиваться в отдельных случаях даже в десятилетний срок. Что удивительного, если, опираясь на такие авторитеты, Мальтус принял период удвоения в 25 лет и считал, что делает это с полной осмотрительностью?
Чтобы быть верно понятой, геометрическая прогрессия нуждается еще в одном замечании. Критики Мальтуса иногда упускают из виду, что выражением этим наш автор обозначал не действительный рост населения, как он замечается во всем свете, а только известного рода тенденцию, полностью почти никогда не осуществляющуюся. Вот новое объяснение недостаточности приводимых Мальтусом фактов. Соединенные Штаты, как малонаселенная, но изобилующая природными богатствами колония, представляют собой в отношении к росту населения не обычное правило, а счастливое исключение. Роль разрушительных препятствий сведена здесь до минимума, в препятствиях предупредительных потребности не чувствуется, и потому ничем не сдерживаемое население свободно проявляет свою тенденцию к возрастанию в геометрической прогрессии. В Европе, где тенденция эта существует так же, как и в Америке, она не обнаруживается на деле благодаря влиянию целой массы разрушительных и предупредительных препятствий. Следовательно, факты действительного роста населения нельзя противопоставлять геометрической прогрессии, выражающей только возможность, а не действительность.
Во всяком случае, как бы велико ни было стремление человека к размножению, предел ему полагает количество имеющихся в распоряжении людей запасов пищи. Поэтому можно утверждать, говорит Мальтус, что «различные страны населены вообще соразмерно с количеством продовольствия, какое они производят или какое можно добыть в них». Страны, производящие хлеб, заселены гуще, чем те, в которых земля служит пастбищем и население занимается скотоводством, а страны, где привилась культура риса, превосходят своим населением те, в которых возделывается хлеб. Несмотря на постоянное приблизительное соответствие между наличным населением и общим количеством пищи, в отдельных случаях между этими двумя величинами замечается то или другое отношение. И вот «благоденствие государства совсем не зависит ни от числа его жителей, ни от их богатства или каких-либо преимуществ; оно зависит от отношения населения к количеству продовольствия». Почему процветают Соединенные Штаты? Потому что благодаря сравнительной редкости населения и обусловленной ею хорошей плате за труд низшие классы оказываются обеспеченными и в годы неурожая. Голод здесь выражается для народа лишь в некотором сокращении его обычного годового потребления. «Но можно ожидать, – говорит Мальтус, – что с увеличением населения рабочие будут вознаграждаться менее щедро, ибо средства существования не будут увеличиваться пропорционально населению». Тогда и Америка потеряет свое настоящее, исключительно выгодное положение.
