Сергей Михеенков - Армия, которую предали. Трагедия 33-й армии генерала М. Г. Ефремова. 1941–1942
На Верейском и Боровском направлениях в то время вели бои 113-я, 110-я стрелковые дивизии и 151-я мотострелковая бригада, а также 9-я танковая бригада. Они-то и составили костяк 33-й армии.
Еще в период летних боев, а точнее, в июле командующим 33-й армией был назначен комбриг Онуприенко.
Дмитрий Платонович Онуприенко был очень молод, но, несмотря на свой юный для полководца возраст – ему шел тогда тридцать пятый год, – успел сделать довольно успешную карьеру.
В 1928 году он успешно окончил Киевскую пехотную школу. Служил в 23-м погранотряде войск ОГПУ в городе Каменец-Подольске, выполняя обязанности помощника начальника заставы. Спустя четыре года назначен инструктором по строевой подготовке, а затем старшим инструктором 2-го погранотряда НКВД. В 1938 году окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе. И сразу же назначен старшим помощником начальника 1-го отделения отдела учебных заведений Главного управления Пограничных и внутренних войск НКВД. Затем переведен на должность заместителя начальника Главного управления конвойных войск НКВД. Во время советско-финляндской войны командовал особым отрядом войск НКВД Северо-Западного фронта, который действовал на Карельском перешейке. В июне 1941 года комбриг Онуприенко получил новое назначение – он стал начальником штаба Московского военного округа. Человек могущественного ведомства наркома внутренних дел Л. П. Берии, он сделал до начала войны поистине головокружительную карьеру.
И вот наступил 1941 год. Глубокая осень. Враг у ворот Москвы. Осень – не лето… И командующий Западным фронтом Жуков в тяжелейшие дни битвы за Москву назначает командующим 33-й армией, которой отведено важнейшее Наро-Фоминское направление, генерал-лейтенанта Герасименко[32], а заместителем – комбрига Онуприенко.
Но 19 декабря в штаб 33-й армии с предписанием вступить в должность командующего прибыл другой генерал-лейтенант – Михаил Григорьевич Ефремов.
О комбриге Онуприенко стоит, однако же, сказать еще несколько слов, кроме тех, которые еще скажутся в этой книге по ходу развития драмы под Вязьмой. После трагической гибели окруженной Западной группировки 33-й армии во 2-м Вяземском котле Онуприенко был направлен на учебу в Военную академию Генерального штаба. Окончил он ее по ускоренной программе и был назначен начальником штаба 3-й армии Калининского фронта. Армия находилась в резерве, и на ее базе формировалась танковая армия, вскоре получившая наименование 2-й танковой. Командовал ею Герой Советского Союза генерал А. Г. Родин[33]. Он высоко ценил своего начштаба и оставил следующую характеристику: «В бою ведет себя хладнокровно, в трудные моменты не теряется, штабную работу знает хорошо». В архивной пыли осталась и еще одна характеристика на начальника штаба 2-й танковой армии. Ее автор генерал М. С. Малинин[34], тогда начальник штаба Центрального фронта, в состав которого входила 2-я танковая. «Тов. Онуприенко, – писал генерал Малинин, – технического образования не имеет… Целесообразно использовать на должности заместителя командующего армией не танковой…» Очевидно, последняя характеристика в некотором роде решила судьбу Онуприенко: в июне 1943 года он расстался со штабной работой и был назначен командиром 6-й гвардейской стрелковой дивизии 13-й армии. И сразу же со своей дивизией попал на Курскую дугу. Затем, с нею же, участвовал в Битве за Днепр, в ходе которой был удостоен звания Героя Советского Союза. В Берлинской операции 1945 года генерал Онуприенко командовал 24-м стрелковым кор пусом. Таким образом, военная его судьба сложилась блестяще.
Весь ход операции «Тайфун», характер больших и малых боев и сражений октября и первой половины ноября 1941 года говорили о том, что немецкие войска концентрируют свои удары по двум основным осям, по двум направлениям – Волоколамско-Клинскому и Тульско-Кашир скому. Однако разведка все чаще и настойчивее приносила сведения, которые говорили о том, что не исключен удар и на центральном участке фронта. Таким образом, создавались предпосылки для формирования третьего направления.
18 октября 1941 года в штаб 33-й армии из штаба Западного фронта пришло предварительное боевое распоряжение. По сути дела, это был первый приказ генерала Жукова генералу Ефремову, хотя формально, до прибытия в армию нового командующего, сутки исполнением распоряжения занимался комбриг Онуприенко.
«1. Противник во второй половине дня 17.10.41 ворвался в г. Верею и стремился развить успех на северном и северо-восточном направлениях.
2. 151 мсбр организует оборону по северному берегу р. Протва. Приказом войскам Запфронта 33 армия с 18.10.41 в составе: 222, 110, 113 сд, 151 мсбр, 9 тбр и частей Наро-Фоминского гарнизона имеет задачу – отбросить противника из района Верея и Боровск и организовать упорную оборону на рубеже Архангельское – Федорино – Ищеино.
3. Командирам соединений немедленно выслать в штарм-33 – Ново-Федоровка представителей штадива с данными о состоянии соединения и положении частей на фронте.
4. Одновременно с представителем дивизии направить в штарм делегатов связи, обеспечив их подвижными средствами.
5. Начальнику связи к 18.00 18.10.41 установить связь со штабами соединений.
6. Боевой приказ штарму последует дополнительно»[35].
В день прибытия генерала Ефремова в район Наро-Фоминска и вступления его в должность командующего 33-й армией подразделения, вошедшие в состав новой армии, вели тяжелейшие оборонительные бои с частями противника, которые атаковали практически беспрерывно.
151-я мотострелковая бригада на рубеже Годуново – Купелицы – опушка леса восточнее Загряжского (восточнее Вереи) отбивали атаки частей 258-й пехотной дивизии вермахта. Бригада в буквальном смысле истекала кровью. Потери были огромными. Восполнялись они крайне слабо и нерегулярно. Снабжение подразделений, которые вот уже несколько суток не выходили из боя, было плохим. Вот что в этот день писал в своем донесении командир 455-го батальона:
«Указанный участок обороны – Ковригино – Загряжское – удерживаю прочно. Произвел разведку сел Самород, Волчанка, противник в этих селах не обнаружен. Северо-западнее нашей обороны противник находится около 200 метров. Наша разведка была обстреляна пулеметами и автоматами. Убитых нет. Раненых один человек.
Питанием и боеприпасами не снабжают. За все время с 16.10.41 получили только один хлеб. Истребительная рота, взвод связи хлеб еще не получили.
Всю ночь противник подбрасывает на автомашинах подкрепление»[36].
222-я стрелковая дивизия, занимавшая в это время оборону по рубежу выс. 224, 0 – Потаращенков – Смоленское – Березовка, отбивала атаки противника в направлении Назарьева.
