Марк Дэпин - Секс и деньги. Как я жил, дышал, читал, писал, любил, ненавидел, мечтал и пил в мужском журнале
АПО купило «Пикчер» в октябре восемьдесят девятого за шесть миллионов долларов. Вместе с журналом в собственность ассоциации перешли и сотрудники. Вновь в рядах редакторов возникли волнения. Для такого молодого издания «Пикчер» уже имел богатую мифологию: ее народ был изгнан из рая, коим был «Фейрфакс мэгэзинс», продан в рабство злобному фараону Пэкеру, разорвал цепи и обрел землю обетованную благодаря Моисею-Нейлору, который подписал не предусмотренный Библией контракт между Моисеем и фараоном и возвратил многострадальный народ в Вавилон – при сохранении прежнего уровня оплаты труда. Разумеется, «Фейрфакс» не был раем, Пэкер – фараоном, а Нейлор – Моисеем, и его дети не последовали бы за ним назад.
Когда Нейлор пришел, чтобы встретится с бывшими сотрудниками, те молча прошли мимо него и направились в ближайший паб. Там произошло собрание, отличавшееся соответствующей месту эмоциональностью, и было принято решение, что они не продаются. В конце концов, они – рабочие, а не стулья.
Моего начальника Фила Сносвелла и меня пригласили на собрание уже после того, как решение было принято. Возбужденные своей собственной смелостью, люди пузырились дешевым пивом и энтузиазмом. Заместители почувствовали, что именно они, а не начальник, редактор или девушки с обнаженной грудью были фундаментом, на котором держался «Пикчер».
Мы согласились и дальше набирать журнал. Все поклялись друг другу во взаимной верности и преданности, однако всего через пару недель половина персонала перешла в АПО. Джерри Рейнольдс, первый заместитель редактора Оливер Робб и Лаклан Браун, который был лучшим из наших авторов, отказались принимать участие в работе над первым номером «Пикчер» в АПО.
Отступники поместили в «Сиднейском утреннем вестнике» рекламное объявление, в котором говорилось «Журнал «Пикчер» продан, сотрудники – нет! Позвоните по этому номеру, если вам требуется лучшая команда авторов в стране». Звонки были, но они ничего не дали.
Нейлор пришел к Рейнольдсу и завопил, тыча пальцем в статью о Таинственном Метателе Дерьма: «Посмотри, что ты сделал с моим журналом!» Но основная масса заместителей даже не хотела с ним разговаривать. Они так и не перешли в АПО. Никогда.
Нейлор сделал все возможное, чтобы выпустить первый номер «Пикчер» с участием только половины от необходимого числа сотрудников и с Тони Мерфи в роли редактора. Он чувствовал себя преданным своими журналистами, людьми, которым доверял. Возникшее волнение надолго определило беспокойную, нестабильную ситуацию на Парк-стрит.
Мы продолжали набирать «Пикчер» до тех пор, пока АПО не перешло на компьютерный набор, после чего наши контракты были расторгнуты и связь с журналом прервалась. Я даже не думал о нем до самого 1995 года, когда вдруг понял, что работаю на прежнем месте.
Работая наборщиком, я написал заметку для «Сиднейского утреннего вестника», и газета купила ее. Я не понимал, насколько это странно, что «Вестник» платит человеку без журналистского образования, но то же самое со мной случалось и в Великобритании.
Переезд в Сидней дался нелегко. Впервые в моей жизни на просьбу дать двадцать сигарет продавец вытащил двадцать пачек. Я не мог заставить себя называть большую кружку пива «скунер». Это звучало как шутка, как детский лепет, поэтому я всегда просто тыкал пальцем в бокал и говорил: «Мне один такой». Целый год в ответ на вопрос «Как дела?» я предоставлял собеседнику подробную информацию о своем самочувствии. Я никак не мог привыкнуть говорить «Увидимся!» людям, которых больше никогда не увижу. Прошло очень много времени, прежде чем я осмелился носить шорты на публике.
Я любил Австралию и ни на секунду не забывал, как мне повезло, что я оказался именно здесь, и как мало времени давала мне годичная трудовая виза. Мои приятели уже уехали – Гай обратно в Англию, Крис нашел невероятную работу бухгалтера на Соломоновых островах. Мало-помалу мы потеряли связь с туристами и завели знакомства с австралийцами и новозеландцами. Познакомиться с ними было несложно. Они все путешествовали самостоятельно, имели тайские палочки и курили гашиш, жили в сырых спальных районах на Глочестер-роуд и не интересовались, кто ты и откуда.
Мне хотелось узнать Австралию так же, как я знал Англию. Я читал книги, старые журналы и газеты, общался с незнакомцами в пабах. Есть ли в Австралии скинхеды? А хулиганы или панки? Есть ли здесь беспорядки после футбольных матчей? Отправляют ли солдат в Азию? Объявлялась ли здесь всеобщая мобилизация во время войны? Кто местные бандиты? А наемники? Где они выпивают и кончают свою жизнь? Я узнал о Святых, Недде Смите, Томе Домикане, «Малярах» и «Докерах», Сэлли Хакстеп, Го Уитхеме, Джефе Фенече, Клиффе Харди, полицейской коррупции и о Вьетнаме.
Я учился тому, что было необходимо для работы редактором мужского журнала.
Глава 3,
в которой я женюсь, работаю над журнальной почтой и смотрю порнуху
Австралийский «Плейбой» был местным вариантом американского журнала, основная задача которого заключалась в том, чтобы дать читателям возможность представить себя сексуально успешным щеголем, одетым в смокинг, пьющим мартини, курящим сигару и придерживающимся либеральных взглядов – в сочетании с удовольствием от мастурбации над фотографией шестнадцатилетней девушки, лежащей возле бассейна. Я читал об «Имении Плейбой» с его кроликами и минеральными источниками; это не имело никакого отношения к моей жизни, однако давало богатую пищу для фантазии.
Нам довелось набирать австралийское издание «Плейбоя» для издателя Мейсона Стюарта. Оба южноафриканца Джима и я устроили небольшую потасовку по поводу того, кому его читать. Хью Хефнер начал издавать «Плейбой» в США в 1953 году. Хефнер работал на издателя обычного глянцевого журнала, в котором публиковались стандартные по тем временам плакаты с девушками в бикини с приподнятой рукой и нудистами, играющими в волейбол на солнечном берегу. Он усмотрел перспективу для более откровенных изданий и купил права на серию фотографий обнаженной Мэрилин Монро, которые и появились на первых обложках его нового журнала, обеспечив ему потрясающие объемы продажи. Существуют Десять Непреложных Правил Издания Журналов, правило номер три гласит: «Обнаженные знаменитости продают журналы».
Фотографии отличались мягкими тонами и ярким вазелиновым вуайеризмом. Чтобы придать своему изданию и распущенному образу жизни легитимный статус, Хефнер оседлал сексуальную революцию. Он представил «Плейбой» как часть культуры либерального общества, чем, в частности, способствовал возникновению первой волны феминизма. Кроме этого, он печатал рассказы лучших писателей США: Трумэна Капоте, Джона Апдайка и Саула Белова, а также длинные-предлинные интервью с политиками, спортсменами и людьми искусства – от Мухаммеда Али до Мальколма Икс, от Джона Леннона до Фиделя Кастро, от Гора Видала до Теда Тернера. (Это дало возможность всем поклонникам журнала прибегнуть к столь популярному теперь оправданию своей к нему привязанности: «Я покупаю его только ради статей».)
