Алькмар Гове - Внимание, парашютисты!
С действием германского «секретного оружия» бельгийцы познакомились еще в 1914 году, когда на форты Льежа обрушились огромные снаряды «Большой Берты»{20}, которые, обладая взрывом страшной силы, разрушали и перемалывали все встречавшееся на их пути. Бельгийские фортификаторы учли этот опыт, и теперь для снарядов таких немецких мортир остались только очень трудноуязвимые цели. Современные казематы, спрятанные в склонах горы, могли выдержать даже снаряды «Большой Берты», а на глубину 40 м в землю пока еще не проникал ни один снаряд.
Разгромить и разрушить Эбен-Эмаэль так быстро, как были разрушены бельгийские форты в 1914 году, представлялось маловероятным. Атака пехоты едва ли могла принести какой-либо успех. То же можно сказать и о танковой атаке. В склонах горы, за сухим рвом форта и проволочными заграждениями находились 17 долговременных огневых точек, из амбразур которых в любое время могли открыть огонь пулеметы и противотанковые орудия. Ночью предполье освещалось прожекторами. Соседние форты Понтисс и Баршон могли в любое время оказать форту поддержку огнем своей артиллерии. Эбен-Эмаэль был чудом фортификационного искусства, и недаром его командир майор Жоттранд, гарнизон которого насчитывал 1200 человек, страшно гордился им. Форт имел внушительные размеры: протяженность его с востока на запад составляла 800 м, а с севера на юг — 900 м. Внутри горы, образовывавшей основание форта, размещались склады боеприпасов и продовольствия, казарменные помещения, телефонная и электрическая станции. Все доты имели подземные ходы сообщения, соединявшие их с главным укреплением.
И если бы немцы пришли и попытались форсировать реку Маас у Маастрихта, их уже там встретил бы огонь орудий Эбен-Эмаэля, в их ряды полетели бы 120-мм снаряды спаренных орудий вращающейся бронированной башни, по ним открыли бы огонь 75-мм пушки двух других спаренных установок. 75-мм пушки, установленные в орудийных казематах, могли вести заградительный огонь по Маастрихту, по Маасу, по каналу Альберта и предполью. Даже пикирующие бомбардировщики были бы бессильны перед Эбен-Эмаэлем. А если бы наступающим все же удалось под покровом темноты и тумана подкрасться к форту, то при первой попытке приблизиться к его входу им навстречу ударил бы шквал огня из входного укрепления и отбил бы у них всякую охоту к дальнейшим подобным попыткам. В Эбен-Эмаэль вел только один-единственный вход — и этот вход был защищен более чем надежно.
* * *К северу от форта через канал Альберта перекинуты три моста, расположенные в населенных пунктах Канне, Вренховен и Вельдвицельт. Все они прикрывались огнем форта Эбен-Эмаэль и были подготовлены к взрыву. Запальный шнур, заключенный в металлическую трубу, был проложен к расположенным вблизи мостов дотам, в которых находились и запальные установки. Через две минуты после воспламенения запального шнура мосты взлетели бы на воздух. Днем и ночью бодрствовали гарнизоны бельгийских дотов, зорко охраняя мосты и форт. Их противотанковые пушки и пулеметы не позволили бы никакому врагу перейти через мосты. Всякие попытки противника навести переправу были бы сорваны, потому что прямой как стрела канал на протяжении нескольких сотен метров имел крутые берега. При взаимодействии гарнизонов с соседними дотами, расположенными вдоль канала на расстоянии 500–600 м друг от друга, любая попытка переправиться была бы отбита с большими для противника потерями. Солдаты 5-й бельгийской дивизии, оборонявшей эту полосу, были уверены, что внезапное нападение немцев, как это было в 1914 году, полностью исключалось.
Танковые войска Гудериана, нанося свой удар через Люксембург и Арденны в направлении на Седан, должны были обязательно натолкнуться на бельгийские пограничные позиции у Мартеланжа, оборона которых возлагалась на бельгийских арденнских стрелков{21}. Наступление немецких войск послужило бы для французов сигналом к развертыванию своих сил, и можно было думать, что уже через некоторое время арденнские стрелки были бы усилены французскими кавалерийскими и разведывательными подразделениями. Надо было ожидать, что с первых же дней между французами и немцами начнется соревнование за то, чтобы выиграть время. Однако появление даже самых незначительных сил немцев могло задержать продвижение французов, принудить их к подтягиванию более крупных сил, что дало бы немцам необходимый выигрыш во времени. Лесистая местность в районе Мартеланжа была весьма удобна для того, чтобы ввести в заблуждение разведывательные подразделения противника относительно численности действующих против них немецких войск. Высадившийся в тылу бельгийских пограничных позиций немецкий десант должен был подавить их волю к сопротивлению.
Для выполнения этого замысла Геринг имел в своем распоряжении транспортные самолеты Ju-52 и самолеты типа Физелер «Шторх». Эти машины должны были высадить у деревень Нив и Витри две небольшие боевые группы, задачей которых было занять эти деревни и сковать находившиеся в этом районе силы противника.
Поскольку не занятых в операции парашютистов больше не оставалось, это мероприятие приходилось проводить только силами посадочно-десантных войск. Во всяком случае, на местности, занятой небольшими силами противника, едва ли могла возникнуть опасность того, что немецкий воздушный десант немедленно встретил бы противодействие со стороны противника. Внезапность нападения облегчала немцам не только прорыв бельгийских пограничных позиций, но и задержание приближающихся французских войск по меньшей мере на несколько часов.
Перспективы использования воздушных десантов против укреплений «крепости Голландия» и форта Эбен-Эмаэль командованием немецких сухопутных сил оценивались весьма скептически. В успех верили немногие. Большинство рассматривало эти мероприятия, и особенно воздушный десант против форта Эбен-Эмаэль, как первосортную авантюру. Командование 18-й армии также не верило в то, что армии удастся в короткий срок продвинуться до Мурдейка и оказать помощь парашютистам. Переговоры генерал-полковника авиации Кессельринга с генерал-полковником фон Боком, командующим группой армий «Б», привели к тому, что Кессельринг уделил особое внимание организации авиационной поддержки этому «ненадежному» мероприятию.
Поддержка военно-воздушных сил была исключительно необходима для воздушно-десантных войск, так как последние не имели в своем распоряжении артиллерии и могли рассчитывать только на помощь с воздуха. Перед истребителями стояла трудная задача сопровождать транспортные самолеты в район высадки десанта. Ограниченная продолжительность полета Me-109 требовала хорошо продуманного плана чередования истребителей сопровождения.
