KnigaRead.com/

Михаил Пришвин - Дневники 1920-1922

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Михаил Пришвин, "Дневники 1920-1922" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

15 Апреля. Несчастие: сгорела мука. Носится слух, что от гололедицы погибло 80 % зеленей. Уезжать в Уфу, а в Уфе, говорят, башкиры вырезают интеллигенции яйца. Вот еще чего недоставало: яйца вырезать! Луначарский на съезде сказал: «Удивляются, как учителя не разбегутся, — им нечем спекулировать!» Вот и бежи, когда яйца вырезают.

Никак не сосредоточишься: цветок не раскрывается оттого, что чуть пустил росток и сцепился с землей, сейчас его обрывают. Иногда пытаешься уйти в такие слои своего Ego, где действительность не властна, но никак не можешь.

Заседание Рабпроса: наши ораторы старались убедить свой Исполком не уходить… Солнце. Небо в огне золотое и дерево с тонкими ветками, еще не покрытыми листьями. И пахари на общественной ниве, старатели… им некогда оглянуться, чтобы встретиться с природой.


16 Апреля. Ну, прошла и пятница. Мы с Левой разделывали садик для огорода. Почки раскрылись. Зеленеет лозинка. Стоят царственные дни конца Апреля. Одни говорят: мы накануне переворота, другие — накануне гибели.


Душа моя завилась-закатилась клубочком, и нет конца, чтобы ухватиться. Вокруг повода не сыщешь, чтобы душу свою оказать.

Женофобские мысли: женщина обыкновенная, «слабая», ищет в мужчине «опоры» и господствует в узком кругу семьи, а сильная в семье не нуждается.


17 Апреля. Царственные дни продолжаются, начинают ходить в рубашках. Елецкие куранты — вороха, короба слухов: что Деникин оказался в Крыму и теперь занял Ростов, что поляки заняли Оршу, что жену Троцкого поймали на границе и сам Троцкий бежал, а Ленин составляет буржуазное министерство с Щегловитовым (Ванька-Каин) и, кто говорит, с Поливановым, а кто, с Селивановым: «И это уж верно, это с почты». Еще будто бы телеграмма шифрованная из Москвы получена, ее содержание скрывается…

Как все ни глупо, а реальность какая-то есть. «Что-то есть!»


Когда патриот Коноплянцев начинает в собраниях какое-нибудь свое слово, то за ним сейчас же идут и Рында, и Сапегин, и Иванов (Галиаф). А какая там сзади-то их мерзость, как вспомнишь Ветчинина, Иванюшенкова и пр., тогда кажется, что большевики лучше!


18 Апреля. Красная горка.

Зеленеет березка, черемуха в бутонах, теплынь, великая благодать. Только рыболовы печальные: рыбу коммунисты побили бомбами.


19 Апреля. В саду Петрова над Сосной. Я прошел туда свободно, не знаю, как вспомнить — с какой стороны: все заборы исчезли, только остались нестираемые границы вкуса одного и другого владельца.

Нет конца во времени нашей жизни этим границам вкуса личного!


…если бы с родными прощались не на третий день смерти, а когда последние очертания тела исчезли и показался одинаковый для всех скелет, — мы прощались бы тогда с ними навеки, без следа, без границ.


Равенство. Чтобы не сожалеть о милых умерших, нужно их трупы положить на солнце и дождаться, пока не останется белый скелет, — тогда близкое исчезнет, растворится в равенстве и не будет следа.

И так вот Россия теперь наша гниет на глазах наших… какая весна! как пчелы поют на смолистых почках тополей и зяблики подбегают ко мне неподвижному, и вспоминается из юности Певучее дерево{49}: я иду по дорожке между кустами, и со мной где-то Певучее дерево, и все поет и поет… Вот я слышу и теперь его, а труп гниет на глазах, пока не останется голый скелет и никакого воспоминания.

Так вот где самая причина этого страдания: не дают похоронить труп милого и, сложив руки, приходят смотреть, как терзают его псы и точат черви. Ах, солнце, солнце!


20 Апреля. В партии восстание мелкоты, которая отправляет в Орел под арест наших заматерелых, засидевшихся комиссаров. Длинное ухо работает, волна высока. Цены взмываются: мука 10 тысяч! Если еще неделя суховея и не подымутся зеленя, начнется паника.

Во сне видел Семашку, объяснял ему безвыходность положения, спрашивал его, чем они держатся, что они такое, а он мне: «Мы (власть) есть подлежащее, а вы сказуемое (то, что говорят о подлежащем), мы объект, а вы субъект».


21 Апреля. Спрятать от глаза будни человеческой жизни — вот одна из задач монаха-аскета (в обыкновенном противоположении романтизма и реализма и есть это: реалисты описывают человека в буднях, романтики — в его праздниках).

Ночью вообразил себя палачом и своих разнообразных знакомых подводил к виселице и наблюдал их лица; результаты оказались самые неожиданные, тех, кого не любил, — миловал, а тех, с которыми водился, — казнил.


Горел очаг духа, и в свете его хотелось смотреть на милые поля, и леса, и моря, и озера, а когда погас очаг, то моря омелели, леса пали, поля онищали… (культура вопросы ставила, и мы к зверю шли за ответом — зверь все знает! — а когда нет вопроса, то к чему зверь?).


22 Апреля. Получено письмо от Е. П., что не приедет, зовет к себе. Внезапное решение: продать все, купить лошадь с телегой и ехать в Дорогобуж.

Высчитан по атласу Петри циркулем путь: 460 верст, Елец — Новосиль — Мценск — Белев — Сухиничи — Ельня — Дорогобуж. По 40 в. в день — 12 дней.


Продается:

бархат — 30 тыс.

2 шали — 30 тыс.

вышивки — 10 тыс.  картофель — 16 тыс.

Велосипед

Фотогр. аппарат

Несгораем. ящик

2 стула


1. С циркулем в руке странствую по карте… Черная курица с голубой ленточкой на правой ноге, тихо-спокойно переступая, вошла в Левин домик — это Лелина! Я бросился к Леве:

— Лева, лови! вот их курица.

2. Опять циркуль едет в северные леса, и тут же вижу — слышу, как еврейская чета бродит по моим сараям. Внезапная мысль: ищут курицу, это их курица.

— Вы курицу ищете?

— Курицу.

— Черную с голубой ленточкой?

— Да, да!..

3. Возвращается Лева.

— Не их! а где же? — он отдал сторожихе.

— Неси скорее.

Успокаиваю жида, волнуются… — сейчас принесут.

4. Лева:

— Сторожиха зарезала! — и проч…

5. Ад:

— Вы педагог? Нет, вы не педагог, вы вор.

6. Мирные переговоры: Никольск. и носили кур, сражение петуха с зеркалом и курица Деза.

7. Мир:

— Шарик не работает, <1 нрзб.> мыслимо ли: я украл курицу.

8. После мира: Никол, съели со сторожихой курицу пополам.


Главы рассказа: 1. Сон о Семашко: мы-власть-подлежащее, вы сказуемое. 2. Подлежащее. 3. Сказуемое. 4. Черная курица.


Доклад Чипина о Московск. съезде партии. Верное: что Польша не сила. Переход от коллективного управления к единоличному. — Бонапартизм! — Временно. — Все временно. — А принцип вечен! Будущее: электрофикация России.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*