Юрий Оклянский - Оставшиеся в тени
По возвращении домой, в письме, датированном июнем 1935 года, «…он писал Михаилу Кольцову: «моя советская поездка была сильно освежающей в любом отношении, я замечаю это в работе». С Кольцовым, — добавляют биографы, — Брехт уже в предварительном порядке обсуждал издание журнала «Дас Ворт». (Schumacher. «Leben Brechts in Wort und Bild», S. 130.)
Одним словом, как бы там ни было, с весны 1936 года Брехт оказался во главе вновь организованного московского журнала «Дас Ворт». И это означало, разумеется, новую стадию отношений со всей здешней действительностью.
Раздвигались и углублялись возможности повседневных идейно-творческих соприкосновений и взаимодействий с художественной культурой Советской страны. Из восприимчивого наблюдателя и отзывчивого свидетеля событий или объекта литературных переводов и зрелищных постановок Брехт так или иначе обращался теперь в участника происходившего здесь литературно-художественного развития…
Кирпичи кладут каменщики, но не забудем и о тех, кто подносил глину.
Как раз в те самые недели и дни, когда в Москве окончательно оттачивался проект новообразованного журнала, Грета вновь жила в СССР.
Сохранившаяся переписка не позволяет судить о степени ее причастности ко всему течению переговоров и решению Б. Брехта принять на себя обязанности соредактора. Впрямую касаются этого лишь несколько строк из письма М. Штеффин Б. Брехту от 24 марта 1936 года. Но они содержат, по существу, явный итог и краткое резюме уже состоявшегося обмена мнениями.
В перечне делового отчета Б. Брехту — «Ленфильм», «Волгафильм», «Мария», «Третьяков» и т. д.,где каждое подчеркнутое слово обозначает так или иначе особую тему и сферу отношений, в пункте «Мария» сообщается:
«Итак, в этом случае Мария называет тебя в составе редакции нового журнала, который, к сожалению, будет именоваться «Дас Ворт» («к сожалению» — с моей точки зрения)».
Какие предварительные условия, возможно, принятые теперь, выдвигал Брехт или же какие другие ныне преодоленные препятствия для обоюдного согласия остались позади — неизвестно.
Находившийся вдалеке Б. Брехт мог поручить своей поверенной М. Штеффин уточнить те или иные результаты обсуждений, завязанных с ним (только ли одним М. Е. Кольцовым?) во время пребывания в Москве еще весной 1935 года. Но почему в качестве лица, наделенного функциями посредника на ведение столь серьезных и решающих переговоров с московской стороны, названа в письме Мария Остен — тут дело было не только в ее личной близости к М. Е. Кольцову.
Ситуация проясняется из обильного фактического материала уже поминавшейся главы («Дас Ворт» — литературный журнал «народного фронта»), представленной в монографии «Немецкая эмиграция в СССР».
Для подготовки будущего журнала в Москве была создана специальная организационная комиссия из пяти активных немецких писателей-антифашистов, каждый из членов которой был наделен широкими полномочиями.
В комиссию входили Иоганнес Вехер, Вилли Бредель, Виланд Герцфельде, Мария Остен и Фриц Эрпенбекк.
Одной из самых сложных задач являлось собирание реальных живых сил немецкой антифашистской литературы, будущих авторов и сотрудников, изгнанных с родины и разбросанных теперь по всем странам и континентам мира — от Скандинавии, Франции, Голландии, Чехословакии, Швейцарии до Соединенных Штатов и Латинской Америки…
В таких обстоятельствах свое значение обретала и степень личной близости организаторов к тем или иным крупным мастерам немецкой литературной эмиграции, сотрудничество которых предполагалось в журнале.
Осуществлявшему широкий выпуск прогрессивной художественной литературы через издательство «Малик» Виланду Герцфельде и Марии Остен поручены были и прямые переговоры с возможными соиздателями журнала, кандидатуры которых, как уже сказано, менялись и подобраны были не сразу.
О роли Марии Остен читаем:
«Мария Остен… была для журнала «Дас Ворт» активной фигурой в различных областях — как автор и сотрудница редакции. О ее интенсивной деятельности во время подготовки к основанию журнала речь уже шла. Так, например, в апреле она послала Фейхтвангеру первоначальный проспект распределения материала по номерам. Летом 1936 года она ездила к Фейхтвангеру во Францию…» («Exil in der UdSSR», S. 200.)
Так что ответ, устно переданный Бертольту Брехту через М. Штеффин в конце марта 1936 года, лишь новый пример все той же организаторской активности Марии Остен.
Если же принять во внимание имеющиеся в переписке М. Штеффин с Б. Брехтом тех месяцев упоминания о ее деловых визитах к М. Е. Кольцову (например, в связи с приглашением в СССР немецкого художника Георга Гросса) или непринужденных встречах в домашней обстановке, то вырисовываться начинает и ее собственная возможная роль в данном случае, отнюдь не бесстрастного вестового.
История почти трехлетнего сотрудничества Б. Брехта в качестве автора и соиздателя московского журнала «Дас Ворт» передана в монографии «Немецкая эмиграция в СССР».
Если ограничиться лишь простым перечнем проделанного им в сложной обстановке второй половины 30-х годов, то и тогда это покажется вкладом не только в немецкую литературу, но и в интернациональные взаимосвязи передовых художественных культур.
В Москве были приняты и реализованы некоторые важные редакционные нововведения, предложенные Б. Брехтом и Л. Фейхтвангером (в результате их двукратных встреч и совместных обсуждений).
По их инициативе в Париже с учетом здешней особо накаленной политической атмосферы заработала «промежуточная редакция» журнала (в 1938 году ее возглавляли М. Остен и В. Бредель). Объем каждого московского номера был увеличен на три печатных листа.
Брехт, взявший на себя по распределению обязанностей курирование отделов поэзии и драматургии, много сделал для выявления талантливых имен поэтов-интернационалистов, пишущих на немецком языке.
На страницах московского журнала были опубликованы такие произведения самого писателя, как большой поэтический цикл «Немецкие сатиры», пополнявший также в течение двух лет антифашистский репертуар Московского радио, и пьеса «Страх и отчаяние в Третьей империи» (№ 3 и 7 за 1938 г. и № 3 за 1939 г.)…
Здесь же появились, кстати сказать, и некоторые произведения и переводы М. Штеффин (например, публиковавшийся в № 1, 3 и 4 за 1938 год ее перевод с норвежского пьесы Нурдаля Грига «Поражение», от которой впоследствии отталкивался Брехт при работе над собственной пьесой «Дни Коммуны», стихотворный отрывок из пьесы «Ангел-хранитель», 1936, № 12 и др.).
