Николай Надеждин - Артур Конан Дойл
На улице Каира. Гравюра. XIX век.
65. Каир
Жизнь в Каире большим разнообразием не отличалась. Но у Дойла было много времени и для работы, и для занятий спортом. Стараясь расшевелить загрустившую Туи, Дойл играл с ней в теннис, учил игре в гольф, а тёплыми египетскими вечерами, когда небо внезапно темнело и не было видно ни одной звезды, Артур и Туи подолгу задерживались у бильярдного стола…
Удивительно, как притягивает Египет талантливых творческих людей. В него влюблялись многие – Марк Твен, Ремарк, Агата Кристи. Влюбился и Конан Дойл. Колыбель цивилизаций, эта страна оставила от древних коптов только памятники… Но арабский мир Египта это не арабский мир Аравии и стран Ближней Азии. Египет всегда отличался веротерпимостью, толерантностью по отношению к «неверным». И был настоящими воротами, через которые западная цивилизация общалась с цивилизацией восточной.
Сам Каир в те годы был так же грандиозен, как и сегодня. Крупнейший город мира, его в конце XIX века населяло более двух миллионов человек (сегодня в десять раз больше, хотя сказать точно невозможно ни тогда, ни сейчас).
С точки зрения европейца, жизнь в Каире чрезвычайно выгодна. В 1896 году это был один из самых дешёвых городов планеты. Трудно поверить, но он остаётся таковым и сейчас. Где ещё жители крупнейшего мегаполиса могут комфортно существовать наго долларов в месяц? Только в Каире.
Гиза в конце XIX века.
66. Несчастный случай на конной прогулке
В путешествие по Нилу Дойл отправился с перебинтованной головой. Это был след несчастного случая, приключившегося с Артуром незадолго до этой памятной поездки.
В ту зиму он с большим удовольствием предавался занятиям спортом. Излюбленным развлечением была поездка на тонконогом, нервном арабском скакуне по кличке Али. Поднявшись до восхода солнца, Дойл брал на кухне завёрнутый в вощёную бумагу бутерброд и бутылку воды, садился на Али и отправлялся в Гизу – к пирамидам. Рассвет заставал его в пути.
Присев около пирамид, Дойл наблюдал, как солнце скользит по склону грандиозной пирамиды Хеопса, подбираясь к самой вершине. Затем садился на Али и отправлялся в обратный путь…
Однажды во время возвращения из Гизы домой Али испугался зычного крика каирского водовоза и понёс. Дойл с трудом сдерживал стремительного скакуна. И всё же не удержался и упал прямо на придорожные камни. Артур сильно разбил голову, но самое страшное случилось через мгновенье – Али поднялся на дыбы и с маху ударил передним копытом Дойлу в правую бровь.
Каирский дом Дойлов и… лошади.
Артур очнулся на повозке полицейского. Пробормотал свой адрес и полез в карман за мелочью. И тут увидел, что вся повозка залита кровью. Его кровью – Артура Конан Дойла. Рана была очень опасной. Вся правая часть лица представляла собой сплошное кровавое месиво. Осмотрев себя в зеркало, Дойл отправил Туи за доктором, который наложил пять швов.
67. Новый дом в Андершо
Ещё в Каире Дойл начал работу над повестью «Дядя Бернак», посвящённой всё тем же наполеоновским временам. Эта приключенческая история стоила писателю большого труда – пришлось без конца отвлекаться то на плаванье по Нилу, то на сборы и путешествие домой в Англию. Затем надвинулись другие заботы.
Вернувшись на родину, Дойл тут же отправился в Андершо, рассчитывая получить от подрядчика ключи от новенького дома. Но не тут-то было – на месте будущего дома лишь возвышались недостроенные стены. Дойл вскипел и устроил строителям настоящий разнос. Пригрозив расторжением контракта, он взялся за руководство строительством сам. А пока снял дом по соседству – в имении Грейвуд-Би-чес, чтобы было где преклонить голову и ему самому, и его семейству.
Строительство дома затянулось на целый год, в течение которого Дойл закончил-таки многострадального «Дядю Бернака» и написал приключенческую книжку «Трагедия с „Корос-ко“», использовав свои египетские дневниковые записи.
Фасад особняка Андершо в наши дни.
Наконец накануне лета 1897 года семейство Дойл торжественно въехало в сверкающий свежей краской и благоухающий ароматом садовых цветов Андершо… О, это было настоящее счастье! У Дойла впервые в жизни появился роскошный, просторный… нет, пря-мо-таки огромный кабинет, где нашлось место и библиотеке, и египетским статуэткам, и памятным мелочам, которые накапливаются в течение жизни любого человека.
68. Триумф «Ватерлоо»
Строительство Андершо сильно подорвало финансовое состояние Дойлов. Денег потребовалось почти вдвое больше, чем планировал потратить Артур. Пришлось срочно искать заработок. И Дойл… согласился вернуться к почившему в бозе Шерлоку Холмсу.
Нет, это был не очередной рассказ, в котором Холмсу предстояло воскреснуть. Это была пьеса «Шерлок Холмс», претерпевшая множество замысловатых приключений, пока добралась до сцены американского театра в Буффало лишь через два года.
Материальная «помощь» пришла оттуда, откуда Дойл и не предполагал. В 1897 году Великобритания с размахом отмечала 70-летний юбилей королевы Виктории. Её правление – целая эпоха в истории Англии. Развитие науки и искусства, стремительная колонизация заморских территорий, экономический подъём, усиление военной мощи страны – всё это заслуга Виктории.
25 июня 1897 года по мостовым Лондона прошагали две тысячи солдат всех рас, созванные из колоний на фестиваль, устроенный в честь Её Величества. На следующий день состоялся морской парад – на рейд в Спинхеде встали четыре линии военных кораблей, растянувшиеся на 30 морских миль. Корабли салютовали принцу Уэльскому, принимавшему парад.
Иллюстрация к роману Дойла «Долина ужаса». 1914 год.
Но накануне вечером в лондонском театре «Лицеум» прошёл торжественный спектакль «Ватерлоо», поставленный по пьесе Дойла. Зрители приветствовали писателя стоя. И Конан Дойл в один день снова стал богат.
69. Джин Леки
День 15 марта 1897 года Артур Конан Дойл запомнил на всю жизнь. Приехав в Лондон по издательским делам, он был приглашён на очередной обед, устроенный в его честь. Во время вечеринки к нему подвели молодую даму, пожелавшую с ним познакомиться. Артур поднял глаза и… остолбенел.
– Джин Леки, – сказала девушка и протянула маленькую ручку.
Артур склонился и поцеловал её. Он не смог вымолвить ни слова, только смотрел в зелёные глаза этой белокурой красавицы. А в мозгу крутилась, крутилась беспощадная мысль – «она, господи боже мой, она!»
![Андре Бьёрке - Паршивая овца [Мертвецы выходят на берег.Министр и смерть. Паршивая овца]](/uploads/posts/books/13678/13678.jpg)
