Николай Андреев - Трагические судьбы
Пилотка для Дудаева — все равно что шинель и сапоги для Сталина. Солдатская шинель генералиссимуса — далеко не случайный наряд: она скрывала его тщедушную фигуру, а сапоги на толстенной подошве увеличивали рост. Пилотка добавила образу Джохара четкости, мужественности, без нее он был похож на измученного марафонца после забега. После того как он стал президентом, его внешний облик трансформировался: «Дудаев выглядел совсем другим, чем в сентябре, — черное длинное кожаное пальто, белоснежный воротничок, галстук, походка уверенная, глаза блестят», — не узнала его поначалу знакомая журналистка.
Вы помните улыбку Дудаева? Она давалась ему нелегко. Все, кто служили с ним в армии, отмечают: Джохар — человек малоулыбчивый. Его однополчанин Андрей Воробьев свидетельствует: «Помню Дудаева в окружении седовласых генералов. Он как бы олицетворял собой целеустремленность, порыв вперед, они — довольство, степенность и полное удовлетворение сегодняшним положением. Тогда он мало улыбался. Сейчас смотрю на фотографии в газетах и глазам своим не верю: налево и направо он расточает улыбки. Видимо, это необходимо после того, как он занялся политической деятельностью».
Однако когда генерал начинает давать интервью, улыбка сразу пропадает, слова падают безапелляционно, тон стальной, это речь пророка, это истина в последней инстанции. Фразы четкие, короткие, выражения хлесткие. Приведу наблюдение журналистов еженедельника «Голос»: «Генералу нравится давать интервью. Удобно расположившись в кресле, он даже не пытается внятно отвечать на наши вопросы, постепенно превращая интервью в монолог. Это был монолог человека, захватившего власть в одной отдельно взятой автономии и не желающего с ней расстаться».
Я прочитал множество его интервью, просмотрел массу записей на видеокассетах. Дудаев однообразен. Какие бы вопросы ему ни задавали, сначала расскажет, как героически продекларировал независимость Чечни, потом обратится к злобным проискам России, растолкует, в чем проявляется имперский дух русских, третья обязательная тема — какой он выдающийся демократ и какие замечательные демократические преобразования происходят в подведомственном ему государстве, затем обязательно затронет тему ислама, затем поведает про успешную борьбу с преступностью, и, наконец, закончит интервью угрозами в адрес России.
Тем не менее он пользовался симпатией прессы, особенно зарубежной. Журналистов привлекал этот смелый человек, бросивший вызов огромной империи. Да и сам образ генерала, предводителя народно-освободительного движения, броско вылепленный его главным идеологическим советником Мовлади Удуговым, так и просился на телеэкран, о нем легко было писать.
Журналисты — как российские, так и зарубежные — с любовью относились к Чечне, чеченскому народу вообще и конкретно к Дудаеву. Можно даже сказать, что средства массовой информации воевали на его стороне. Общественное мнение тоже было в окопах чеченцев. А как защищал их Сергей Адамович Ковалев — неустанно и ежечасно, обвиняя российские власти в провокациях и агрессивных устремлениях. И то и другое имело место — спорить нечего. Но я вот никак не могу понять одного: почему головы режут, берут заложников для продажи именно в Чечне, а не, скажем, в республике Мари-Эл или Коми-Пермяцком национальном округе? Уж как ненавидят русских в Прибалтике, а что-то я не слышал, чтобы там держали в ямах людей и демонстрировали отрезанные головы оккупантов.
С чего начинается война? Если война — зло, если война бессмысленна по своей сути, если силой никому ничего не докажешь, если люди знают, что война несет горы трупов, лишения, голод, потоки беженцев, то к чему вообще начинать стрелять? Не я первый ставлю эти вопросы, великие умы искали ответы — не находили. А человеку с автоматом мыслить и совсем вроде бы ни к чему.
Чеченская компания привела к страшной вещи: мы боимся войны и в то же время привыкли к ней. Война на экране телевизора стала приложением к чаю, к ужину. Смерть, разрушения, измученные люди не трогают наши души. Война стала изысканным жанром телеискусства. Помню Елену Масюк с НТВ: как же вдохновенно она рассказывала про доблестных чеченских борцов за свободу, какие умные вопросы задавала Дудаеву и его соратникам, как мужественно смотрелся генерал на экране телевизора. Вспоминала ли Лена свои эмоциональные репортажи, сидя в яме, куда ее бесцеремонно бросили те, о ком она вдохновенно рассказывала нам?
Телевизионный оператор Дмитрий Синецкий в своей книге «Чужая война», вспоминая о съемках в Карабахе, пишет: «Мы с Кириллом развили идею: какая-нибудь мощная компания вроде Эн-Би-Си покупает время у армян и все права на телесъемку с этой стороны, а, скажем, Ай-Ти-Эн — с азербайджанской. Журналисты участвуют в планировании боевых операций, определяя наряду с направлением главного удара и сектором обстрела свои точки съемки, координируют время атаки с условиями освещенности… И бойцы, паля из автоматов, бегут мимо красивых рекламных щитов «Спонсор наступления — Межрегиональная коммерческая ассоциация…», — на этом мы остановились, потому что круг абсурда замкнулся, мы снова ткнулись носом в то, зачем и кому нужна эта война».
Фантазия операторов воплотилась в ходе боевых действий в Чечне. Все помнят кровавую акцию Басаева в Буденновске. Заключительный ее этап: бандиты вместе с заложниками усаживаются в автобусы и направляются в сторону Чечни. Масса операторов всех телекомпаний мира снимают героический отъезд. Нет только телекамер самой оперативной в мире телекомпании — Си-Эн-Эн. Все журналисты в недоумении: быть такого не может, чтобы сиэнэновцы проспали такой момент. Нет, не проспали самые оперативные в мире телерепортеры, они тем временем грамотно выстраивали кадр. Автобусы с басаевцами уже в темноте выезжают за пределы Буденновска — и вдруг на них с холмов обрушиваются потоки мощного света: это включили софиты сиэнэновцы и начали передачу в прямом эфире на всю планету. Я потом смотрел кадры: впечатляет. И реклама пепси-колы эффектно смотрится.
Власть Дудаева простиралась не дальше президентского дворца
Но мы забежали далеко вперед — до настоящей войны еще два года. А пока у нас сентябрь 1991-го. Дудаев хочет быть легитимным правителем Чечни. На 27 октября назначаются выборы президента и в парламент Чеченской республики. У Дудаева три конкурента, но не им тягаться с ним силой. Верховный Совет России постановляет: выборы — незаконны. Джохар Дудаев в ответ: «Не знаю, что они решили, но право чеченского народа на свободные выборы неотъемлемо. Мы не отдадим его никому и ни под каким предлогом».
