Роберт Святополк-Мирский - Пояс Богородицы.На службе государевой – 4.
— Ну что ж, спасибо, Родольфо, я найду достойный способ отблагодарить тебя.
Аристотель Фьорованти низко поклонился и, вынув из стены факел, пошел вперед, освещая дорогу.
Они еще долго шли запутанными кремлевскими подземельями, и вдруг именно здесь великую княгиню Софью Фоминичну снова посетило чудесное озаре-ние.
Она как будто заглянула в будущее и отчетливо уви-дела, что земная жизнь ее тут и закончится, — здесь, на этом месте, где она сейчас стоит, будут сложены когда-то ее косточки, но это случится еще не скоро, а лишь после того, как она выполнит самое главное свое дело - дело Великого Предначертания, постоян-но ощущая невидимый мягкий свет, который исходит от древнейшей христианской святыни, надежно спря-танной в этой земле, на которой теперь уже непре-менно должен возникнуть с ее помощью — волей ее детей и внуков — тот прекрасный, могучий, непобеди-мый Третий Рим, о котором думал, Падая с коня в час своей смерти, последний византийский император Константин…
Глава третья
ЛИВ ГЕНРИХ ВТОРОЙ, ИЛИ ТРЕТЬЯ СВАДЬБА НА РЕКЕ УГРЕ
Такого переполоха в Медведевке не было давно.
Все началось с того, что двадцати-летний Кузя Ефремов совершенно изнемог от жары под лучами палящего июльского солнца, от которого не спасала даже плетеная крыша наблюдательной вышки в центре Медведевки, где он нес дневное де-журство. Соленый пот струился по лицу, попадал в глаза, обжигал их и вызывал слезы, которые мешали смотреть. Кузя взял кувшин, чтобы ополоснуть лицо, и, увидев или скорее сразу ощутив по весу, что он уже пуст, перегнулся через плетеную ограду, огляды-вая сверху дворы близлежащих домов.
Чуть поодаль в господском дворе под тенью березы у могилы покойного отца Настасья Федоровна качала две люльки со своими близнецами — как раз сегодня она с матерью и детьми приехала в гости к своей зо-ловке и хозяйке имения — Анне Алексеевне. Слева и справа никого не было видно, но зато в ближайшем дворе дома бортника Кудрина сидела на скамеечке двенадцатилетняя Ксеня — сестра еще зимой уехавше-го с Медведевым в Новгород Алеши и возилась со щенками. В Медведевке все знали, что Ксеня обладает даром понимать язык животных, они безукоризненно ее слушались и, казалось, понимали каждое ее слово, причем не только домашние, но и лесные, дикие. Со-всем недавно по весне произошел случай, потрясший все поселение, которое с той минуты смотрело на Ксеню с восторгом, смешанным с некоторым страхом, который всегда испытывают люди, общаясь с челове-ком,. обладающим нечеловеческими способностями. Проснувшись после зимней спячки и, должно быть, еще не совсем придя в себя, в Медведевку забрел из лесу огромный старый медведь. Его тотчас окружили собаки, поднялся страшный визг и лай, жители повыс-какивали из своих домов и бросились обратно за ору-жием. Клим Неверов, разбуженный после ночного де-журства, схватив свое копье, в одном исподнем уже бежал к медведю, лениво отмахивающемуся лапами от наседавших со всех сторон собак. Анница, выглянув в окно и увидев происходящее, схватила лук и, распах-нув створки, хотела стрелять прямо оттуда, но мед-ведь, теснимый собаками, переместился и стал неви-ден. Анница выскочила на крыльцо и уже натянула те-тиву, прицеливаясь, как вдруг раздался звонкий девичий голосок:
— Стойте! Не надо! Не убивайте его!
Вот тут-то произошло невероятное.
Ксюша негромко произнесла какие-то слова, и со-баки разом смолкли; она сказала что-то еще, и мед-ведь застыл как зачарованный, стоя на задних лапах и не сводя с девочки глаз. Клим остановился с поднятым копьем, готовясь поразить зверя с десяти шагов, Анни-ца с натянутым луком прицелилась, чтобы пронзить медвежье сердце с пятидесяти, но ничего этого не по-надобилось.
Ксюша в полной тишине, на глазах у застывшего как по команде «замри» населения Медведевки, ласко-во и вполне нормальным человеческим языком по-просила собак разойтись. Ко всеобщему изумлению присутствующих, собаки опустили головы, завиляли виновато хвостами и, будто забыв об окруженном ими медведе, побрели в свои дворы. Потом Ксюша обрати-лась к медведю, а он тут же покорно опустился на все четыре лапы, шерсть его улеглась, и когда Ксюша под испуганное «Ох!» всей толпы подошла к нему, дикий, опасный и самый непредсказуемый лесной зверь покорно лизнул ей руку, заглядывая в глаза. Ласково по-глаживая медведя по шее и непрерывно говоря ему что-то с улыбкой, — а он был настолько велик, что его голова была вровень с лицом девочки, — Ксюша нето-ропливо повела его на окраину поселения, довела до опушки леса, и там они расстались, причем медведь уходил в лес очень неохотно, постоянно оглядываясь, а Ксюша все говорила и говорила ему вслед какие-то слова. Но история на этом не закончилась. Спустя не-которое время Ксеня стала выпрашивать у отца бортника Федора Кудрина — мед и ходить с этим ме-дом в лес каждый третий-четвертый день. Конечно, сам Федор, его жена Ольга и уж тем более семидесяти-летняя бабка Пелагея (мать Федора), которая как раз и учила внучку умению общаться с животными, по-скольку сама владела этим искусством в совершенстве, прекрасно знали, в чем дело, но остальные обитатели, наверно, постепенно забыли бы о весеннем эпизоде, если б не рассказ потрясенного Юрка Копны, к тому времени полностью оправившегося от ран, нанесен-ных ему зимой татарами на броде через Угру. Совсем недавно, уже когда наступило лето, Юрок, совершая лесное патрулирование окрестностей Медведевки, увидел вдруг невероятную картину: на лесной поляне сидела на пеньке Ксюша Кудрина и раздавала куски меда двум маленьким медвежатам, а чуть поодаль стоя-ли, облизываясь, огромные медведь и медведица. Юрок, разумеется, был не в состоянии утаить такое от остальных, и таким образом вся Медведевка узнала, что теперь, кроме ворожеи и целительницы Надежды Неверовой, в общине появилась еще одна «колду-нья — юная Ксеня Кудрина — специалистка по жи-вотным. Ее стали приглашать, если заболевала свинья или корова, и она легко излечивала их, а когда девоч-ка принимала у кого-нибудь роды — будь то лошадь, собака или кошка, — они всегда проходили успешно и легко, причем лошади любили ее особенно, например, медведевский Малыш, соскучившийся по хозяину, хоть и привык к Аннице, но, услышав голосок Ксюши, сразу же весело ржал и норовил устремиться к ней, чтобы поздороваться. Правда, некоторые стали опа-саться, не вселилась ли в девочку нечистая сила, но недремлющий отец Мефодий был тут как тут — Ксе-ния исповедалась, причастилась и священник успоко-ил паству, заявив, что ничего бесовского в умении де-вочки нет, а напротив, это — Божий дар!
