Лазарь Бронтман - Дневники 1932-1947 гг
— На чем пойдете?
— «Спитфайер-9»
— Вот это плохо!
— Нет другой.
Записал подробно его рассказ в настольную тетрадь «начатки». Договорились, что Реут будет следить за ним. Я, наверное, напишу о нем очерк. Сняли несколько кадров.
Позвонил Кокки.
— Узнал про машину Аминтаева? — спросил сразу он.
— «Спитфайер-9». И другой — Романюк — тоже на нем.
— Турки! Это же никуда не годится. Надо на своих. Да я сам возьмусь на своем старом ероплане затащить на 12500. Это — с гарантией. Пойти что ли?
— Тренироваться надо?
— Ну. на эту высоту я безо всякой тренировки могу ходить.
Рассказал ему про Титлова. Он просто разволновался.
— Это безобразие! Идти на «Си-47». Да весь этот полет скомпрометирует так. Они откуда пойдут — с краю?
— С краю.
— Сколько оттуда до точки?
— Градусов десять. Плюс обратно.
— Чепуха. Нынче полетом на две тысячи никого не удивишь. Я знаю, ты распишешь: «антициклон подорвался максимумом с Куликова поля, обошли, легли на заданный меридиан…» Но народ-то пошел понимающий. Мы хотим показать возможности нашей авиации, а летим на чужой машине. А ведь тут — всего ничего лететь. На моей машине безо всяких можно дойти, да еще бензина до Москвы останется.
— А про Галая слышал?
— Знаю. Это, между нами, моя идея. Это будет хорошо, чисто.
— Вот туда бы я пошел.
— Правильно. А сюда — и не думай, не позорься.
Звонил Збарскому.
— Хозяин не был в мавзолее?
— Нет. Наверное, ждет Молотова. т. Молотов и Берия три раза осматривали новый саркофаг.
Сегодня вышли в 2:40. Пошла моя передовая в ВУЗах. После смотрели кино «Без вины виноватые» (по Островскому). Хорошо.
Сегодня вышел номер «Правды» № 9998. В редакции ждут, что могут отметить 10000-ый. Посмотрим!
21 сентября.
Сегодня был у секретаря ВЦСПС Нины Васильевны Поповой. Она позавчера вернулась из Парижа с заседания инициативного комитета по созыву Международного Конгресса женщин. Веселая, умная, живая, и даже похорошела.
Рассказывает об усилении реакции во Франции. Де Голль очень откровенно готов прибегнуть к силе оружия, чтобы удержаться. Население голодает. Заводы работают еле-еле. Танковые заводы и моторные выпускают продукцию довоенного образца — кобыле под хвост.
Заседание прошло отлично и с большим триумфом для нас. Наши предложения приняты. Конгресс будет созван в Париже, 26 ноября 45 года. А 10 ноября заседание комитета.
— Я превратилась в авиатора, — смеется Попова.
Даем беседу с ней.
С Титловым решили послать Бессуднова.
Все больше и больше разговоров о 10000-ом номере. Он выйдет с воскресенья на понедельник. Еще несколько дней назад составили списки. Поглядим.
23 сентября.
Сегодня выпускаем 10000-ый номер «Правды». Еще вчера вечером стало известно, что ЦК разрешил отметить это и выпустить шесть полос. Вечером в редакции были получены копии указов — о награждении «Правды» орденом Ленина и награждении орденами и медалями 177-ми работников редакции, издательства, типографии. Ух!
Первым меня поздравил Сенька Гершберг: с Красной Звездой. При этом он объяснил словами Поспелова: у меня, мол, есть Красное Знамя и Трудовое, поэтому — Звезда, у Сеньки — две Звезды, поэтому — Трудовое.
Поспелов рассказывает, что докладывал лично Маленкову о каждом, характеризовал работу всех остальных. т. Сталин прочел весь указ от первой до последней фамилии.
Сегодня печатаем Указы, приветствие ЦК и другие материалы. Завтра митинг. По поручению Сиволобова я написал приветствие Сталину.
Сенька, в связи с награждением, выпускает 12-ти полосный «Правдист». Я написал для него «Из дневника журналиста» (о встречах со Сталиным).
Вчера были у меня Титлов и Аккуратов. Беседовали под стенограмму о предстоящем полете. От нас полетит Бессуднов.
28 сентября.
Во вторник, 25-го сентября погиб Аминтаев. Он поднимался утром с Подольского аэродрома, а днем со Щелковского аэродрома с той же целью ушел в воздух Романюк. Оба — на «Спитфайерах-9», оба шли на 12.5 км., чтобы оттуда прыгать с затяжкой. Я поручил Капырину следить за Аминтаевым, а Реуту — за Романюком.
Часа в 2 дня я позвонил по вертушке генерал-лейтенанту Затевахину командующему воздушно-десантными силами.
— Ну как с Аминтаевым?
— Плохо.
— Разбился?!
— Нет, но плохо. Сейчас выясняем.
Больше я от него ничего не мог добиться. Позвонил тогда в Щелково генерал-лейтенанту Данилину.
— Ты не знаешь, что с Аминтаевым?
— Нет. А что?
Рассказал ему. И спросил у него про Романюка.
— Набрал 12800. Прыгнул. Сейчас ищем его. Летчик сел.
Через час приехал из Подольска Пафнутий Капырин и рассказал: самолет набрал 12500, Аминтаев приподнялся, чтобы прыгать и свалился на дно кабины. Летчик вниз. Врачи констатировали смерть. Полагают, что удушье, видимо, что-то с шлангом. Так считают Байдуков и Кокки, с которыми я говорил. А Романюк прыгнул благополучно, падал 12 км, на 800 метрах раскрылся.
Жаль Аминтаева — всего несколько дней назад был у меня, живой, энергичный, уверенный.
В среду 26 сентября вечером поехал с Аккуратовым к Галаю. Небольшая, скромная квартирка из двух маленьких комнат на пятом этаже на тихой улице Стопани. Молодой, высокий, с очень живым, еврейским лицом. Очень миловидная жена. Сынишка уже спит. Нас, видимо, ждали, накрыт стол, виноградное вино. «В этом доме водки не пьют» — извинилась хозяйка Зоя, не помню отчества, Галая зовут Марк Лазаревич.
За столом речь зашла о перелете. Галлай говорил образно и довольно остроумно о своем проекте и треволнениях.
— Заявление Шахурину я дал еще три месяца назад. Сказал, что поддерживает, но до сих пор никуда не доложил. А время уходит: надо машину строить, испытывать, тренироваться. Прошу вас помочь.
Я выразил некоторое сомнение в выборе конструктора Месищева.
— Другого нет, — ответил Галлай, — все-таки его Пе-8 наиболее близко подходит к нашим требованиям. Ее следует модифицировать, забить баками, приспособить.
— Какую скорость вы будете держать?
— Конструктор обещает среднюю около 500. Мы делаем скидку на встречный ветер и считаем, что чистый летный путь вокруг Земли займет 55 часов, время на земле — 15 часов. Тогда мы побьем рекорд Юза на двадцать часов и долбьемся такого результата, что наш рекорд долго никто не сможет побить. Ныне, при современном состоянии авиации, его можно улучшить лишь часа на 2–3, но отнюдь не на двадцать, а из-за этого никто лезть не станет.
— Земля может задержать.
— Да. Поэтому я считаю, что во все пункты посадки надо послать опытных инженеров, знающих именно эту машину. Чтобы он знал, что пробка на левом баке закручивается туже, чем на правом, и это так и должно быть, и чинить это не надо. Тогда — уложимся.
