Николай Черкасов - В Индии
«Есть сказка, — пишет автор этой статьи, — о лондонском ребенке, который никогда не видел темнокожего человека. Он подозрительно разглядывал индийца из Южной Индии, боязливо подошел к «черной вещи», ткнул пальцем в ребро, чтобы удостовериться, что это живое существо, а не набивное чучело. И когда индиец закричал в знак протеста, ребенок воскликнул в вое торге: «Мама! Оно говорит!»
«Подобно этому, в течение последних двух недель, — продолжает автор статьи, — много тысяч взрослых детей матери-Индии, начиная с премьер-министра и до скромных работников индийских киностудий, обозревали «красное пугало» на близком расстоянии. Они подходили к нему со смесью любопытства и тревоги, похлопывали его, чтобы знать, из чего оно сделано, и затем ошеломленно и восторженно восклицали о своем открытии, что не только «оно говорит», но и улыбается, смеется, и ест, и пьет, и думает, и чувствует совершенно так же, как и все мы.
Короче, В. Пудовкин и Н. Черкасов своим приездом доказали, что «красное пугало» — вымысел разгоряченных мозгов империалистов, фанатичных ненавистников России и тех, кого у нас принято называть «вашингтонскими патриотами».
И далее:
«Кинорежиссер и актер, благодаря своим теплым, искренним и предельно гуманным личностям, в две недели сделали больше для уничтожения «красного пугала», чем многие статьи и памфлеты. Этот пугающий образ «красного пугала», с помощью и под руководством реакционной американской прессы и голливудских фильмов, хорошо известен… и визит Пудовкина и Черкасова был наиболее плодотворен именно в уничтожении всех этих клеветнических иллюзий».
Далее журнал писал:
«На самой первой пресс-конференции, данной советскими кинодеятелями, Пудовкин и Черкасов произвели огромное впечатление на всех присутствующих журналистов своим остроумным и дружеским собеседованием и умением парировать, ответить на любой, даже самый каверзный вопрос. Один из моих коллег, — пишет журналист, — заметил: «Но они говорят вовсе не как коммунисты…» «Я не знаю, является ли кто-либо из них членом коммунистической партии — возможно, Черкасов, так как он член советского парламента, — но ясно, что оба они хорошие марксисты».
Вслед за этим абзацем в журнале была помещена моя фотография с подписью:
«Николай Черкасов, артист, марксист, гуманист»…
За сорок дней нашего пребывания в Индии нам немало пришлось выслушать гневных слов о деятельности «вашингтонских патриотов», как здесь саркастически принято называть американцев и англичан, а также сотрудничающих с ними индийских прихлебателей. Эти «вашингтонские патриоты» пытались сорвать и кинофестиваль.
Надо сказать, что как только в Индии стало известно, что в Калькутте и Бомбее организуются комитеты по проведению фестиваля советского фильма — а это было еще в сентябре 1950 года, — англо-американские круги, обеспокоенные ростом популярности советского искусства и, следовательно, страны социализма, начали бить тревогу. В комитеты по проведению фестиваля входили работники искусства, кинопромышленные круги, прогрессивные деятели и даже верховные судьи провинций, возглавлявшие комитеты. «Патриоты» разослали всем членам комитетов фестиваля специальные закрытые письма, брошюры, напечатанные на стеклографе, в которых предостерегали их от участия в проведении этого фестиваля. В этих письмах, наряду с потоками гнусной клеветы на Советский Союз, его народ и мирную политику, говорилось:
«Что вы делаете! Вы хотите пустить сюда, в Индию, коммунизм! Ведь то, что вам предлагают в советских фильмах, не искусство, а политика и пропаганда».
Но это «предостережение» не возымело действия, на которое рассчитывали империалистические клеветники. Несмотря на запугивания, индийские деятели не отказались от своего плана проведения фестиваля и приглашения в Индию деятелей советской кинематографии. Эти провокационные письма вызвали резкое осуждение со стороны самых различных кругов индийской общественности, в частности верховного судьи г. Чандера. Его сообщение о том, что «вашингтонские патриоты» стремились сорвать проведение фестиваля советского фильма, вызвало бурю негодования.
И еще — что чрезвычайно приятно было читать нам в газетах Индии, — это строки о том, что поездка представителей советского искусства доказала, что можно построить мост доброй воли и взаимопонимания между двумя великими народами.
И действительно, мы являлись посланцами советского народа в дружескую Индию, привезшими продемонстрировать свои произведения киноискусства и рассказать о мирном созидательном труде советского народа. И нам было очень радостно от сознания, что широкие массы Индии, ее прогрессивная интеллигенция и деятели искусства именно так и восприняли наш приезд.
Уже три недели мы в Индии. Все наше время расписано по часам: встречи с индийскими кинодеятелями, работниками театра, художниками, посещение киностудий, просмотр индийских фильмов, ознакомление с достопримечательностями и памятниками старины. Мы сильно уставали, недосыпали. Но стремление как можно больше узнать о жизни дружественного нам великого индийского народа всегда побеждало усталость.
Хорошее впечатление на нас произвела Государственная студия документальных фильмов. Нам были показаны документальные фильмы «Поездка премьер-министра Неру в Ладан» (район Тибета), фильм о древнем городе Джейпуре и цветной фильм о Кашмире. Эти фильмы сделаны с узкопрофессиональной точки зрения хорошо, работа кинооператоров и режиссеров превосходна, но они нас не совсем удовлетворили. В фильме о Джейпуре мы увидели торжественное шествие слонов в день какого-то праздника. Я тут же вспомнил картину Верещагина, которую видел в Калькутте в Виктория-мемориале. Картина нашего соотечественника почти с документальной точностью воспроизвела величественное шествие этих могучих животных.
В фильме о Джейпуре были показаны и народные танцы, которые с блистательным искусством исполняются индийцами. Туда же были включены и различные процессы работы мастеров художественных народных промыслов, которыми так славится Индия. Но с экрана, к сожалению, не прозвучало ни слова о том, что труд талантливых художников из народа обесценен. А насколько он обесценен, я расскажу позже.
Фильм о Кашмире — цветной, на узкой шестнадцатимиллиметровой пленке. В нем хорошо показаны красоты и богатства этой провинции, многочисленные каналы, гонки на лодках, картины величественной природы. Но в фильме не отражена современная ожесточенная борьба за Кашмир между Индией и Пакистаном. Борьба истощает обе страны, и это лишь наруку англо-американским империалистам, искусно разжигающим ее.
