Александр Дмитриев - Подводники атакуют
За эту ночь мы не успели подзарядить аккумуляторы, у нас малая емкость батареи.
Принимаю решение лечь на грунт и дожидаться рассвета. Находимся на выгодной позиции по отношению к маршрутам движения противника. Лежим на мелком месте, противник не предполагает, что здесь могут находиться советские подводные лодки.
С наступлением светлого времени мы отдаем подводный якорь и всплываем на перископную глубину. Весь день мы провисели на подводном якоре на глубине 8,5 метра, вели непрерывное наблюдение за горизонтом и воздухом.
Недалеко от нас пролетали разведывательные самолеты противника, мы их замечали первыми, когда они пролетали над нами, и опускали перископ, затем снова смотрели в хвост улетавшим самолетам. Катеров и транспортов днем не обнаружили.
С наступлением темноты всплыли в позиционное положение и двинулись галсами вдоль берега, ведя зарядку аккумуляторной батареи. Погода была благоприятная, дул слабый ветер с востока, небольшая волна, светит полная луна. Видимость в неосвещенной части горизонта до 20 кабельтовых.
Наступили шестые сутки пребывания на позиции.
Ровно в полночь заступила на вахту первая боевая смена. Я передал обязанности вахтенного командира Александру Милову и спустился в лодку обедать. За маленьким столом нашей кают-компании рядом со мной сидели Валиков, Сергеев и Билецкий. Мы выпили положенную нам по меню чарку вина, отметив нашу первую победу в этом походе. Вспоминали события ночной атаки. Сергеев говорит:
— У нас нет больше запасных лампочек. Если еще такое произойдет, то мы будем сидеть в темноте.
Я его успокоил, сказав, что мы действуем на позиции последние сутки. Иван Миргородский принес нам вкусный обед, мы быстро с ним расправились. Миргородский был у нас не только торпедистом, но и коком, артиллеристом и вестовым — подающим пищу к столу старшин и офицеров. Обед продолжался недолго, я снова поспешил на мостик.
Вместе с сигнальщиками и вахтенным командиром наблюдаю за горизонтом.
Лодка идет курсом на юг, по носу светлая полоса от полной луны.
— Слева по корме вижу силуэт транспорта! — доложил сигнальщик.
Вижу транспорт больших размеров, у него высокие надстройки и мачты. Транспорт идет параллельным с нами курсом, впереди него катер-охотник, за кормой второй катер.
Командую приготовить левый торпедный аппарат к выстрелу. Остановлен дизель. Конвой приближается.
Погружаемся на перископную глубину, чтобы нас не заметили катера-охотники. В перископ слабо вижу силуэт транспорта, собираюсь повернуть лево на борт, на боевой курс, и вдруг замечаю, как транспорт начинает поворачивать вправо — противник сам подставил свой борт. Принимаю решение всплыть в позиционное положение. Лодка идет средним ходом под электродвигателем, мы находимся в темной части горизонта.
На мостик вынесен ночной прицел, устанавливаю угол упреждения. До транспорта дистанция 6 кабельтовых.
— Аппарат, товсь!.. Пли!
Торпедисты Макаренко и Миргородский произвели залп торпедой из левого аппарата в 01. 01 минута 21 сентября 1942 года.
След торпеды хорошо виден на лунной дорожке, через минуту видим столб бело-черного дыма над транспортом. Доносится взрыв. Мы продолжаем двигаться в сторону конвоя.
Транспорт начал поворачивать влево, видим его с креном на правый борт. Передний катер-охотник маневрирует возле транспорта, второй катер продолжает идти следом.
Транспорт лег на курс параллельный берегу, с креном на правый борт продолжал движение.
Мы следуем за конвоем еще тридцать минут, ожидая, что транспорт может застопорить ход, чтобы проследить за дальнейшими действиями конвоя, но он медленно удалялся от нас в южном направлении в сторону Сулины.
Мы израсходовали весь торпедный запас и начали движение в базу. Милов проложил безопасный курс в минном поле противника, мы его форсировали в надводном положении.
Нашу победу мы посвятили защитникам Сталинграда и Кавказа.
С наступлением светлого времени ушли под воду от глаз противника. Через час всплыли и крейсерское положение, шли под дизелем со скоростью 10 узлов. Ночью передали радиограмму о потоплении транспорта и повреждении другого, о времени нашего прибытия в базу.
В полдень мы ошвартовались у борта плавбазы «Эльбрус».
С волнением поднимаюсь по трапу на борт, докладываю улыбающемуся командиру дивизиона капитану 1 ранга Льву Петровичу Хияйнену — экипаж М-35 успешно завершил боевой поход, потоплен транспорт, один поврежден, личный состав здоров, подводная лодка повреждений не имеет.
Комдив крепко пожал мне руку и поблагодарил экипаж с победой. Вечером в нашу честь был торжественный ужин, на котором присутствовали мои боевые друзья — командиры других подводных лодок и представители их экипажей.
После короткого отдыха экипаж «малютки» стал готовиться к новому походу.
Атака танкера под Сулином
Через месяц М-35 была снова у вражеских берегов.
В 15 часов 2 октября приблизились к входному каналу Сулииа на расстояние 3 миль.
В 7 часов 30 минут вахтенный офицер Юрий Бодаревский обнаружил транспорт противника, шедший в охранении сторожевого корабля и катеров-охотников со стороны Констанцы. Мы легли на боевой курс.
Желая ускорить атаку и сохранить выгодную дистанцию залпа, легли на контркурс. Сторожевой корабль идет впереди транспорта в 6 кабельтовых правее. С правого борта транспорта идут два катера-охотника, охраняя транспорт с моря. Теперь ничто уже не могло помешать нам прийти на помощь сталинградцам. Мы думали о них в тот день, о героических защитниках Сталинграда, и хотели помочь им своими торпедами...
Никогда я так не боялся промаха, как на этот раз. Казалось, если торпеды минуют корпус транспорта, сердце не выдержит, прикажет всплыть и на виду сторожевого корабля открыть огонь по врагу, что было бы равносильно самоубийству...
Черный корпус вражеского транспорта медленно приближался к невидимой для него последней точке своего курса. Я послал две торпеды — одну за другой, с интервалом в несколько секунд.
Увидя след торпед, я с сожалением опустил перископ из-за того, что лодка после залпа начала всплывать, и стал уклоняться вправо в сторону берега. Раздалось два взрыва. Обе торпеды настигли транспорт. От взрыва наших торпед акустика вышла из строя. А вслед за этими взрывами, обрадовавшими экипаж лод ки, началась канонада! Все корабли охранения, сопровождавшие транспорт и прозевавшие нас, теперь ринулись в нашу сторону и не поскупились на глубинные бомбы. Очевидно, нас заметили по показавшейся тумбе перископа и части ограждения рубки.
