Нильс Адольф Эрик Норденшельд - Плавание на «Веге»
Прежде всего внимание привлекают большие млекопитающие – киты, моржи, тюлени, медведи и олени, а также несметные стаи птиц, окружающие путешественников в течение длинных северных летних дней.
Еще задолго до вступления в область собственно Ледовитого океана корабли окружают стаи больших серых птиц, летающих или, вернее, парящих над самой поверхностью моря. Они поднимаются и опускаются вместе с волнами, зорко выслеживая добычу, или же плывут за кормой судна, жадно ловя выкидываемые объедки. Это арктический буревестник (глупыш)[96] («Mallemuck», Procellaria glacialis L.).[97]
Буревестник смел, прожорлив, мясо его имеет неприятный запах, почему его употребляют в пищу лишь в случае крайней нужды, но если птица не наелась только что гнилого жира, то для людей, привыкших к вкусу рыбьего жира, буревестник сравнительно съедобен.
Вид этот более распространен на Медвежьем острове и на Шпицбергене, чем на Новой Земле, где встречается гораздо реже.
К северу от Скандинавского полуострова мне известны три места, где высиживают яйца большие стаи этих птиц: первое на Медвежьем Острове, на уступах некоторых не особенно крутых скал, близ так называемой Южной гавани острова,[98] второе – на южном берегу залива Брандевийне-бэй (на Северо-восточной Земле), третье – на выступах крутых, почти отвесных скал внутри Айсфиорда. В последних местах гнезда недоступны. На Медвежьем же острове можно, наоборот, без особых затруднений собирать у целых колоний их грязно-серые, короткие, равномерно закругленные с обеих сторон яйца. На вкус они довольно приятны. Гнезда очень невелики и зловонны, как и самая птица.
Когда мореплаватель продвигается немного далее на север и попадает в море, усеянное льдами, волнение сразу прекращается, ветер затихает, море становится зеркальным, поднимаясь и опускаясь легкой зыбью. Стаи люриков (Mergulus alle L.), кайр (Uria Brünnichii Sabine)[99] и чистиков (Uria grylle L.)[100] парят в воздухе и плавают среди льдин. Люрик, называемый также «морским королем», редко встречается южнее Новой Земли и, насколько мне известно, не высиживает здесь яиц. Да и в южной части этого острова каменных россыпей на склонах гор слишком мало для приволья этой маленькой птицы. Но у Шпицбергена люрик встречается несметными стаями и гнездится на каменных россыпях высотою в 100–200 метров, образовавшихся вследствие морозного выветривания во многих местах на круто обрывающихся к морю скалах, например, близ Горнзунда, в заливе Магдалины, на Норвежских островах (около 80° сев. шир.) и т. д. Эти обломки скал являются для люрика настоящим дворцом с таким множеством зал, какого люрик не найдет нигде на всей поверхности земного шара. Если вскарабкаться вверх между камнями, видишь целые тучи птиц, внезапно поднимающихся из земли, либо кружащихся в воздухе, или вылетающих в море; оставшиеся же под камнями одновременно дают о себе знать неумолкающим щебетаньем и гулом, напоминающими, по словам Фридриха Мартенса,[101] толпу ссорящихся женщин. Если звуки эти на мгновение замолкнут, стоит только в отверстие между камнями передразнить их (по Мартенсу – рот-тет-тет-тет-тет), чтобы птицы тотчас же торопливо и громко отозвались со всех сторон. Кружащиеся в воздухе люрики скоро опускаются на камни горного обрыва, где они в драке и ссорах усаживаются так плотно друг к другу, что одним выстрелом можно убить от 15 до 30 штук. Часть стаи затем снова взлетает на воздух, другая же, подобно крысам, ищет убежища среди камней. Но скоро они снова выползают и, точно сговорившись, густыми стаями улетают в море на поиски пищи, состоящей из ракообразных и червей. Ныряют птицы очень хорошо. Свое единственное синевато-белое яйцо люрик кладет без гнезда непосредственно на землю среди камней, притом так глубоко, что до него трудно добраться. В каменных россыпях гор к северу от Горнзунда я нашел 18 июня 1858 г. два яйца этой птицы, лежавших среди камней непосредственно на льду. Пора высиживания тогда еще, по-видимому, не началась. Где проводит зиму большая часть этих птичьих стай, неизвестно,[102] но они рано, иногда слишком рано возвращаются на север. Так, например, в 1873 г. я видел в конце апреля множество замерзших люриков на льду в северной части Гинлопенского пролива.[103] На вкус мясо люрика превосходно, и, вследствие сильного развития грудных мускулов, его больше, чем можно было бы ожидать при таком малом размере всей птицы.
Чистик
Среди льдов еще далеко от суши вместе с люриками встречаются стаи кайр, и чем ближе к берегу, тем количество их увеличивается, в особенности если береговые скалы представляют для этого распространенного в полярных странах вида птиц удобные места для гнездования. Для этой цели кайра выбирает отвесы скал, круто обрывающиеся к морю и своими выступами и неровностями представляющие удобные места для наседок. В настоящих базарах кайр яйца лежат одно подле другого плотными рядами от вершины скалы и почти до самой поверхности воды, причем вся скала густо покрыта птицами, которые, кроме того, огромными стаями летают со скалы в море и обратно, наполняя воздух своим чрезвычайно неприятным криком. Яйца они кладут непосредственно на голую скалу, покрытую разве только старым птичьим пометом, и притом так тесно одно к одному, что в 1858 г. я мог собрать на небольшом выступе, к которому спустился с верхушки скалы на канате, не менее полубочки яиц. Самка кладет только одно довольно большое серое с коричневыми крапинками яйцо, причем форма и расцветка яиц бывают очень разнообразны.
Через некоторое время кайра-наседка покрывает свое яйцо толстым слоем помета. Этим пользуются охотники, чтобы отличить свежие яйца от лежалых.
От выстрела по базару масса кайр вылетает из своих гнезд, причем кажется, что число оставшихся на яйцах нисколько не уменьшилось. Бросаясь со скалы, птицы, неуклюжие и короткокрылые, довольно долго падают, пока не наберут под крылья «достаточно воздуха» для взлета. Многие из них прямо падают в воду, иной раз даже сваливаются в лодку, проходящую у подножия базара.
Непрерывное неприятное кряканье доказывает, что колония кайр всегда занята болтовней, а что согласия там мало, об этом свидетельствуют постоянно раздающиеся пронзительные крики. Одна птица старается протесниться и занять место на уже переполненном выступе, две другие оспаривают друг у друга право собственности на яйцо, лежащее на краю скалы, всего в несколько сантиметров ширины, которое в разгар спора в конце-концов слетает в пропасть. Уже в первых числах июля насижена большая часть яиц. В середине августа я видел уже взрослого птенца, бегавшего за маткой. Кайры гнездятся еще и на острове Вальден и на северном побережье Северо-восточной Земли, следовательно, гораздо севернее Ломмебэй в Гинлопенском проливе, затем у южного входа в Ван Миненбэй в Бельзунде, а также в «Алькхорнет» в Айсфиорде. В отношении многочисленности птиц только первое из названных мест может соперничать с птичьими базарами на побережье Безымянной губы (72° 54’ сев. шир.) или с находящимися непосредственно к югу от этого залива частями Новой Земли. Яйца кайры приятны на вкус, а мясо птиц довольно хорошее, хотя и не без некоторого привкуса рыбьего жира. Кайра, во всяком случае, гораздо вкуснее гаги.
Кроме кайры и люрика, между плавучими льдами близ берега встречаются два других близких к ним рода плавающих птиц – топорик (Mormon arctieus L.) и чистик (Uria grylle L.). Топориковые базары на Шпицбергене мне неизвестны. По-видимому, топорики гнездятся там в очень незначительном количестве, но они все же встречаются в самой северной части острова. На Новой Земле топорик также попадается довольно редко. Чистик, наоборот, встречается, хотя и небольшими стаями, повсюду у берегов Шпицбергена и Новой Земли и до острова Парри под 80° 40’ сев. шир., где я в 1861 г. видел несколько гнезд. Птицы эти вьют гнезда вблизи вершин круто обрывающихся к морю скал. На водной поверхности фиордов чистики часто плавают попарно. Мясо их имеет приблизительно такой же вкус, как мясо кайры, но жестче и хуже. Яйца же, наоборот, вкусны.
Кайры, чистики, топорики и люрики никогда не встречаются на суше вдали от берегов. Они никогда не садятся на травяной ковер или на низкий песчаный берег. Местом пребывания им служат отвесы птичьих скал, море, прибрежные и плавучие льды и небольшие выступающие из воды камни. Они очень искусно плавают как по воде, так и под водой. Чистики и люрики летают быстро и ловко, кайры же, наоборот, тяжело и неуклюже. Эти последние поэтому не улетают зимой от мест высиживания яиц дальше ближайшей открытой воды, и колонии кайр, по-видимому, не основываются в местах, где море совершенно замерзает на большое расстояние от берегов. Вот, вероятно, почему кайры так редко встречаются в Карском море.
