Зоя Кох - Вся жизнь в цирке
Единственными испанцами, участвовавшими в представлении, были клоуны братья Альбано. Альбано часто выступали в мюзик-холлах разных стран и прекрасно владели французским и немецким языками. Они копировали знаменитых клоунов Фрателлини — премьеров парижского цирка Медрано, но это было жалкое подражание.
Я не помню, что именно делали Альбано. Однажды посмотрев их выступление, я не захотела больше скучать. Надо сказать, что в детстве меня больше всего интересовали клоуны и животные. Я верила клоунам и искренне переживала их сценки; если клоун смеялся — радовалась и я, если же он рыдал — я плакала. Вот почему я не выносила фальши, наигрыша и грубости в клоунских сценках, от всего этого меня просто коробило.
Альбано, с моей точки зрения, были плохими клоунами, лишенными артистического дара. Они строили все свои номера на примитивных трюках, пощечинах, слезах, фонтаном льющихся из глаз, париках, встающих дыбом, разваливающихся стульях, ломающихся скрипках и т. д.
Заговорив о клоунаде, я не могу не вспомнить о впечатлении, оставленном в моей памяти трио Фрателлини. Эти клоуны на протяжении десятилетий пользовались большой известностью во многих странах, но главным образом во Франции.
Еще задолго до революции в России гастролировал Густав Фрателлини — отец знаменитых комиков: Поля, Франсуа и Альбера. Альбер родился в Москве в 1886 году. В течение одиннадцати лет семья Фрателлини гастролировала в русских цирках, преимущественно они выступали в цирках Саламонского и Чинизелли. Густав Фрателлини даже пытался сам открыть в России цирк, но это окончилось неудачей.
Пока дети были маленькими, Густав выступал с партнерами Никола и Карго. Однажды в Твери (ныне Калинин) партнеры покинули Фрателлини без всякого предупреждения. Семья оказалась в очень трудном положении. Директор цирка Безано посоветовал включить в программу четырех сыновей Густава, которые к тому времени были многому обучены.
Дебют мальчиков прошел хорошо. Они выступали в групповой клоунаде и до конца своих дней остались ей верны. Правда, на некоторое время братья разошлись: Луи стал выступать с Полем, Франсуа — с Альбером. В 1909 году во время гастролей в Варшаве Луи скончался, братья соединились вновь и создали трио, прославившееся во всем мире.
Когда мы познакомились с Фрателлини, это были уже пожилые люди: Полю было пятьдесят два года, Франсуа — пятьдесят, Альберу — сорок три. Фрателлини по происхождению итальянцы, но их обычно считают французами. Они очень любили Париж, считали его своей родиной, в этом городе у них были свои дома, у третье поколение Фрателлини получило образование в Париже.
В течение многих лет парижские цирки Медрано и Зимний открывали сезон при участии братьев Фрателлини. И парижане настолько к ним привыкли, что не представляли себе цирк без этих клоунов. Недаром их называли любимцами Монмартра. Цирк Медрано, который Фрателлини считают своим родным домом, находится в этом районе. В 1923 году артисты «Комеди Франсэз», этого старейшего и лучшего театра Франции, чествовали Фрателлини в «Доме Мольера», называли их собратьями по искусству.
Фрателлини всегда работали в конце второго отделения, занимая в программе центральное место. Они не показывали традиционных антре, например приготовление печенья в шляпе или игры с воронкой и водой. Они даже не показывали такого популярного антре, как перенос ведра с водой через лестницу, которое с успехом возобновил наш Карандаш. Фрателлини разыгрывали пантомимы-пародии на ремесленнические постановки пьес Шекспира «Отелло» и «Гамлет», оперу Бизе «Кармен» и на другие классические произведения. В дни школьных каникул на дневных спектаклях они ставили пантомиму-сказку «Красная Шапочка», инсценировали роман Сервантеса «Дон-Кихот». И если по ходу действия нужно было показать лошадь или осла, то на манеже появлялись настоящие животные, даже Серый волк был настоящим.
В период наших гастролей в Зимнем цирке в Париже Фрателлини показывали музыкальную пантомиму-пародию на популярную оперетту «Роз-Мари». Трудно забыть восторг, который я испытала, увидев такое замечательное выступление. Попытаюсь описать его.
Прежде чем режиссер объявлял номер Фрателлини, оркестр исполнял несколько тактов сумбурно веселой мелодии, которая как бы подготавливала зрителей к выходу клоунов. Затем объявляли номер и оркестр играл увертюру из «Роз-Мари», Весь манеж был покрыт ярким ковром. Цветы на ковре были расписаны светящимися красками (в то время это была новинка). Луч прожектора выхватывал клоунов, игравших на музыкальных инструментах и стоявших в проходах у манежа. Когда музыка затихала, на манеже появлялась огромная роза, она двигалась, на конце ее стебля виднелись черные клоунские ботинки с носками «бульдог». Остановившись посреди манежа, роза поворачивалась во все стороны, как бы кого-то ища. Появлялся белый клоун — Франсуа. Он пытался притронуться к розе, но стоило ему протянуть руку, как лепестки раскрывались и ударяли клоуна по рукам и голове. Из бутона появлялась голова рыжего клоуна — Поля. Он выходил из розы в костюме балерины. Между Роз-Мари и Джимом (Поль и Франсуа) происходила любовная сцена, переходившая в балетный номер. Танец вызывал взрывы хохота. Поль — Роз-Мари был неповоротлив, тучен, высок ростом. Франсуа — Джим, напротив, тщедушен и мал ростом. Выходил Альбер в костюме индейца. Думаю, что он изображал героя оперетты Черного Орла, но скорее походил на чудовище с торчащими во все стороны перьями. Он тоже пытался ухаживать за Роз-Мари, это вызывало ссору, переходившую в драку. Роз-Мари, подобрав юбку, убегала за кулисы. Оставшиеся клоуны, гоняясь друг за другом, проделывали акробатические трюки и каскады. Поль тем временем переодевался в костюм индианки; на нем был черный торчащий парик с большим количеством перьев. Изображая разъяренную ревнивицу, с огромным ножом в зубах он выбегал на манеж, набрасывался на Черного Орла и наносил ему ножом удар в спину. Увидев, что Черный Орел убит, Поль — индианка в испуге убегал с манежа. Растерявшийся Джим просил униформистов подать ему носилки, венок и свечу. Джим укладывал Черного Орла на носилки, вешал себе на шею венок, брал в руки свечу и, не глядя на «убитого», обходил круг манежа. Слезы на метр били из его глаз. Между тем «убитый», поднявшись, сам нес носилки; простыни, спускавшиеся с носилок до пола, скрывали его фигуру и ноги. Идя за Джимом, «убитый» тоже начинал громко плакать. Тот, обернувшись, обнаруживал розыгрыш и бросался в объятия Черного Орла. Оркестр исполнял дуэт из «Роз-Мари», прожекторы освещали ковер с яркими цветами и костюмы клоунов. Клоуны на колокольчиках исполняли мелодию, ранее звучавшую в оркестре; звуки этой же мелодии неслись со всех сторон цирка — здесь помогали дети Фрателлини.
