Софья Аверичева - Дневник разведчицы
— Будьте здоровы, сынки, спасибо, — и женщины заторопились к выходу.
— Через час построить роту! — приказал командирам Докукин.
Около дома собрались разведчики.
— Из Ярославля к нам в дивизию прибыло пополнение, знакомьтесь, товарищи, с новыми бойцами! — обратился к разведчикам комиссар.
«Привет землякам! Ну, как там Ярославль, на месте стоит?» — зашумели разведчики, окружая нас со всех сторон. «А как там поживают красноперекоповцы? — спросил, пожимая нам руки, сержант и представился — Власов».
На крыльце богатырского роста красноармеец, перевязывая руку старшему сержанту, приговаривал: «Леня, а хорошо бы тебе сейчас в ярославский госпиталь. В Рыбинск, к жене бы заглянул…» Раненый хмурился: «Кончится война, увидимся! А сейчас не ко времени разговорчики такие». Это были боец Дубровин и старший сержант Зинин.
— Товарищи командиры взводов! Пора к лейтенанту! — приказал комиссар. Командиры тотчас ушли, а мы начали расспрашивать разведчиков о разгроме бандитского гнезда Вавиленка.
Докукин поставил перед ротой задачу: освободить всех арестованных и захватить начальника полиции, предателя Ивана Талдыкова.
Разведчики под прикрытием ночи, обойдя оврагами деревню с тыла, закрыли все выходы из нее. Смелый и дерзкий налет — и полицейский гарнизон разгромлен. Взорваны и сожжены склады с боеприпасами и продовольствием, здание штаба со всеми документами. Взяты в плен полицейские. Но самого Вавиленка в Боярщине в эту ночь не оказалось, он ушел в деревню Стрынково, к немцам на доклад, там и заночевал, и это спасло мерзавца от возмездия.
Старший сержант Зинин рассказывает:
— Из окна одной хаты полицейские открыли огонь. Вот тут меня и ранило. Ворвались мы с Докукиным в дом: пусто, никого нет. Отдернули крышку подвала, а там — битком женщин и детей… «А ну выходи!» — приказал Докукин. Вылезают. Женщины плачут и причитают. «Ой-ешеньки! Знакоменькие, докукинцы!» — кокетливо улыбаясь, защебетала девица и загородила вход в подвал. Докукин силой выдернул оттуда девицу. Тогда в проходе встала старуха, загораживая толстого человека, и заорала истошным голосом: «Не трогайте его, он хворый, болезненный»… «Хворым» оказался полицейский невероятных габаритов, с немецким автоматом. Пузо — во! Ряха — во! Подстрижен под челку, а затылок голый. Докукин выхватил из рук полицая автомат и дал в глубину подвала очередь. Остальных мы вывели, разоружили и даже заставили их связать друг другу руки… А группа младшего лейтенанта Полешкина побежала к дому Васи Талдыкова, но было уже поздно.
Дом Талдыковых полицейские разнесли гранатами. Лишь одиноко торчала закопченная печная труба. Вася, обезумев от горя, носился по деревне, разыскивая мать и маленьких братишек…
На крыльцо вышел Докукин.
— Ну, двинулись! — закусив дымящуюся трубку, он пошел вперед.
Он был неузнаваем. На гимнастерке ни единой морщинки. Распахнутая плащ-палатка развевалась на ходу.
Во всей его крепкой фигуре чувствовалась уверенность и сила. Рядом с ним шли младший лейтенант Полешкин и командир взвода Яков Ивченко. Когда деревня осталась позади, за лесом, Докукин собрал всех и озорно спросил:
— Ну как, товарищи, больные есть? Потертости ног, головные боли, желудочные? Идем в партизанский край, там госпиталей нет!
Все дружно засмеялись.
Я шла позади командиров, стараясь не отставать. Неожиданно Докукин обернулся: «Аверичева, а как у тебя дело с гранатой? Далеко можешь бросить?» — «По боевой подготовке у меня было «отлично», — похвастала я. «А мы это сейчас проверим. Бери гранату, вытащи запал!»
Все отошли в сторону. Я бросила гранату. «Хорошо, — сказал Докукин. — А ну еще разок». Ребята сбегали за гранатой. Я повторила свой бросок. «Прекрасно! А ну теперь с запалом». Я приободрилась и в третий раз бросила гранату еще дальше. Она взорвалась. «Молодец!» Вдруг он размахнулся и легко, без напряжения, бросил свою гранату. Она пролетела через всю поляну до опушки леса. Мы только ахнули. Докукин улыбнулся: «Чтобы бросать гранаты, как бросаем мы — мужчины, нужно трех таких солдат, как ты».
Все молча двинулись за Докукиным. Я шла, закусив губу. «Не расстраивайся, — пожалел меня рядом идущий боец, — ты бросила гранату нормально. А Докукин… У нас во всей роте никто не бросает так далеко».
Докукин вспомнил детство. С восторгом рассказывал, как дергал девчонок за косы. Все вокруг смеялись, вставляли реплики. Казалось, идут друзья на прогулку. Докукин, как видно, был в ударе. Его настроение передавалось всем. Я это чувствовала на себе. Мне было хорошо и легко.
Вошли в лес. Где-то вдали застрочил пулемет. Командир взвода отправил вперед дозор. Разведчики, не дожидаясь команды, выстроились гуськом. Пулемет бил слева, через ровные промежутки. Даст несколько очередей и замолчит. Несколько пуль с визгом впились в стволы сосен. Разведчики шли спокойно. Казалось, им нет никакого дела ни до немцев, ни до полицейских с их автоматами и пулеметами.
Вышли к опушке леса. Докукин остановил роту в лесу, а сам в сопровождении нескольких разведчиков пошел в наблюдение. Я тоже пошла за ними. К моему удивлению, Докукин не возражал. Наблюдая из-за куста за деревней Горбатовщиной в бинокль, командир роты потихоньку объяснял план действий.
— Аверичева, — обратился он ко мне, — видишь дзот? Это наша цель. Подползешь и забросаешь гранатами. — Он снял с пояса свою гранату и протянул мне: Держи!
В бинокль я увидела зеленый холм. Из амбразуры бил пулемет.
— Есть забросать гранатами! — отчеканила я.
После наблюдения мы соединились с ротой и вышли к разрушенному, сожженному селу. Около двух больших искалеченных берез одиноко скрипели качели. Здесь была школа. Все притихли. Голубев присел на качели, проговорил вполголоса:
— Когда-то здесь было весело…
Из лесу показались всадники. Это были партизаны. Среди них — девушка с сумкой Красного креста. На вороном коне гарцевал связной — мальчишка с немецким автоматом, перепоясанный ремнями и увешанный гранатами. Рядом партизан с белой бородой и чубастый парень в фуражке и кожаной тужурке. Я стояла как зачарованная.
Вот они, герои смоленских лесов!
Чубастый парень подбежал к Докукину, схватил его в охапку и стал тискать: «Молодцы, что разгромили полицаев! Он толкнул командира роты в бок кулаком, Докукин в ответ ловко двинул рукой, и партизан отлетел в сторону. «Вот дьяволище!» — воскликнул парень сконфуженно и с восторгом. Подошел партизан с бородой: «Жаль, Вавиленка не застали». В адрес главаря полицейских посыпались крепкие словечки. «Э-э! — остановил их Докукин. — Осторожнее! Среди нас женщины!»
