Василий Голубев - Во имя Ленинграда
- Что, Василий Федорович, умотал тебя денек? - спросил Андреи Фомич Ганжа. - Еще день-два, и враг поднимет лапы кверху.
Я улыбнулся и сказал:
- Уже поднял. - Должно быть, они не сразу поняли, и я громко повторил, глядя в их растерянные лица: - Официально! Капитуляция! Война кончилась.
Какое-то время они стояли молча, ошеломленные, потом, не сговариваясь, бросились обнимать друг друга, а напоследок так меня стиснули, что перехватило дух.
Ганжа сказал:
- Не знаю... Ужинать или к людям идти... Ведь в горло ничего не полезет. Но и радио ждать невозможно.
- Ты замполит, - сказал я, - решай сам.
И он кинулся наружу, бегом, едва не выбив дверь... Напряженный боевой день, усталость и, наконец, последний военный ужин свалили меня с ног. Так я и не услышал голос Левитана. В середине ночи ошалело вскочил от автоматной пальбы и трескотни малокалиберных зенитных пушек, охранявших аэродром. И тут же понял: это был салют измученных войной советских воинов - полк салютовал победе и миру.
В эту ночь никто не лег, все готовились к торжественному построению и митингу. 3-я эскадрилья, всю войну бессменно державшая боевое первенство в полку и среди всех эскадрилий флота, должна была пронести знамя перед строем.
10 часов утра 9 мая. Колонны полка проходят торжественным маршем, повернув головы в сторону гвардейского орденоносного знамени. Четкий шаг, перезвон орденов и медалей - шли гвардейцы полка, которые бессменно защищали Родину с 1918 года, а в Великой Отечественной воевали все 1418 дней.
Была в полку традиция - в дни ожесточенных боев или особо тяжелых и ответственных заданий мы выносили знамя на стоянку полка или эскадрильи, и оно реяло на ветру до полного выполнения боевой задачи. В этот день, открывая митинг, мы поставили его на трибуну.
Начальник штаба зачитал приказы командования, в которых давалась оценка боевым действиям авиации флота, в том числе и нашего полка, в тяжелой и длительной войне, объявлялась благодарность личному составу. Предстояло и мне сказать свое слово. Я видел, как счастливы люди, которые не просто пережили войну, но выиграли ее ценой страшных усилий и тяжелых жертв. Еще тогда, в сорок первом и сорок втором, на устаревших самолетах вырывали победу из лап до зубов вооруженного врага, когда он скопом наваливался на одного и гонялся за беженцами: стариками, женщинами, детьми, бомбил ленинградцев. Ненависть к нему, сознание того, что выбор один - жизнь или смерть, рождали героев. Вот почему в коротком своем выступлении вспомнил я первых наших героев - Антоненко, Бринько и многих других, чьи величественные образы навсегда останутся в сердце народа. Из первого состава летчиков полка, вступившего в бой в июне сорок первого, остались четыре человека, а из тех, кто способен летать, мне одному выпали счастье и честь стоять в День Победы у знамени. 434 уничтоженных вражеских самолета и около пяти тысяч солдат и офицеров, огромное количество боевой техники, легких и боевых кораблей - вот наш боевой итог и отчет перед Родиной.
- Давайте почтим погибших минутой молчания! - сказал я. Митинг застыл в скорбной тишине...
- А теперь, - прервал я молчание, - чтобы не повторилось горе народное, дадим слово крепить оборонную мощь Родины на страх недобитым врагам в любой точке мира. Ура, товарищи гвардейцы!
Грозное троекратное "Ура-а-а-а!", перекатываясь, разнеслось по превращенной в пепел литовской деревне, где вчера закончилась война.
Эпилог
...Отгремели бои Великой Отечественной. Полк отважных и неутомимых, как именовали в авиации флота личный состав нашего гвардейского авиаполка, в полной боевой готовности охраняет с воздуха море и рубежи Родины.
По-разному сложились судьбы гвардейцев после войны. Меня болезни и ранения почти на год свалили в палаты различных госпиталей. Лечиться, как и воевать, нужно с упорством и желанием. Поэтому через восемь месяцев я вновь встал в строй. Люди нашего гвардейского остались в моей душе и памяти. Я буду следить за их судьбой, где помогать, когда нужно в житейских делах. Многих однополчан, даже самых молодых, я встречу на северных и Черном морях, в необъятной Сибири, в различных учебных заведениях.
Сейчас, в зимнее ненастье 1999 года, я сижу за столом, освещенным настольной лампой, рассматриваю пожелтевшие фронтовые и чистые, яркие послевоенные фотографии однополчан, а рядом кипы рукописей увидевших свет книг и статей и тех, что еще не готовы. Здесь кусочки наших биографий, нашей боевой молодости и послевоенных лет. Так же, как и в войну, победы и потери, радости и печали живут рядом. Жаль, что нет возможности описать послевоенный путь многих, даже самых близких боевых друзей. Скажу лишь несколько слов.
Прославленный авиатор, Герой Советского Союза И. Г. Романенко уезжает с Балтики весной 1942 года на Тихоокеанский флот, командует авиационной дивизией, передает боевой опыт балтийцев, а в 1945 году заканчивает войну на Дальнем Востоке. Затем, после академии, в звании генерал-лейтенанта авиации командует крупными объединениями и военными учреждениями ВМФ и ВВС Советской Армии.
Неутомимый боец всегда при деле. Выйдя в отставку, многие годы руководит многотысячным коллективом ветеранов морской авиации. Совет ветеранов сделал многое, чтобы увековечить память об авиаторах всех флотов, и особенно Балтийского, отдавших свои жизни за спасение Родины, за Победу.
Вот уже много лет я бываю в Ленинграде в 188-й средней школе, где создан замечательный музей боевой славы 4-го ГИАП, а пионерская дружина носит имя Героя Советского Союза Л. Г. Белоусова. Часто приезжаю на встречи морских авиаторов, проводимые ежегодно в Ленинграде 7-9 мая.
Но время летит и берет свое. На 86-м году жизни Иван Георгиевич Романенко, Леонид Георгиевич Белоусов на 89-м ушли от нас навсегда. Не дожили до наших дней политработники высокого ранга генералы И. И. Сербин, А. Г. Соловьев, контрадмирал А. Г. Ганжа, безвременно оборвалась жизнь генералов В. С. Корешкова, Е. Т. Цыганова, М. И. Бурцева, А. М. Селютина, Д. М. Татаренко, полковников П. Л. Ройтберга, М. С. Панфилова, А. В. Тарараксина, И. П. Бискупа, В. А. Звонцова, М. П. Цаплина, А. И. Абанина, инженер-полковников Н. А. Николаева, С. Ф. Мельникова, М. С. Бородина и многих других боевых друзей.
Характерно, что все ветераны, бывшие гвардейцы нашего полка, придя на трудовой фронт сумели за короткое время врасти в рабочие коллективы, успешно освоили гражданские профессии, успели внести большой вклад в трудовые победы. У большинства из них к боевым наградам прибавились медали и ордена за доблестный труд.
Встречаясь с однополчанами, я узнавал и узнаю об их подвигах в мирное время, видел и вижу их хотя и постаревших, но устремленных и упорных. Как хорошо, что они как были, так и остались гвардейцами. Недаром в народе говорят и в песне поется: "Солдат всегда солдат".
