Лев Экономов - Кордон в облаках
После завтрака занятия по изучению станции. Стерницкий любит копаться в технике и в это время забывает о всех своих неприятностях, о сложностях взаимоотношений с командирами. На работе все заняты одним делом, приказы тоже носят чисто деловой характер, выполнять их даже приятно, потому что чувствуешь себя в это время равным среди равных и знаешь, что от твоей работы зависит успех всего расчета.
Молодые операторы учатся водить цели в пассивных и активных радиопомехах. Дело это непростое. Только секунду назад солдат отчетливо видел на экране электронную тень самолета, хотя тот и летел где-то очень далеко от их роты и высоко, и вдруг по всему индикатору кругового обзора в разные стороны разбежались белые полосы. Это на ротном пункте управления оперативный дежурный нарочно, чтобы сбить с толку молодых операторов, включил генератор помех. Попробуй теперь разберись, что тут к чему на экране, выдели цель. А разобраться нужно. И сделать это надо очень быстро. Ведь в военное время враг, перелетев через границу, обязательно создаст помехи для тех, кто будет следить за ним с земли с помощью радаров, чтобы не дать себя обнаружить, чтобы безнаказанно сбросить смертоносный груз.
Стерницкий быстро отстраивается от помехи. Теперь цель снова видна на экране. Ее координаты можно передать планшетисту на пункт управления. А там-то уж знают, что делать с этой целью. Через считанные секунды о ней может быть известно летчикам — перехватчикам из истребительного полка, ракетчикам, охраняющим важные объекты. Все это Стерницкому хорошо известно.
Лейтенант Сыров заключает:
— Задание выполнил. Цель провел.
Стерницкий мысленно улыбается: посмотрим, что теперь скажет Иламан Илясов, с которым он соревнуется. Это соревнование они начали вскоре после приезда в роту. При подведении итогов за неделю или за месяц всегда выходило, что Илясов оказывался впереди. Впрочем, Стерницкий не питал надежд, что на этот раз выйдет в победители, потому что в соревновании учитываются и дисциплина, и внешний вид. Но все-таки он чувствует, что со временем догонит оператора Илясова. Только нужно хорошенько постараться и не попадаться на глаза старшине, если выглядишь не «как на картинке».
Перед ужином занятия по физической подготовке. Вот уж что не нравится Стерницкому… Вообще-то он спорт любит. Дома редко футбольные матчи пропускал. Знал всех лучших футболистов мира, да и не только футболистов.
Но в роте его спортивные познания никого не интересуют. Здесь хотят, чтобы он сам был спортсменом. И прежде всего этого хочет лейтенант Новицкий. Он ежедневно заставляет солдат бегать, подтягиваться да турнике, лазать по канату, поднимать штангу.
Неинтересным кажется это Стерницкому. Зацепиться руками за перекладину и болтаться — что в этом привлекательного. Ребята смеются. Хотя многие из молодых тоже не чемпионы.
А Новицкий требует, чтобы солдаты умели подтягиваться не меньше восьми раз, прыгать на четыре метра. Бросать гранату на сорок метров, — словом, быть такими, как он сам, как командир роты Тимчук, лейтенант Владимиров, как ефрейтор Чиглинцев и сержант Родин.
«И откуда у лейтенанта Новицкого столько энергии?» — думает Анатолий. Он не помнил ни одного дня, чтобы лейтенант не занимался.
На площадку спускается облако. Солдаты видят его в нескольких десятках метров от себя. Оно мутно-белое, рыхлое и будто шевелится, дышит, медленно приближаясь к спортивному городку, если можно так назвать пятачок, где локаторщики обычно занимаются спортом.
Облако закрывает собой выкрашенную белой краской казарму у оврага, похожую на одноэтажный барак, потом ленинскую комнату, разместившуюся в отдельном домике, все ближе и ближе подбирается к середине, чтобы накрыть белой мантией вращающуюся антенну.
Стерницкий подходит к облаку и протягивает руку: «Здравствуй, дружище!» — и рука тонет в складках мокрого тумана. Солдату хочется, чтобы облако не уходило. Правда, ему надоела ежедневно меняющаяся погода. Сколько раз уже наступала весна, и сколько раз снова отступала. И кто знает, что принесло с собой это облако. Но оно может избавить Стерницкого от занятий по физкультуре, от прыжков и подтягиваний…
Облако дышит холодом и таинственностью. Оно словно что-то беззвучно говорит Стерницкому, шевеля огромными белыми губами. Может, тоже приветствует солдата…
Вот облако вплотную подошло к огромной ажурной антенне, смонтированной на приемно-передающей кабине. Все это сооружение, установленное на высоком холме из сложенного рядами камня-плитняка, кажется сейчас каким-то чудо-животным, которое, вступив в единоборство с облаком, урчит и отчаянно машет исполинскими железными ладонями, точно хочет отогнать его от себя. Но облако неумолимо и уже накрыло кабину с антенной. Вот оно подобралось вплотную к солдатам, и через минуту они ничего не увидят, кроме густого белого тумана. И все-таки это лучше, чем ветер. Ведь здесь бывает и так: пока час позанимаешься — досыта песку наешься.
Лейтенант Новицкий недовольно кривит губы и прекращает занятия. Сержант Родин ведет всех в утонувшую в тумане казарму. Идут солдаты почти на ощупь. Стерницкому кажется, что облако отгадало его сокровенные мысли и теперь тихонько посмеивается над Новицким.
Сержант распускает строй. Ребята, как дети, бросаются в курилку, чтобы занять места на лавочках, с наслаждением затягиваются армейскими гвоздиками, что по четыре копейки за двадцать штук; шутят над неуклюжим солдатом, не сумевшим перескочить через коня; считают, сколько дней осталось до первого футбольного матча; строят предположения насчет того, кто в предстоящем сезоне выйдет в победители; гурманы (а таких в армии хватает) гадают, что сегодня будет на ужин.
Вот уже аппетитно запахло теплым хлебом. Это пекарь только что вынул из форм румяные буханки. Сейчас их перенесут на кухню, и на ужин подадут свежий, удивительно вкусный хлеб.
Вечером после ужина Стерницкий забирается в пустой класс, баррикадирует дверь стулом, чтобы не мешали сосредоточиться, и пишет письмо знакомой девушке Нине. Он, конечно, не рассказывает ей о своих неприятностях. Это дело его, личное. Но письмо все равно получается каким-то скучным. И он рвет его, не дописав до конца. Не хочет, чтобы она думала, будто ему здесь трудно.
На вечерней поверке у Стерницкого все обходится благополучно. Даже самому не верится. Только когда уже распустили строй, старшина говорит ему, чтобы завтра у него было все в порядке. И внешний вид, и дисциплина. Старшина просто не может пройти мимо Стерницкого, не сказав ему что-нибудь такое…
Ребята быстро засыпают после отбоя. Вот уж и сосед Стерницкого сопит носом, губами чмокает. Он всегда чмокает во сне, словно целуется. Надо будет спросить его, что ему снится по ночам…
