Павел Нерлер - Слово и «Дело» Осипа Мандельштама. Книга доносов, допросов и обвинительных заключений
716
Манфред А.З. (1906–1976) – советский историк, автор трудов о Наполеоне, Великой французской революции, Парижской Коммуне и др. В 1929 г. рецензировал книгу О. Мандельштама «Стихотворения» (Книга и революция. 1929. № 15–16. С. 20–22).
717
РГАЛИ. Ф. 1204. Оп. 2. Д. 2312.
718
В действительности у Эренбурга Колыма не упоминается.
719
Переверзев Валерьян Федорович (1882–1968) – литературовед и педагог, автор книг о Достоевском (1912), Гоголе (1914) и др., профессор МГУ. В 1929–1930 гг. состоялась дискуссия о «переверзевской школе», в ходе которой он был обвинен в ревизии марксизма. Репрессирован в 1938, реабилитирован в 1956 г.
720
Буданцев Сергей Федорович (1896–1940) – прозаик и поэт, член группы «Центрифуга».
721
Этого, однако, никак не могло быть, поскольку писатель и член ЦИК Таджикской ССР Б. Ясенский был арестован 31 июля 1937 г. и уже 17 сентября 1938 г. расстрелян. Захоронен на Коммунарке (см.: http://www.memo.ru/memory/communarka/index.htm).
722
Этого не подтверждают другие. Так, Пейрос прибыл на пересылку в середине ноября, уплыл на Колыму на «Джурме» в конце ноября и прибыл в Нагаево 7 декабря (Пейрос И.И. Из архива памяти / Публ. И.И.Пейроса // Архив еврейской истории. Т.5. М., 2008. C.66), а Милютин утверждал, что и уплыл чуть ли не в декабре! (Милютина, 1997. С. 344).
723
Письмо было передано Эренбургом Н.М., а та, в свою очередь, подарила его А.А. Морозову, который и опубликовал его впервые в своем комментарии к первому на родине изданию ее воспоминаний (Мандельштам Н.Я. Воспоминания. М., 1989. С. 428—429). В настоящем издании печатается полностью по тексту, предоставленному А.А. Морозовым. Дополнительными сведениями о Д.И. Злотинском, кроме того обстоятельства, что в 60-е годы он жил на станции Перловская под Москвой, мы не располагаем.
724
Идентифицировать «физика Л.» не представляется возможным, поскольку и инициал («Л.»), а возможно и профессия (физик), Надеждой Яковлевной сознательно искажены. Тем не менее в «мандельштамовском» эшелоне, действительно, был один настоящий физик, а именно: Константин Евгеньевич Хитров, 1914 г. р., осужденный за контрреволюционную агитацию. Он, однако, как и О.М., принадлежал к той части эшелона, что формировалась в Бутырской тюрьме, тогда как «физик Л.» был из «Таганки». Соответствующий эшелонный список на 209 чел. – машинопись очень плохого качества на 11 листах папиросной бумаги (РГВА. Ф. 18444. Оп. 2. Д. 203. Л. 112–122) – также не позволяет идентифицировать «Л.», поскольку сведения о профессии в списке Таганской тюрьмы отсутствуют.
725
14 октября 1938 г. температура воздуха резко поднялась с 4 с до 12–15 градусов, что значительно выше средней. Такая погода, в сочетании с кратковременными падениями температуры, держалась до конца месяца. Последний скачок температуры был 6 ноября, после чего она резко упала, уже 8 ноября опустившись ниже нуля: вторую половину ноября держались морозы до 5–7 градусов (сведениями из архива Пулковской обсерватории я обязан Э.Г. Богдановой).
726
Мандельштам Н. Воспоминания. М., 1999. С. 462–464.
727
Несловоохотливый Шухаев, вернувшийся в Тбилиси в 1939 г., рассказывал К.А. Вольфензон-Цыбулевской, как однажды его угостили самокруткой, свернутой из мандельштамовского автографа.
728
Существует еще одна запись рассказа Е.М. Крепса о своей лагерной жизни, сделанная 31 августа 1971 г. М.С. Лесманом: арест – 2 мая 1937 г.; август–сентябрь 1937 – этап из Нижегородской тюрьмы на Вторую Речку, где он пробыл до декабря 1939 г., работая раздатчиком питания, после чего был отправлен на Колыму; освобождение – март 1940 г. (Жизнь и творчество О.Э.Мандельштама, 1990. С. 50–51).
729
Записано 30 марта 1984 г. Кроме того, рассказ Е.М. Крепса вошел и в воспоминания Е.Э. Мандельштама.
730
В передаче третьих лиц рассказ Е.М. Крепса порой трансформировался до неузнаваемости. Так, по версии А.Ю. Германа, Крепс (уже не названный им по имени) был тем зэком-врачом, на руках которого умер поэт: «…он сошел с ума. Боялся, что его отравят, и всё, даже то, что я ему приносил, не ел и даже не отдавал, а норовил выбросить. Он убегал питаться на помойку, где и получил брюшной тиф, а от него у нас лекарств не было» (Герман А. «Это кайф непередаваемый – быть автором мира» // Еврейская газета (Берлин). 2003. Сентябрь. С. 27). Сам Герман слышал эту историю от своего врача Якова Юрьевича Х., в прошлом сотрудника Е.М. Крепса по институту. В личной беседе с Х. он сказал, что Крепс, говоря о причине смерти поэта, указывал на дизентерию.
731
См. о нем: Б. Каменский. От «Шпалерки» до Магадана // Спортивная жизнь России. 1989. № 5. С. 40–43.
732
Воду в барак носили ведрами «бытовики» (т. е. неполитические зэки) и сливали в стоявшую у порога бочку (свидетельство Ю.И. Моисеенко).
733
Жмурик – покойник.
734
Помимо наших собственных записей использованы записи, сделанные С.С. Неретиной в мае и ноябре 1988 г.
735
Сажин В. Еще не умер ты… // Литературное обозрение. 1991. № 1. С. 97 (со ссылкой на авторизованную машинопись в архиве Е.М. Тагер в РНБ). По словам В. Каверина, Оксман рассказывал ему, что Мандельштам умер от голода, копаясь в куче отбросов (Литературная газета. 1988. 15 июля. С. 5).
736
Поляновский Э. Как умирал Осип Мандельштам // Известия. 1991. 22 февр.
737
Так, 27 мая было опубликовано письмо С. Байсакова из г. Кызыл-Арык в Киргизии. «Ветеран войны, труда и партии» – так он охарактеризовал себя сам – просто оскорбился за вохровцев, которым приходилось жить не лучше зэков, и разъяснил про «строгий международный закон: умерших во время плавания выбрасывают в воду». До Мандельштама ему и дела нет – главное: «Вообще пора прекратить охаивание прошлого, закрывать глаза на всё хорошее, разумное и нужное, которого добился народ старшего поколения». Кроме заметок корреспондента Э. Максимовой, отвечавшей С. Байсакову в том же номере, а также в обзоре «Ответ оскорбленным ветеранам» (5 августа 1991 г.)
738
Выдержки из этого письма были опубликованы в газете «Московский комсомолец». 1991. 14 авг. Отметим, что в этих дополнительных сообщениях Ю.И. Моисеенко присутствует определенная эмоциональность в отстаивании правоты своих слов, побуждавшая его игнорировать даже явные противоречия (например, утверждениями типа: «Никаких лечебных стационаров не было» и «…Заверяю, что Осип Эмильевич умер в жарилке. Живым на лечении в стационаре он не был!»).
