Александр Городницкий - След в океане

Протекают трюма, льдом покрыта корма,
Третьи сутки — ни солнца, ни звезд.
В океане зима, в океане зима,
Мокрый снег, скрипучий Норд-Ост.

Не сидеть мне сегодня о домашнем тепле,
И не мять мне ногами траву.
Так ходи ж за меня по веселой земле,
Так смотри за меня на Москву.

Там потоки людей в торопливой ходьбе,
Там машины в четыре ряда.
Пусть там все что угодно приснится тебе, —
Пусть тебе не приснится вода.

Все шторма да шторма, ты ведь знаешь сама,
Что дождаться меня нелегко.
В океане зима, в океане зима,
И до лета еще далеко.

У Геркулесовых столбов лежит моя дорога,
У Геркулесовых столбов, где плавал Одиссей.
Меня оплакать не спеши, ты подожди немного,
И черных платьев не носи, и частых слез не лей.

Еще под парусом тугим в чужих морях не спим мы.
Еще к тебе я доберусь — не знаю сам когда.
У Геркулесовых столбов дельфины греют спины,
И между двух материков огни несут суда.

Еще над темной глубиной морочит нас тревога.
Вдали от царства твоего, от царства губ и рук.
Пускай пока моя родня тебя не судит строго,
Пускай на стенке повисит мой запыленный лук.

У Геркулесовых столбов лежит моя дорога,
Пусть южный ветер до утра в твою стучится дверь.
Ты не спеши меня забыть, ты подожди немного
И вина сладкие не пей, и женихам не верь.

Моряк, покрепче вяжи узлы —
Беда идет по пятам.
Вода и ветер сегодня злы
И зол, как черт, капитан.
Пусть волны вслед разевают рты,
Пусть стонет парус тугой…
О них навек позабудешь ты,
Когда придем мы домой.

Не верь подруге, а верь в вино,
Не жди от женщин добра:
Сегодня помнить им не дано
О том, что было вчера.
За длинный стол посади друзей
И песню громко запой…
Еще от зависти лопнуть ей,
Когда придем мы домой.

Не плачь, моряк, о чужой земле,
Скользящей мимо бортов,
Пускай ладони твои в смоле —
Без пятен сердце зато.
Лицо закутай в холодный дым.
Водой соленой умой,
И снова станешь ты молодым,
Когда придем мы домой.

Покрепче, парень, вяжи узлы —
Беда идет по пятам.
Вода и ветер сегодня злы
И зол, как черт, капитан.
И нет отсюда пути назад,
Как нет следа за кормой…
Никто не сможет тебе сказать,
Когда придем мы домой.

Над Канадой, над Канадой
Солнце низкое садится.
Мне уснуть давно бы надо,
Отчего же мне не спится?

Над Канадой — небо синее,
Меж берез — дожди косые…
Хоть похоже на Россию,
Только все же — не Россия.

Нам усталость шепчет: «Грейся»,
И любовь заводит шашни.
Дразнит нас снежок апрельский,
Манит нас уют домашний.

Мне снежок — как не весенний,
Дом чужой — не новоселье.
Хоть похоже на веселье,
Только все же — не веселье.

У тебя сегодня — слякоть,
В лужах — солнечные пятна.
Не спеши любовь оплакать,
Подожди меня обратно.

Над Канадой — небо синее,
Меж берез — дожди косые…
Хоть похоже на Россию,
Только все же — не Россия.

Атлантических волн паутина
И страницы прочитанных книг.
Под водою лежит Атлантида,
Голубого огня материк.

А над ней — пароходы и ветер,
Стаи рыб проплывают над ней.
Разве сказки нужны только детям?
Сказки взрослым гораздо нужней.

Не найти и за тысячу лет нам —
Объясняют ученые мне —
Ту страну, что пропала бесследно
В океанской ночной глубине.

Мы напрасно прожектором светим
В этом царстве подводных теней.
Разве сказки нужны только детям?
Сказки взрослым гораздо нужней.

И хотя я скажу себе тихо:
«Не бывало ее никогда»,
Если спросят: «Была Атлантида?» —
Я отвечу уверенно: «Да!»

Пусть поверят историям этим.
Атлантида — ведь дело не в ней…
Разве сказки нужны только детям?
Сказки взрослым гораздо нужней!

Такие, брат, дела, такие, брат, дела,
Давно уже вокруг смеются над тобою.
Горька и весела, пора твоя прошла,
И партию сдавать пора уже без боя.
На палубе ночной постой и помолчи —
Мечтать за сорок лет, по меньшей мере, глупо.
Над темною водой огни горят в ночи —
Там встретит поутру нас остров Гваделупа.

Пусть годы с головы дерут за прядью прядь.
Пусть грустно от того, что без толку влюбляться.
Не страшно потерять уменье удивлять —
Страшнее потерять уменье удивляться.
И возвратясь в края обыденной земли,
Обыденной любви, обыденного супа,
Страшнее позабыть, что где-то есть вдали
Наветренный пролив и остров Гваделупа.

Так пусть же даст нам Бог, за все грехи грозя.
До самой смерти быть солидными не слишком.
Чтоб взрослым было нам завидовать нельзя,
Чтоб можно было нам завидовать мальчишкам.
И будут сниться сны нам в комнатной пыли
Последние года, отмеренные скупо,
И будут миновать ночные корабли
Наветренный пролив и остров Гваделупа.

И вблизи, и вдали — всё вода да вода.
Плыть в широтах любых нам, вздыхая о ком-то.
Ах, питомцы Земли, как мы рады, когда
На локаторе вспыхнет мерцающий контур!
Над крутыми волнами в ненастные дни,
И в тропический штиль, и в полярном тумане,
Нас своими огнями все манят они,
Острова в океане, острова в океане.

К ночи сменится ветер, наступит прилив.
Мы вернемся на судно для вахт и авралов,
Пару сломанных веток с собой прихватив
И стеклянный рисунок погибших кораллов.
И забудем мы их, как случайный музей,
Как цветное кино на вчерашнем экране, —
Те места, где своих мы теряем друзей,
Острова в океане, острова в океане.

А за бортом темно, только россыпь огней
На далеких хребтах, проплывающих мимо.
Так ведется давно, с незапамятных дней,
И останется так до скончания мира.
Не спеши же мне вдруг говорить про любовь, —
Между нами нельзя сократить расстояний,
Потому что, мой друг, мы ведь тоже с тобой —
Острова в океане, острова в океане.