Юрий Скуратов - Кремлевские подряды «Мабетекса». Последнее расследование Генерального прокурора России
Отсюда и вполне логичный вывод: всё от начала до конца было инициировано сотрудниками спецслужб, которые осуществляли целенаправленный сбор информации, дискредитирующей Генерального прокурора. Нашли девиц, «обработали» их и заставили написать заявления. А давно известно: маленькая ложь тянет за собой ложь большую.
Все это насторожило Трибоя, и он решил еще раз допросить проституток после того, как их допросили оперативники ФСБ и работники прокуратуры. Результаты допросов оказались чрезвычайно интересными.
Трибой установил, что Наталья Асташова (одна из девиц, что фигурировали на пленке) «умышленно неправильно указала свое имя, представившись Надеждой, не указала адрес своего проживания, дату написания заявления и не скрепила его своей подписью. Также она не была предупреждена об ответственности по статье 306 Уголовного кодекса РФ», то есть за дачу ложных показаний. Проще говоря, бумагу с такими данными профессиональный следователь просто не должен даже брать в руки, а тем более принимать к производству.
Далее — еще удивительнее. Побеседовав с Асташовой, Трибой делает для параллельно ведущегося против меня следствия просто-таки смертельный вывод: «Из показаний Асташовой следует, что указанное заявление получено от нее в результате угроз, шантажа и обмана». Как выяснил следователь, оперативник ФСБ прямо из дома привез ее к себе на работу, показал видеопленку, ткнул пальцем в одну из изображенных на пленке девушек и сказал:
— Это ты! Если будешь отрицать, пожалеешь! При этой сцене, имей в виду, была украдена крупная сумма денег. Тут же пришьем тебе уголовное дело. Поняла?
Угроза расправы была настолько убедительной, что напуганная женщина сразу же «созналась» во всем…
Много нарушений Трибой обнаружил и в бумагах, «поданных» в ФСБ другими девицами. «Заявление Богачевой от 21 марта, регистрационный входящий номер ФСБ 3097 от 27 марта, — указывает следователь, — также не было подписано, она также не была предупреждена об ответственности по статье 306 Уголовного кодекса РФ… Те же недостатки содержали и заявления Максимовой и Демкиной. Заявления Цхондии и Богачевой зарегистрированы были в ФСБ под одним номером», то есть разные заявления, разные даты, а номер один.
Была еще одна наипикантнейшая подробность, не вошедшая ни в один протокол, но о ней в «Московском комсомольце» в начале октября 1999 года рассказал занимающийся криминальными расследованиями журналист Хинштеин: одна из девиц имела при себе… удостоверение сотрудника милиции. Настоящее оно было или фальшивка — не знаю, эпизод постарались сразу же замять. Барышня эта, возможно, плотно сотрудничала с органами, и это говорит о том, что органы наши еще не разучились работать. Их бы энергию, да в другое русло…
Не оставил Трибой в стороне и вопрос, который месяц будораживший воображение обывателей: Скуратов ли изображен на скандальной видеопленке, или с девицами развлекается кто-то другой, похожий на Скуратова? Опираясь на заключения обследовавших пленку экспертов, следователь пишет: «В ходе криминалистических исследований видеозаписи, обозначенной в СМИ как пленка «о человеке, похожем на Генпрокурора РФ», данных, дающих достаточно оснований считать, что Скуратов Ю. И. и лицо, запечатленное на скандальной видеопленке, является одним и тем же лицом — не получено».
Что еще к этому можно добавить? Прямо на глазах с треском рушилась столь старательно воздвигнутая «семьей» гора лжи и обмана.
И наконец Трибой отвечает на главный поставленный в нашем ходатайстве вопрос: кто Скуратов на самом деле — преступник или потерпевший? «В связи с возбуждением уголовного дела против Скуратова, — пишет следователь, — он отстранен от обязанностей, что является вмешательством в деятельность прокурора в целях воспрепятствия осуществлению им полного и объективного расследования ряда уголовных дел, находящихся в производстве Генпрокуратуры… Принимая во внимание, что вышеназванными действиями Скуратову причинен моральный ущерб, и руководствуясь статьями 53 и 136 УПК РСФСР (тогда действовал еще старый кодекс — Ю. С.), постановляю признать Скуратова Ю. И. потерпевшим по уголовному делу, о чем уведомить Скуратова Ю. И и его адвоката Прошкина. Копию настоящего постановления направить надзирающему прокурору».
Как говорится, финита ля комедия!
Даже трудно себе представить, какой грандиозный после этого начался скандал. Как мне рассказывали, такого шквала высоких звонков Генпрокуратура РФ не выдерживала, наверное, с момента своего основания. Без уже уволенного к тому времени Катышева крепость отечественного правосудия и законности держалась недолго. Приказом заместителя Генерального прокурора Колмогорова Петра Трибоя сразу же отстранили от следствия, кабинет его опечатали. Девушек спрятали. А через два дня все тот же Колмогоров отменил и постановление о признании меня потерпевшим.
Но особого значения этот очередной кремлевский демарш уже не имел. То, что и так лежало на поверхности, получило документальное и обоснованное подтверждение. А именно: скандальное дело против меня было откровенно сфабриковано и не имело под собой никакой реальной основы.
Четырнадцать костюмов лжи
Впервые о махинациях с костюмами я узнал от Карлы дель Понте. Сообщив в конце января 1999 года по телефону о том, что за счет Паколли открыты кредитные карты для президента, его дочерей и жены, швейцарский прокурор неожиданно спросила меня:
— Господин Скуратов, вам шили в последнее время верхнюю одежду, костюмы?
Вопросу я очень удивился. Шитье костюмов — дело обыденное: не было ничего такого, что заострило бы мое внимание, тем более вызвало бы подозрение — ни примерка, ни получение заказа. Я уже и забывать обо всем этом начал — ну пошили несколько костюмов, и слава Богу. Поэтому хоть и с удивлением, но честно ответил:
— Да, несколько костюмов мне пошили.
— Как мне сообщил Паколли, — голос госпожи дель Понте стал жестким, — эти костюмы были пошиты за его деньги. Он утверждает, что оплатил их из своего кармана.
Но как же так? Шили мне костюмы через Управление делами Президента, через Бородина, денег с меня не взяли — за счет государства шьем, мол. При чем здесь Паколли? Что-то здесь не то.
Но не верить дель Понте у меня не было никаких оснований.
Сразу вспомнилось, как еще весной 1997 года Бородин пришел ко мне и сказал: «В чем это ты ходишь? Президент видел тебя по телевизору и был огорчен. Он велел одеть всех охраняемых лиц. Я за тобой сейчас заеду».
Бородин объяснил, что как раз сейчас в Москве находится закройщик известной итальянской фирмы, который снимет мерку, и не стоит упускать шанс пошить себе прекрасную одежду. Бородин заехал за мной, мы отправились в ателье, закройщик все сделал…
