Виктор Митрошенков - Земля под небом
Гагарин еще несколько метров продолжал идти, раздумывая, как поступить.
— Нет! Вернусь, возьму пропуск, — твердо заявил Гагарин. — Ты иди. Желаю тебе счастливо сдать. Будь здоров. Да, Жора, будь осторожен, автомобиль — это тебе не самолет, на нем всякое случается, — шутливо напутствовал Юрий Алексеевич.
— Юрий Алексеевич, как Валентина Ивановна? — вопрос Тамары Волыновой будто застал его врасплох. Гагарин остановился в задумчивости, рассеянно смотря на Тамару. Потом сказал о здоровье жены.
Вернувшись с пропуском, Юрий Алексеевич вошел в столовую, весело поздоровался со всеми, сел на свое излюбленное место, сделал заказ официантке Римме Черновой.
Позавтракав, Юрий Алексеевич поблагодарил Римму, попросил передать благодарность шефу, направился к автобусу.
В автобусе космонавты смеялись, рассказывали забавные истории. Появился Гагарин, смех сразу смолк. Офицеры, подчиняясь единому чувству воинской этики, встали, приветствуя своего командира. Гагарин поздоровался со всеми, предложил сесть.
— Все в сборе? Поехали!
Говорили о полетах, о метеорологической обстановке, об автолюбительстве. Перед полетами дорожные происшествия, аварии не вспоминали.
Автобус остановился у штаба. Юрий Алексеевич направился в раздевалку, по дороге встретил своего инструктора Анатолия Хмеля.
— Как живешь?
— Вашими заботами, Юрий Алексеевич.
В награду Хмель получил искреннюю и благодарную улыбку первого космонавта, дружеский хлопок по спине.
В гардеробной комнате Юрий Алексеевич облачился в летный костюм, первым подошел к врачу И. Чекирде.
Увидев Алексея Губарева, Гагарин извинился перед врачом, спросил:
— Ты что, Леша, уже пошел?
— Так точно, товарищ полковник. Я на Ил-14 обеспечиваю ваши полеты, слежу за погодой, караулю тучи.
— Хорошо, обеспечивай! Ты, Леша, только не паникуй, давай погоду такую, какая есть на самом деле. Наша задача летать при любой погоде.
— Слушаюсь!
Юрий Алексеевич представился доктору.
— Ну как, доктор, погода? Будем сегодня летать?
— Погода вроде ничего, позволяет. Как вы себя чувствуете? Как спали, Юрий Алексеевич?
— Самочувствие отличное, спал крепко, как убитый, почти девять часов. Судя по всему, и доктор сегодня не страдал бессонницей?
— Да, не страдал, — засмеялся Чекирда.
— А как самочувствие, Игорь? — спросил Гагарин.
— Кто кого исследует?! — Чекирда с любопытством посмотрел на космонавта, но ответил: — В норме.
Кто-то из космонавтов спросил:
— Как пульс, Юрий Алексеевич?
Незамедлительно последовал типичный гагаринский ответ:
— Как у молодого.
Врач не обнаружил никаких отклонений, допустил Юрия Алексеевича к полетам, пожелал мягкой посадки.
Направляясь в класс предполетной подготовки, Гагарин зашел в кабинет командира части полковника Владимира Серегина. В кабинете находился начальник Центра подготовки космонавтов генерал-майор авиации Николай Федорович Кузнецов, который скрупулезно проверял летную книжку Юрия Алексеевича, правильность ее заполнения, общий налет, знакомился с состоянием полетной документации летчиков-космонавтов.
Гагарин пришел в класс, сел за второй стол среднего ряда, к нему подошел инструктор — командир звена Хмель. Начальник связи полка Виктор Понкратьев попросил Юрия Алексеевича проверить позывные запасных аэродромов… Гагарин, повинуясь требованиям Понкратьева, достал планшет и сверил свои записи. Они полностью соответствовали данным начальника связи.
В класс предварительной подготовки вошли начальник Центра подготовки космонавтов генерал Кузнецов и командир части полковник Серегин.
— Разрешите начать предполетную подготовку? — спросил разрешения командир части у генерала Кузнецова.
Генерал кивнул.
— Проводите предварительную подготовку, — распорядился полковник Серегин.
Степан Максимович Сухинин начал постановку задач. Он изложил задачи на летный день. После него, следуя установленному порядку, выступили руководитель полетами, дежурный штурман, начальник связи части.
Юрий Алексеевич внимательно слушал выступавших, сделал записи о навигационной и метеорологической обстановке.
Полковник Серегин, слушая сообщения начальников служб, быстро просматривал полетные листы, делал необходимые поправки. Отыскивал глазами того или иного космонавта и пристально всматривался в его лицо, только после этого, удовлетворенный своими наблюдениями, подписывал летную документацию. Серегин — ветеран авиации, участник Великой Отечественной войны, талантливый летчик, опытный педагог.
Юрий Алексеевич внимательно сверил записи с плановой таблицей, нанесенной на доске. Записи он делал четко, карандашом ярко-красного цвета.
— Чем вы так красиво пишете? — спросил кто-то из космонавтов, сидящих сзади.
Юрий Алексеевич откинулся на спинку стула, шепотом спросил:
— Нравится? Это стеклограф, — пояснил он. — У меня дома есть еще. Как только Валя придет из больницы, разыщем, я тебе подарю.
— Через два часа погода резко ухудшится, — тихо сказал Серегин Юрию Алексеевичу. Гагарин кивнул. Дескать, все понимаю, надо спешить с вылетом.
Полковник Серегин сделал последние необходимые уточнения по летному дню, определил рабочие места своим заместителям, сообщил, что Юрий Алексеевич начинает сегодня самостоятельные полеты. После контрольно-проверочного полета, который поручено сделать Серегину, Юрий Алексеевич полетит на истребителе самостоятельно.
Юрий Гагарин в сопровождении полковника Серегина направился на командный пункт, где заслушал последнюю информацию о метеорологической обстановке. Погода продолжала ухудшаться, летное время сокращалось. Посмотрев карту района полетов, Юрий Алексеевич поблагодарил расчет КП, представителей метеослужбы и, удовлетворенный сообщениями, направился на аэродром, широко размахивая новым наколенным планшетом.
Юрий Алексеевич с нетерпением ждал сегодняшнего дня — он должен был летать самостоятельно и придавал огромное значение этому первому, после большого перерыва, полету. Утром к нему подошел подполковник Гришин. Он давно уже собирался взять, у Гагарина автограф. И вот, наконец, сегодня он принес книгу Гагарина «Дорога в космос».
— Подписать? — воскликнул Юрий Алексеевич, держа в руках книгу. — С удовольствием подпишу, но только после самостоятельного вылета. Не умираю же я, прилечу и подпишу, — Гагарин дважды повторил обещание подписать.
