Александр Володарский - Химия
Пароль от своего блога и аккаунтов в социальных сетях я передам надежным людям, которые в любом случае продолжат вести их в согласии с моими заветами.
Надо заметить, что я еду в колонию отнюдь не из «уважения к закону». Просто уходить в бега и скрываться годами из-за того, что какой-то жирный мудак в нелепом галстуке решил признать меня виновным, кажется мне несколько неправильным.
28.02.2011
Март
Первые впечатления
Вчера я получил кличку «политический».
Предсказуемо, но мне нравится. Был еще предложен вариант «партийный», но от него я отказался. Не уверен, что другие зеки поняли, почему «партийность» противоречит анархистским убеждениям. Хотя, как показывает опыт, многие анархисты это тоже не понимают.
Чувствуется, что отношение тут не такое, как в СИЗО.
То ли я поменялся, то ли люди другие. Скорее всего, и то, и другое.
Дело скорее даже не в людях, а в самой атмосфере инфернального безумия, которое царило в закрытой камере и почти отсутствует здесь. Свежий воздух многое меняет. В СИЗО меня воспринимали как крайне наивного человека, не понимающего толком, куда он попал. Отчасти справедливо. Любые идеи, связанные с защитой прав, воспринимались со скепсисом и цинизмом, иногда даже злобным: «систему ты не поломаешь, а вот пять лет отсидишь и туберкулез по лучишь, за то что умничаешь». Тут настроения более прогрессивны[7]: свои права люди знают и готовы за них бороться, так что отношение к «политическим» куда более серьезное и уважительное. В СИЗО почти все готовились к тюрьме: учили сленг, многие приучились жить по понятиям. Тут готовятся к воле и хотят вернуться к нормальной жизни. Большинство здесь мужики, блатные на поселение попадают редко. Почти все хотят честной работы и во время срока, и после его окончания. Но в то же время боятся свободы, зная, что там они будут изгоями. Здесь трудоустроиться тоже трудно, из 150 жителей место есть разве что у 30–40. Когда-то была стопроцентная занятость, но коммерсанты, которые ее обеспечивали, разбежались. Так что если кому-то нужна рабочая сила — советую поискать ее в Коцюбинском. Польза будет для всех, так как именно за счет труда заключенные получают поощрения, необходимые для УДО. При этом, сотрудничать с администрацией большинству западло, а честной работы слишком мало.
Тот факт, что в колонию меня провожали телеканалы, очень понравился зекам и смутил начальство. После вечернего выпуска новостей стал местной знаменитостью. Хотя узнали и до этого, стоило упомянуть ключевые слова «Верховная Рада» и «акция протеста». Работники администрации интересуются, будут ли еще журналисты. Думаю, стоит не разрушать их надежд и приезжать почаще.
В исправительном центре неспокойно: месяц назад сменился начальник. Новый сейчас на испытательном сроке, остался еще месяц. Исправительный центр регулярно посещают комиссии, не так давно пара человек вскрылись, а один убежал. Причем убежал не куда-нибудь, а в департамент по исполнению наказаний, где рассказал о безработице, закручивании гаек, отсутствии медицинского обслуживания. В воздухе запахло то ли переменами, то ли репрессиями.
03.02.2011
Режим
6.00 — Подъем
6.45 — Завтрак. Чай и каша, иногда бульончик.
7.00 — Построение. Заключенных группируют по отрядам и пересчитывают. После построения все работающие отправляются на работу (кто в промзону на территории колонии, кто в город с сопровождающими). Большинство работы не имеет и разбредается по комнатам досыпать.
11.45 — Обед. Бесцветный суп, который можно оживить сушеным перцем, второе — каша с намеком на мясо, большой кусок хлеба и жиденький сладкий чай.
12.00 — Построение. Нас опять пересчитывают и мы расходимся: кто на работу, кто в комнаты, к телевизору и прочим нехитрым радостям.
17.00 — Построение. Нас пересчитывают наиболее тщательно, вызывают по фамилиям.
17.15 (или сразу после проверки) — Ужин. Чай и каша. Один раз давали жареную мойву на хлебе, которую все ждали как праздничное лакомство. Рыбы не было несколько месяцев, и меню несколько оживилось лишь благодаря интересу комиссий из департаментов.
После ужина работники из промзоны возвращаются обратно.
20.00 — Последнее построение. К этому времени обязаны вернуться все, в том числе работающие за пределами исправительного центра.
22.00 — Отбой. Охранники ходят по комнатам, тушат свет и пересчитывают заключенных.
03.00 — Проверка. Ночью менты тихонько проходят в комнату и в очередной раз пересчитывают заключенных, стараясь не разбудить, поскольку в распорядке дня записан «бесперебойный сон».
В 6.00 все повторяется по новой. В пятницу и субботу отбой переносится на 23.00, а подъем в субботу и воскресенье на 7.00.
Таким образом дают людям ощутить вкус праздника.
05.02.2011
Животные. Часть 1-я. Вши
Я хотел написать о котиках. На территории исправительного центра живет множество котов разной степени прирученности. Часть из них местные, но некоторые путешествуют с заключенными из лагеря в лагерь и вместе с ними выходят на волю.
Но я решил отложить эту тему из-за темы куда более злободневной и актуальной. Из-за вшей. Только что их нашли на соседней койке. Там спит парень, приехавший сюда из мест лишения свободы, из лагеря. Чистоплотный и опрятный, так что вшей подхватил, судя по всему, в поезде. Статья 185, ч. 3, кража со взломом и проникновением в жилище.
Сейчас он лихорадочно собирает свои вещи и запаковывает их в пакет, будет нести «на прожарку». Слышится негромкое бормотание: «ты шо, блядь», «ну от пизда» и «ебу я в рот».
Вся комната нервно чешется и разглядывает швы у себя на одежде. Ничего подозрительного пока не нашли, но всех уже захлестнула волна паранойи. Санитарные условия тут не лучше, чем в тюрьме, так что вши могут распространиться молниеносно. В кране только лишь ледяная вода, душ с горячей — раз в неделю. Причем растапливается баня даже не газом, а по старинке, дровами[8]. Дров, разумеется, нет, как и финансирования. Поэтому топят мебелью и паркетом. На территории хватает заброшенных строений. Часть из них выглядит весьма апокалиптично, напоминает разгромленные «Убежища» из Фоллаута. Говорят, что в одном опечатанном здании с провалившейся крышей даже сохранились своеобразные сокровища: оттуда так поспешно эвакуировали людей, что те даже не успели забрать личные вещи и деньги, а в подвальных помещениях остались нетронутые склады.
Но вернемся к вшам. В моих вещах никакой живности тоже не оказалось, но ситуация может поменяться в любой момент. Медпункта у нас нет. По идее, для осмотра следует обращаться в клинику в Коцюбинском, но выбраться туда — задача нетривиальная: нужно заранее записаться и получить одобрение администрации.
