Станислав Ваупшасов - На тревожных перекрестках - Записки чекиста
Вспыльчивый и горячий, он всегда умел сдержаться, о себе любил говорить в третьем лице и с иронией.
— Понимаешь, комиссар, в чем дело. В главковерхи Николай Рябов не выбился. Правда, товарищ Крыленко тоже был всего-навсего прапорщиком царской армии, а потом на какую верхотуру поднялся. А Николай Рябов не обязательно должен быть на самом верху. А если разобраться глубже, то наша самая высокая вершина партия. Значит, мы все наверху и обязательно должны быть на высоте порученного нам дела. Согласен, комиссар?
— Согласен, Коля.
Лежа в засаде, я размышлял: а как оно сложится на этот раз, сумеем ли мы выполнить боевое задание так же, как предыдущее? Неужели белопольские власти столь беспечны, что не извлекли уроков из недавнего налета на войскового казначея?
Предположения мои оправдались: оккупанты извлекли урок. Сначала по дороге проехали 12 конных полицейских, причем для собственного спокойствия дали несколько залпов из винтовок в лес по обе стороны тракта. По моему знаку этих конников не тронули, пропустили. Минут через 20 прошагал взвод солдат под командованием щеголеватого офицера в конфедератке. На флангах шли дозорные и обшаривали взглядами придорожный лес.
— А вдруг обоза не будет, — спросил у меня Рябов, — а мы этих упустили?
Однако добытые сведения были точными, неоднократно проверенными, поэтому я ответил Николаю:
— Все идет как надо. Они же не дураки, приняли меры предосторожности, пустили вперед разведку и авангард.
— Ты прав, — согласился Рябов. — Надо думать, что и сам обоз будет здорово охраняться.
— Не иначе. Тем слаженней и решительней надо действовать всем нашим трем группам.
Рябов передал по цепи: ждать сильно охраняемый обоз!
Спустя еще полчаса из-за поворота вынырнули первые повозки армейского обоза. Впереди шли три офицера, а по бокам подвод сплошными цепочками солдаты с винтовками наперевес. В общей сложности здесь было не меньше взвода. И на внезапность мы могли не очень рассчитывать, поскольку поляки были готовы к немедленному бою.
Я выстрелил из нагана, и все три группы одновременно дали первый прицельный залп. Поляки плашмя бросились на землю и открыли сильный ответный огонь из винтовок. Затарахтел и пулемет, но его очереди летели поверх наших голов и лишь срезали ветви деревьев.
Партизаны хорошо замаскировались, а польские солдаты были отчетливо видны на открытой дороге. Испуганные лошади громко ржали и обрывали постромки, две подводы перевернулись, ящики из них посыпались в кювет. Мы дали еще два залпа, затем швырнули ручные гранаты. Их взрывы ошеломили противника, солдат охватила паника, и те, кто уцелел, побросав винтовки и подсумки, бросились бежать.
Бой продолжался не более 20 минут, охрана была полностью разгромлена, и мы вышли на дорогу, где лежали 13 трупов в польских мундирах. У нас оказалось четверо легкораненых.
Нам достались богатые трофеи — карабины, ящики с патронами и пулемет. Мы забрали их и немедленно отошли в лес, оставив на дороге перевернутые подводы и все еще бившихся в оглоблях лошадей.
— Слышь, комиссар, — вдруг остановил меня Рябов. — Надо освободить лошадей, пусть бредут куда глаза глядят, а подводы — сжечь.
— Хорошо, действуй! — ответил я.
Рябов и несколько бойцов снова выбежали на дорогу, выпрягли лошадей, обложили подводы сеном и подожгли.
Местные повстанцы быстро разошлись в разные стороны, а мы с Рябовым и другими бойцами нашей группы поспешили в лесной лагерь. Через сутки ночью я решил навестить Иосифа Зыса. Нехведович не возражал, ему тоже было интересно узнать, какой резонанс вызвала наша вторая операция. Солтыс встретил меня, как обычно, со всем радушием. Однако в его взгляде я уловил тревогу. На мои расспросы он отвечал не торопясь, взвешивая каждое слово. Дела приняли серьезный оборот.
— Повсюду в окрестных селах, — говорил Зыс, — уже побывали карательные отряды, производились обыски, нескольких крестьян без всякого повода арестовали и увезли. Были и у нас в Пядони, расспрашивали о каждом жителе, однако мне удалось убедить офицеров, что все крестьяне живут тихо, мирно и ни в чем подозрительном не замечены. Боюсь, как бы солдаты не начали прочесывать лес, тогда вам придется туго, надо будет уходить, петлять по болотам.
— Значит, вы нам советуете менять стоянку?
— Не надо спешить, но иметь запасную базу не мешало бы. Мало ли что!
— Ваших парней каратели не заподозрили?
— Бог миловал. Из моей группы один парень (зовут его Феликсом) ранен в руку, повыше локтя. Но мы сумели хорошо ее забинтовать, сверху он надел две рубашки и помаленьку, как ни в чем не бывало, занимается хозяйством. Никто и не догадывается, в какой переделке он побывал.
Вошла Эмилия, увидев меня, порозовела, протянула маленькую твердую ладошку.
— С успехом вас, Станислав. И всех товарищей ваших!
— Спасибо. Большое спасибо. А успеха мы добились не без вашей помощи. Вы нам здорово помогли.
В лагере я подробно рассказал Нехведовичу об опасениях Зыса. Командир счел их резонными. Но, пока не было непосредственной опасности, менять стоянку ему не хотелось. Место мы уже обжили. Размещались в хорошо оборудованных и замаскированных шалашах, днем и ночью выставляли дозорных. К тому же близко была деревня Пядонь, где находился наш верный друг Иосиф Зыс, откуда поддерживалась постоянная связь с уездным подпольным комитетом партии. Нередко связной уездкома появлялся и у нас в лесу. Мы жадно выслушивали принесенные им вести с той стороны фронта.
Наступило лето, лес наполнился запахами сочной листвы и нагретой хвои. По уезду шныряли каратели, но углубляться в лесную пущу не решались. Порою лишь постреливали с дороги по зарослям и уходили восвояси. Впечатление было такое, что они нас боятся больше, чем мы их. Поэтому я предложил Нехведовичу подготовить налет на войсковой гарнизон в Больших Ситцах, для чего разработать подробный план с участием Николая Рябова. Рябов уже дважды уходил на дальние расстояния, чтобы отыскать место запасной базы. Вот и на сей раз, когда он вернулся, мы втроем улеглись в сторонке на теплой земле и стали обсуждать мое предложение.
— Замысел интересный, — сказал Рябов, — дерзкая была бы операция. А после такого налета на гарнизон будет самое время уйти на новую стоянку. Как вам понравится вот это место?
Он указал на карте точку.
— И операцию, и перебазирование надо согласовать с уездным комитетом, заметил Нехведович.
— Конечно, — отозвался Рябов, складывая карту. — Будем ждать связного или снесемся через Зыса?
— Там видно будет, — ответил командир.
