Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие
Иначе, как можно было объяснить, что старт был не в меру перенаселен и особенно военными всех рангов. Это неоднократно отмечали многие находившиеся в тот момент на старте, и впоследствии все были единодушны во мнении, что особенно с утра народу вблизи ракеты была "тьма-тьмущая".
— После объявления часовой готовности, — вспоминает инженер В.С. Фоменко, — я должен был покинуть стартовую позицию. Но так как перед этим получил "втык", а шли испытания системы управления, и моя злополучная цепочка готовности аварийного подрыва ракеты могла подвести, я задержался на старте. В это время подъезжает автобус, и ведущий инженер ракеты Полысаев говорит:
— Слава, поехали.
Я ему объяснил, что подожду окончания испытания системы управления и уеду по получасовой готовности. Он мне:
— Слава, уходит последний автобус, остались "Волги" для руководства, остальные специалисты пойдут в бункер.
И с этими словами, прямо взяв за руку, буквально увел в автобус и тем самым спас мне жизнь…
Впрочем, полная уверенность, конечно же, была и у всех присутствовавших при подготовке ракеты. В противном случае вряд ли кого можно было заставить, да и вряд ли бы кто решился подвергать опасности людей, проводивших заключительные операции. Ведь приведение в исходное положение программного токораспределителя при определенном стечении обстоятельств с таким же успехом могли проводить и раньше, поскольку эта операция не вызывала ни у кого никаких опасений. В этом случае трудно даже представить, насколько могли увеличиться масштабы трагедии, которая и без того превзошла по последствиям все, что было до и произошло после в бывшем Советском Союзе.
Во всем этом много было от традиционной русской безалаберности, заквашенной на лихости, и просто "плевого" отношения к дисциплине, обусловленной соблюдением норм техники безопасности. Свидетельство тому: по заправленной ракете с прорванными мембранами и задействованными бортовыми батареями, как выразился один из участников подготовки пуска, "лазали как по телеграфному столбу, да еще с паяльником в руках".
Ну и, наконец, что давало постоянное присутствие М.И. Неделина вблизи ракеты? Разве он решал оперативные вопросы, возникавшие в процессе проведения подготовки к пуску? По фактическому состоянию дела это была прерогатива заместителей и главных конструкторов систем, лично М.К. Янгеля и испытателей полигона, участвовавших в подготовке ракеты. К Главному конструктору ракеты стекались все нити происходящих работ. Решением технических вопросов занимались все, но принимал решения практически только лично он. Внешне М.К. Янгель, как всегда, был уравновешен, только более сосредоточен, на месте не сидел и много курил.
Нахождение же маршала на старте обуславливало неизбежное наличие большого окружения — свиты из командиров различных рангов. Поэтому-то в числе погибших так много лиц командного состава армии. О том, что маршал абсолютно был уверен, что именно до пуска ничего не произойдет, свидетельствуют следующие факты.
23 октября в монтажно-испытательном корпусе проводились работы по подготовке второй машины к пуску. Неожиданно в монтажном зале появился председатель Государственной комиссии. Подошел к ракете и поинтересовался, чем заняты люди. Старший группы инженер Е.А. Ерофеев рассказал, в какой стадии находятся работы и чем конкретно в данный момент заняты представители промышленности. Маршал внимательно выслушал и предупредил, чтобы в момент пуска в МИКе никого не было.
— Ракета новая, должна стартовать в первый раз и может полететь в любом направлении, — резюмировал М.И. Неделин. И, обращаясь к дежурному по корпусу офицеру, приказал проследить, чтобы все в положенное время покинули монтажно-испытательный корпус.
Практически аналогичная картина повторилась на следующий день.
По просьбе разработчиков системы управления инженер А.А. Вередченко поехал в монтажно-испытательный корпус, чтобы доработать держатель наземного прибора, с помощью которого производился контроль бортовой аппаратуры ракеты. В испытательном корпусе уже никого не было. Согласно регламенту предстартовой подготовки по громкой связи прошла команда на эвакуацию всего персонала, находившегося в расположенных в нескольких километрах от старта гостиницах, МИКе и других строениях.
Времени было в обрез, и В.В. Вередченко занял место у верстака, вооружившись необходимым инструментом. Неожиданно дверь отворилась, и в зал вошел маршал М.И. Неделин в сопровождении нескольких офицеров. Подошел к инженеру, поинтересовался, чем занят, а затем сделал замечание, что поскольку уже началась эвакуация, то в этом помещении никому находиться не положено. И сослался при этом на нештатную ситуацию, которая незадолго до этого возникла на площадке, где готовилась к пуску ракета конструкции С.П. Королева. Правда, подчеркнул он, хорошо, что все обошлось без жертв.
Высказав в вежливой форме необходимость обязательного соблюдения мер предосторожности, маршал покинул помещение испытательного зала.
Каково же было удивление инженера, когда через некоторое время, вернувшись с доработанным приспособлением, он увидел М.И. Неделина сидящим на стуле в непосредственной близости от ракеты. В голове, по его словам, только и промелькнула мысль, что известная латинская мудрость: "Что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку", сформулированная тысячелетия назад, выдержала испытание временем.
Что значило такое неадекватное поведение председателя Государственной комиссии непосредственно на старте и при значительном удалении от него? Все четыре дня стул маршала находился в опасном соседстве с ракетой, а в первый день даже стоял столик, накрытый зеленым сукном. Полнейшее игнорирование опасности воином, прошедшим суровыми дорогами войны, которого и "пуля боится, и штык не берет!"
С одной стороны, будучи предельно предупредительным, он обращает внимание на необходимость соблюдения правил техники безопасности, требует эвакуации из помещения, находящегося на расстоянии, где опасность практически равнялась нулю. С другой стороны, демонстрирует полное пренебрежение, бросая вызов коварной технике, находясь с ней "визави".
Присутствовавший на старте начальник Научно-исследовательского института № 4 Министерства обороны генерал-лейтенант А.И. Соколов обратил внимание маршала, что он все время находится в непосредственной близости от заправленной ракеты и что это очень опасно. На что М.И. Неделин ответил:
— Если Вы трус, то можете вообще удалиться с площадки.
А.И. Соколов так и сделал — "удалился" и улетел в Москву. 24 октября на полигоне его не было.
