Василий Аксенов - «Ловите голубиную почту…». Письма (1940–1990 гг.)
Так что я довольна, но это довольство омрачается рядом сопутствующих всему этому обстоятельств. Во-первых, очень тревожит твоя неустроенность в смысле работы и квартиры. Как дальше вы мыслите строить свою жизнь? Нельзя ли все-таки отставить экзотические плавания и устроиться в какую-нибудь ленинградскую больницу, пока еще ты не совсем деквалифицировался? А может быть, можно вам устроиться в Москве? Что посоветовала вам по этому вопросу ее мама?
Во-вторых, меня очень огорчает твое исключительно невнимательное отношение ко мне, которое с особой ясностью проявилось в этот решающий момент твоей жизни. <…>
Ты проявляешь удивительное безразличие к вопросу о нашем окончательном переезде на материк. Можно подумать, что тебе совершенно все равно, удастся ли нам поселиться более или менее удачно. Нежели за всю зиму, будучи не очень-то загруженным работой, ты не мог получить несколько конкретных адресов продающихся домов в подходящих местах, выяснить условия прописки, которая теперь так трудна?
Денег у нас, по тем ценам, какие существуют, немного, так что выбирать надо тщательно. А тебе вроде до этого никакого дела нет.
Это очень обидно.
Итак, я жду твоего письма, в котором прошу тебя ответить на все поставленные вопросы и разъяснить, чем объясняется твое неожиданное изменение мнения по вопросу о сроке женитьбы. Чем вызван ее приезд в Л<енингра>д в разгаре учебного года и такая спешка со свадьбой?
Как провел время в Москве? Каково впечатление от тещи? Как ты употребил присланную мной тысячу? На покрытие долгов или на подарок Кире?
Жду ответа. Повторяю: очень, очень обидно выпрашивать твоих писем, как милостыни, и никогда я не стала бы тебе писать первая, если бы не такой исключительный случай в твоей жизни.
Когда теперь Кира к тебе приедет? Передай ей мой привет. Крепко целую.
Мама.
Антон и Тоня поздравляют тебя. Тоня в восторге, что у нее теперь есть новая родственница, и все выясняет, кем она ей приходится.
Павел Аксенов – Василию Аксенову
Казань. 13 октября 1957 г.
Дорогой Вася!
Я давно хотел написать тебе, но не знал, куда адресовать письмо. Я мог, конечно, написать на адрес Киры для дальнейшей переотправки, но это слишком канительно и потому я решил выяснить все у Киры по возвращении в Москву. Хорошо, что ты написал. Но плохо, что ты оказался в паническом состоянии[69]. Для паники нет никаких оснований. Трудности ты создаешь сам, вследствие того, что у тебя отсутствует цель в жизни. Ты призываешь меня на помощь, но в чем я должен помочь тебе? Ты не знаешь, что ты хочешь и чем ты хочешь быть. С одной стороны, ты хочешь быть с Кирой, с другой стороны, ты хочешь плавать. Но одно с другим не совмещается, и из этого ты делаешь трагедию. Начинать надо не с этого. Прежде всего, ты должен решить вопрос: какое место в жизни ты должен занять, и какими средствами достигнуть этой цели. Все прочие вопросы следует решать с этих позиций. Я сто раз твердил тебе, что ты должен быть хорошим врачом. Ты должен научиться успешно бороться с болезнями и тем самым помогать людям строить хорошую жизнь. При этих условиях люди оценят тебя, твой труд и твои знания и ты будешь счастлив. Но для этого надо много работать и учиться. Без труда ничего не дается.
Что же практически ты должен делать? Рассмотрим твое положение:
По окончании вуза тебе предложили плавание. Это было неплохо с точки зрения накоплений различных картин и впечатлений в жизни. На это дело можно было отдать один-два года жизни с тем, чтобы после этих путешествий, будучи обогащенным житейским опытом, вплотную заняться практической медициной.
Перспектива плавания удалилась вследствие сложной процедуры оформления. Когда все было почти готово, ты женился. Появилась новая, сложная процедура оформления. Так прошло много месяцев. Вместо медицинской практики или путешествий, ты болтался в Ленинградском порту.
Нашлись умные люди и послали тебя в Вознесенье[70] на медицинскую работу. Ты работаешь там три или четыре месяца, а затем в ультимативной форме ставишь вопрос: плавание или увольнение. При этом ты покидаешь свой пост в Вознесенье. Таким образом, ты вступил в резкий конфликт с государственным аппаратом. Опыт показывает, что такая борьба ни к чему хорошему привести не может, тем более что твои позиции в этой борьбе весьма шаткие. В самом деле, чего ты добиваешься? Ты требуешь, чтобы тебя отправили в заграничное плавание. Но неужели ты не понимаешь, что это настолько деликатный вопрос, что никаких требований, в данном случае, предъявлять нельзя. В такую командировку посылают по инициативе соответствующих органов, а не по требованию желающих. Глупо, бестактно и вредно требовать непременной посылки на эту работу. Чем большую активность будешь проявлять в указанном направлении, тем меньших результатов добьешься, тем худшее впечатление оставишь о своей персоне, тем трудней будет устраиваться здесь, в «домашних» условиях.
Вместо борьбы с ветряными мельницами, ты должен подумать о том, как устроить свои дела. На твоем месте я бы отказался теперь от перспективы дальнего плавания. Ситуация резко изменилась, а в новой ситуации по-новому следует решать данный вопрос:
а) ты более года болтаешься без практики. Чтобы закончить все процедуры оформления, потребуется, может быть, еще несколько месяцев. В самом плавании ты должен провести не менее 2–3 лет, так как на более короткий срок нет смысла проводить такое сложное оформление. Таким образом, у тебя выпадают из практики 4,5–5 лет. После этого на твоей персоне, как на медицинском работнике, можно будет поставить большой черный крест. Ты будешь человеком без профессии;
б) по сравнению с тем, что было 1,5 года назад, изменилось твое положение в жизни. Ты теперь не «шлейса», а женатый человек. Нельзя оставаться «шлейсом» до конца жизни. Если ты уедешь на два-три года, что будет с твоей женой? И, наконец, что ты будешь делать, когда вернешься в роли человека без профессии? И на твоем месте я бы написал соответствующему начальству следующее:
«Ввиду того, что оформление в дальнее плавание слишком затянулось и я по этой причине в течение длительного времени занимаюсь не свойственными мне делами и, наконец, вследствие изменения моего семейного положения, перспектива работы на судах дальнего плавания является для меня неприемлемой. Прошу Вас предоставить мне постоянную работу в одной из больниц системы водздравотдела, обеспечив при этом предварительную стажировку в больнице № …. гор. Ленинграда. Подпись».
Или что-нибудь в этом роде, в зависимости от конкретных условий твоего бытия. Может быть, можно остаться в Ленинграде на постоянной работе или поехать куда-нибудь недалеко от Ленинграда. Я без колебания вернулся бы в Вознесенье. Преимущества этого пункта заключаются в том, что там рабочий поселок, озеро, река и недалеко от Ленинграда. Вы с Кирой часто можете устраивать свидания (прогулки, каникулы и т. п.). Два-три года настоящей, серьезной практики в подобных условиях, и ты будешь врачом. Если к этому прибавить затем институт усовершенствования или еще лучше – аспирантуру, то будет совсем хорошо.
