KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Валерий Чумаков - Русский капитал. От Демидовых до Нобелей

Валерий Чумаков - Русский капитал. От Демидовых до Нобелей

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Валерий Чумаков, "Русский капитал. От Демидовых до Нобелей" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

К чести Боткина следует сказать, что водил он купцов все-таки по хорошим художникам и сам помогал нуворишам выбрать что-нибудь стоящее. Весть о том, что брат Иван перешел в мир иной, дошла до Козьмы Терентьевича, когда он гостил у художника Александра Андреевича Иванова. Пришлось прервать свое путешествие и вернуться в Москву. Однако Козьма Терентьевич, поведав Иванову о своем желании создать собственную картинную галерею, попросил художника покупать для него картины. Иванов не отказался и купил для московского купца лучшее из того, что нашел: Брюллова, Ге, Якоби.

В память о брате Козьма Терентьевич за 30 000 рублей выкупил из долговой тюрьмы всех находившихся там московских неплательщиков. Жест этот был довольно широкий, и о благотворителе заговорили. Причем если купцы над неразумным транжирой в основном потешались, то дворянство и представители творческой интеллигенции (а именно представители этих сословий обычно и составляли контингент долговых тюрем) искренне радовались поступку купца и призывали других следовать этому примеру.

Скоро слух о Солдатёнкове как о крупном покровителе российской богемы и всеобщем благодетеле разлетелся по всей державе. В его дом на Мясницкой съезжались актеры, писатели, художники со всей страны. У каждого из них были свои проблемы, а у Козьмы Терентьевича имелись большие деньги, с помощью которых можно было эти проблемы решить. И поскольку купец оказался чуть ли не единственным в России защитником всех униженных и оскорбленных, то людская молва немедленно записала его во враги самодержавия. Немудрено, ведь друзьями Солдатёнкова в то время себя называли Герцен и Огарев, а сам купец не только не опасался такой дружбы, но и гордился ею и не скрывал, что во многом благодаря ему выходят герценский «Колокол» и приложение «Общее вече».

Постепенно дом на Мясницкой превратился в настоящий штаб западнического движения, а сам купец попал в список «лиц неблагонадежных». В своем донесении генерал-губернатор Москвы Закревский писал о нем: «Раскольник, западник, приятель Кокорева, желающий беспорядков и возмущения». Узнав об опасной характеристике, Козьма Терентьевич профинансировал и враждебное западническому славянофильское движение, дал денег на издание реакционной газеты «День», завел дружбу с начальником московской полиции генералом Козловым и издал «на свой кошт» сборник статей Чичерина, открывавшийся «Письмом к издателю “Колокола”». Такая активность возымела успех: западники все реже стали появляться в доме «русского Медичи», как называли Солдатёнкова многочисленные друзья и знакомые, рейтинг купца в глазах московской администрации вырос, а Герцен публично обозвал его кретином. Но денег на «Колокол» просить не перестал.

Раскол

Когда пришло время задуматься и о личной жизни, выбирать супругу из купеческого сословия Козьма Терентьевич не захотел. В то время в моду стали входить браки с иностранками. Однако купец-старообрядец прекрасно понимал, что никакая иностранка не согласится перейти в старую славянскую веру. А традиции этой старой веры Козьма Терентьевич старался блюсти свято. Царь Николай I извел на Руси старообрядческих священников, тогда Солдатёнков на свои деньги тайно вывез из Константинополя в Австрию «своего» митрополита, для того чтобы тот посвящал в сан новых раскольнических служителей культа. Каждый вечер он по-особому одевался и служил молебен в своей домашней молельне. Всякое письмо он начинал с того, что выводил в правом верхнем углу листа две буквы: «Г. Б.», что означало «Господи, благослови!»


Клеманс Карловна Дюбуа


Итак, пришлось ограничиться браком гражданским. Впрочем, гражданские браки тогда тоже входили в моду. Из Парижа вскоре приехала мадемуазель Клеманс. Девушка была хороша собой, умна и имела лишь один недостаток: она совершенно не говорила по-русски. Козьма Терентьевич же, напротив, ни одного другого языка, кроме русского, не знал и знать не желал. Жене пришлось осваивать русский, чтобы общаться с мужем. Они прожили счастливо долгую жизнь. В 1854 году у Козьмы Терентьевича Солдатёнкова и Клеманс Карловны Дюбуа родился сын, которого в документах нарекли Иваном Ильичом Барышевым.

Козьма Терентьевич сына любил и мечтал, что из него выйдет писатель типа Чехова или Тургенева.

– Пиши, Ваня, – говорил он сыну, исполнявшему обязанности старшего приказчика в отцовской лавке в Гостином дворе. – Как станешь писателем, все состояние на тебя отпишу.

И Ваня писал. Под псевдонимом Мясницкий он относил в журналы зарисовки из жизни московского купечества. Даже издал несколько книжек. Написал столько, что удостоился чести войти своим именем в литературные энциклопедии, но вот великого писателя из него не вышло, что сильно огорчило отца. Огорчило настолько, что он оставил ему после смерти лишь 25 000 рублей. Из 8 000 000 возможных.

Цена вопроса

Любовь к писателям возникла у Козьмы Терентьевича не на пустом месте. Еще в 1856 году к нему пришел сын знаменитого актера Михаила Щепкина Николай и предложил учредить совместную книгоиздательскую фирму. Идея Козьме Терентьевичу понравилась, поскольку это позволяло стать не только другом писателей, но еще и издателем-просветителем. Поэтому уже через несколько дней появилось «Товарищество книгоиздания К. Солдатёнкова и Н. Щепкина». Товарищи довольно удачно распределили между собой обязанности: Козьма Терентьевич ведал коммерческой стороной проекта, а Николай Михайлович определял его творческую направленность.

Книги в их издательстве выходили очень красивые, в роскошных кожаных переплетах, с золотыми обрезами, с великолепными цветными иллюстрациями. И со смешными ценами. Из-за цен у товарищей и возникли первые споры.

– Козьма Терентьевич, – уговаривал компаньона Щепкин, – наш Некрасов за пять рублей пойдет замечательно.

– Да ладно вам, Николай Михайлович, кто ж ее за пять купит? Прогорим. Рубля за полтора поставим, по двадцать копеек на книжке поимеем, и то прибыль.

В итоге трехтысячный тираж сборника поэта «улетел» с прилавка за два дня. Через неделю его можно было достать на Никольском букинистическом рынке не меньше чем за 6 рублей; приехавший в Россию Александр Дюма купил себе экземпляр за 16, а для коллекционеров, заказывавших ее у букинистов, цена доходила до 40 рублей.

«Добрые люди! Не крадите у меня эту книжку. Уже три такие книжки украдены. О сем смиренно просит Ник. Лесков (Цена 8 р.)» – такую надпись писатель сделал на титульном листе изданной Солдатёнковым книги «Народные русские легенды, собранные А. Н. Афанасьевым» (начальная стоимость – 1 рубль).

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*