В. Балязин - Герои 1812 года
Наступил 1812 год. «Наполеон, ожидая долгое время от россиян наступательной войны, а вместе с тем верной погибели армии и рабства любезного нашего Отечества, сам наступил», — запишет позднее в своих воспоминаниях Сеславин.
IIIС началом войны некоторые из адъютантов военного министра (одновременно и главнокомандующего 1-й Западной армии) и флигель-адъютантов царя были отправлены из Вильны к корпусным командирам с предписаниями о направлении их движения. По недоразумению авангард 4-го пехотного корпуса генерала И. С. Дорохова, находящийся в Оранах, недалеко от западной границы, не получил этого приказа.
Утром 16 июня при приближении численно превосходящих сил противника 1-я Западная армия покинула Вильну. Барклай-де-Толли, встревоженный отсутствием известий от Дорохова, отправил к нему с небольшим отрядом казаков одного из лучших своих адъютантов Сеславина. Это было первое ответственное поручение гвардейского капитана в Отечественную войну 1812 года. Путь Сеславина пролегал на запад через уже занятую неприятелем территорию и сопряжен был с известным риском. Вечером того же дня Сеславин, совершив напряженный марш, минуя вражеские войска, встретил отступающий отряд Дорохова, едва не отрезанный французами…
Отступление продолжалось. После нескольких дождливых дней наступила жара. От многочисленных колонн войск поднималась страшная пыль. Пыль и жара вызывали нестерпимую жажду. Сеславин, сопровождая на переходах Барклая-де-Толли, видел солдат, жадно пьющих грязную воду из луж…
Служба адъютантов главнокомандующего была нелегкой. Днем и ночью они, загоняя лошадей, развозили срочные приказы и диспозиции, выполняли различные поручения Барклая-де-Толли: следили за порядком войск на маршах, отправлялись к ведущему бой арьергарду, проводили рекогносцировку неприятеля. Лучших своих адъютантов главнокомандующий использовал чаще всего. Короткий отдых, и снова в путь…
Сеславин осунулся, похудел, но был доволен службой, позволявшей ему быть в гуще событий. Примером для адъютантов был сам Барклай-де-Толли, работавший постоянно, без отдыха, даже ночью.
23 июня Сеславину, по приказу главнокомандующего находившемуся в арьергарде, довелось впервые с начала военных действий сразиться с врагом. Утром при селе Кочергишки на берегу Десны русский арьергард генерала Ф. К. Корфа был атакован французским авангардом маршала И. Мюрата. Сеславин принял участие в завязавшемся горячем кавалерийском бою и за проявленную храбрость был отмечен «высочайшим благоволением».
Вечером 27-го числа войска 1-й Западной армии вступили в укрепленный лагерь при Дриссе. Здесь предполагали остановиться и дать сражение. Дрисский лагерь был сооружен по плану прусского генерала Фуля, перешедшего на русскую службу и пользовавшегося особым доверием царя. Но подробный осмотр укрепленного лагеря показал его полную непригодность, и на военном совете было решено оставить этот злополучный лагерь.
1-я Западная армия двинулась через Полоцк к Витебску, где надеялась соединиться со 2-й Западной армией Багратиона, отделенной от нее превосходящими силами противника.
6 июля в полдень Сеславин вместе со свитой Барклая-де-Толли вступил в Полоцк. Город казался вымершим. На пустынных улицах был слышен только шум от проходящих колонн войск, ржание и топот лошадей. Сеславин прислушался к разговору артиллеристов. Один из них говорил: «Видно, у него много силы, проклятого; смотри, сколько отдали даром, вот и этот город ему же достанется». — «Еще посмотрим, — отвечал другой, — может, нарочно его так далеко заводят». — «Нарочно али нет, а все это что-то небывалое. Слыханное ли дело, чтобы без драки уходить так далеко и отдавать все даром!» — «Толкуй, — прервал беседу старый унтер-офицер. — Видно, тебя не спросили, что пошли!» В рядах солдат раздался смех.
Через несколько дней армия пришла в Витебск. В ожидании прибытия войск Багратиона готовились к сражению. «Солдаты стали веселее, — сообщал современник, — каждый горел нетерпением сразиться, удостоверить французов, что мы уходили от них непобежденные. Представляя себе опасность, которой подвергалось отечество, никто не думал о собственной жизни, но каждый желал умереть или омыть в крови врагов унижение, нанесенное русскому оружию бесконечною ретирадою».
Навстречу наступающему противнику Барклай-де-Толли двинул 4-й пехотный корпус генерала А. И. Остермана-Толстого с несколькими полками кавалерии и конной артиллерией, который должен был задержать движение неприятеля и выиграть время до похода 2-й Западной армии. Вместе с этим отрядом главнокомандующий отправил своего адъютанта Сеславина, пользующегося его полным доверием и наделенный особыми полномочиями.
На рассвете 13 июля у местечка Островно началось упорное и кровопролитное сражение, в котором Сеславин, по свидетельству его товарища В. И. Левенштерна (тоже адъютанта главнокомандующего), принял активное участие. «Граф Остерман поручил нам руководить действием на его флангах, решив сам командовать центром… Сеславин командовал левым крылом, а я правым».
Русские войска в течение дня мужественно отразили атаки вдвое превосходящих сил противника и только с наступлением темноты по окончании дела в порядке отступили на некоторое расстояние. Сеславин, впервые получивший возможность влиять на ход боевых действий, с честью выдержал испытание. Выгодно расположенная им артиллерия нанесла чувствительный урон врагу.
На следующий день отряд генерала П. П. Коновницына, сменивший корпус Остермана, на новой позиции у деревни Какувячино вновь успешно отражал до ночи атаки противника, рвущегося к Витебску. И снова Сеславин был в огне…
Два дня выиграли. Наполеон, судя по упорству, с которым сражались русские в эти дни, заключил, что приблизился час решительной битвы. Наконец-то он, воспользовавшись подавляющим численным превосходством своих сил, сможет разбить русскую армию.
Барклай-де-Толли действительно готовился к сражению, но невыгодность позиции при Витебске и известия, полученные от 2-й Западной армии, заставили его изменить принятое решение и отступить к Смоленску. Багратион сообщал, что не смог пробиться и взял направление к этому городу.
15 июля русская армия в виду неприятеля покинула лагерь при Витебске. Это опасное движение прикрывал арьергард генерала П. П. Палена, в котором находился и Сеславин. Арьергард сражался весь день и позволил армии, совершить этот маневр в удивительном порядке. Наполеон, уверенный, что эти передвижения в расположении русских относятся к предстоящей битве, был обманут…
