Моисей Кроль - Страницы моей жизни
Глава 43. Как подготовлялся большевистский переворот в Петрограде. Всероссийская разруха. Большевики постепенно, с оружием в руках захватывают власть во всех городах Европейской России и Сибири. Декабрьские бои юнкеров с большевиками в Иркутске и победа большевиков. Моя поездка в Петроград для участия в работах Учредительного собрания. Прибытие туда уже после его разгона. Тяжелая атмосфера в Петрограде. Мой возврат в Иркутск. Крестьянский съезд в Иркутске. Арест Яковлева. Я ухожу в подполье.
«Великая Октябрьская» докатилась до Иркутска с большим опозданием, и совершилась она совсем не так, как в других провинциальных городах.
Я упомянул уже, что иркутские большевики очень успешно вели агитацию среди солдат, но рабочих в Иркутске было очень мало, а обывательская масса и демократическая интеллигенция относились к большевистской демагогии крайне враждебно. Правительственная власть находилась в руках Исполнительного комитета, состоявшего почти сплошь из социалистов-революционеров и социал-революционеров меньшевиков. Красным комиссаром был социалист-революционер Кругликов. В городской думе, пополненной значительным количеством представителей от партий, преобладающее большинство тоже составляли умеренные социалисты. И ничего не нарушало установленного в Иркутске после Февральской революции нового порядка. Но нас крайне тревожили вести, доходившие к нам из Европейской России и в особенности из Петрограда. После ликвидации Корниловского движения Временное правительство, в сущности, порвало с армией и оказалось в полной зависимости от Советов. И если Центральный исполнительный комитет Советов оказывал ему в августе еще некоторую поддержку, то в лице Петроградского совета оно имело непримиримого врага, так как к этому времени доминирующую роль в этом Совете стали играть большевики и левые эсеры, которые в сентябре месяце уже открыто стали призывать «народ» к вооруженному восстанию и свержению контрреволюционного Временного правительства. Это, конечно, не означало, что «народ» сознательно шел за ними, напротив, судя по многим фактам, этот народ очень враждебно относился к большевикам. Так, например, Мартов писал в «Рабочей газете» от 3 октября: «Разочарование в революции и возбуждение против рабочих и солдат не охватили бы таких широких слоев населения, если бы безответственная агитация (разумей – большевиков) не толкала рабочие и солдатские массы на путь опасных авантюр».
Но призывы к народу были только демагогией, на самом деле даже Петроградский совет рассчитывал только на солдатские штыки и он самозванно, не считаясь с мнением Центрального комитета Советов, подготовлял открыто вооруженное восстание, пользуясь тем, что Временное правительство, порвав с армией, потеряло всякую реальную опору и в то же время по многим причинам лишилось также своего прежнего морального престижа; даже с умеренными социалистическими партиями у него оказались очень серьезные расхождения. Правда, после длительных переговоров между этими партиями и Временным правительством было достигнуто соглашение и 26 сентября было решено созвать «предпарламент» для совместного обсуждения и решения стоявших на очереди жгучих вопросов, но положение правительства от этого не стало менее критическим в виду того, что и социалисты-революционеры и социал-революционеры меньшевики к этому моменту потеряли в Петрограде почти всякое влияние на рабочие и солдатские массы.
Чхеидзе, Церетели, Скобелев, Чернов вынуждены были уйти из Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, не считая возможным брать на себя ответственность за совершенно неприемлемые для них постановления, которые выносило новое подавляющее большинство Совета, состоявшее из большевиков и левых эсеров. Насколько противоположны были к этому времени позиции, занятые по отношению к Временному правительству умеренными социалистическими партиями и большевиками, можно судить по тому, что тогда как первые обещали в силу соглашения от 26 сентября поддерживать коалиционное правительство, Петроградский совет в своем постановлении от 25 сентября определил свое отношение к намечавшемуся коалиционному правительству следующим образом: «Правительству буржуазного всевластия и контрреволюционного насилия, мы, рабочие и гарнизон Петрограда, никакой поддержки не окажем. Весть о новой власти встретит со стороны всей революционной демократии один ответ: в отставку! Всероссийский съезд советов создаст истинную революционную власть. И, опираясь на этот единственный военный голос подлинной демократии, Совет (Петроградский) призывает пролетарские и солдатские организации к сплочению своих рядов».
Таким тоном заговорил о Временном правительстве Петроградский совет, когда его председателем стал представитель нового большинства – Троцкий. Это было неприкрытым объявлением войны Временному правительству. Оставалось только выбрать надлежащий момент для насильственного свержения его. Было совершенно ясно, что власть, направлявшая революцию и руководившая ею с февраля месяца, потеряла всякую реальную опору в стране и была обречена. Октябрь месяц был периодом мучительной агонии этой власти. Наоборот, большевики и их соратники, левые эсеры, «сплачивали свои ряды», то есть готовились лихорадочно к вооруженному восстанию.
На многочисленных митингах, происходивших в Петрограде в октябре месяце, «народ» совершенно открыто призывался к насильственному свержению контрреволюционной власти, а 25 октября эта власть была без всякого труда сметена восставшими солдатами и рабочими, так как она не могла противопоставить им никакой вооруженной силы.
Так совершился большевистский переворот в Петрограде. Столица была завоевана, но Россия, широкие крестьянские массы, демократическая интеллигенция не только не хотели признать новой власти, но относились к ней озлобленно-враждебно. И произошло самое страшное: распад власти по всей стране. Забушевала темная стихия. Во многих местах воцарилась подлинная анархия, производились погромы и самосуды, совершались массовые грабежи и убийства; в деревнях шел самочинный дележ земли, сжигались помещичьи усадьбы; транспорт настолько был расстроен, что над Россией навис страшный призрак небывалого голода.
Чтобы укротить эту разбушевавшуюся стихию и завоевать сочувствие широких народных масс, новое петроградское правительство – Совет народных комиссаров – поспешило издать ряд декретов, отвечавших лучшим чаяниям этих взбаламученных и малосознательных масс, мало считаясь с тем, насколько эти декреты нежизненны. Это были прославленные декреты о передаче всей земли в распоряжение волостных земельных комитетов, о рабочем контроле на промышленных предприятиях, об отмене всех существующих раньше судов и упразднении всех прежних законов; о немедленном начале переговоров о демократическом мире и так далее и так далее. Дал Совет народных комиссаров также взятку всем народностям России, предоставив им самое широкое право самоопределения вплоть до отделения и образования ими самостоятельного государства.
