Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие
Оснований для этого было достаточно. Открытые со всех сторон и легко уязвимые стартовые позиции "семерок", сложность и длительность их подготовки к пуску, требовавшей не менее семи часов, не удовлетворяли новым доктринам ракетно-ядерной войны. В случае, если первый удар наносят американские носители ядерного оружия, стартовые позиции Советского Союза будут безусловно уничтожены. Для ответного удара межконтинентальных ракет у нас уже не будет.
Разработка новых стратегических ракет, старты которых будут надежно защищены и позволят нанести ответный удар, была необходима.
Какие из межконтинентальных ракет, королевские Р-9 или янгелевские Р-16, станут на дежурство для защиты страны в надежных шахтных укрытиях — вот что обостряло отношения между Королевым и Янгелем.
Не остался в стороне и Глушко. Он разрабатывал двигатели первых ступеней для обеих двухступенчатых ракет: Р-9 и Р-16. За годы создания ракет Р-1, Р-2, Р-5 и Р-7 у Глушко была создана мощная стендовая база огневых испытаний и получен бесценный опыт разработки кислородных двигателей. Несмотря на это, он включился в соревнование с явной тенденцией в сторону разработки двигателей на высококипящих компонентах — азотнокислых окислителях и несимметричном диметилгидразине в качестве топлива. Оба компонента были токсичны, взрывоопасны и у военных испытателей они вызывали отвращение по сравнению с "благородными" кислородом, этиловым спиртом и керосином. Однако по фактору поддержания постоянной готовности сотен ракет к пуску в течение месяцев и даже лет высококипящие компоненты имели неоспоримые преимущества. Интенсивное испарение жидкого кислорода после заправки ракеты приводило к необходимости постоянной подпитки. Из-за таких потерь для ракеты Р-9 проектировались специальные хранилища с системами возмещения потерь на испарение. Заправка ракеты кислородом предусматривалась непосредственно перед пуском. "Высококипящие" ракеты дежурили в заправленном состоянии и не требовали увеличения времени готовности на заправку. Это было доказано на опыте эксплуатации ракеты средней дальности Р-12, которую Янгель на двигателе Глушко сумел разработать до 1960 года…
Янгель вступил в соревнование с Королевым, имея опыт полигонных испытаний ракеты Р-12. Глушко не проявлял, так нам в те годы казалось, нужных стараний и энтузиазма по отработке двигателей Р-9. Одной из причин являлась "высокая частота". Это явление проявилось в мощных кислородных двигателях при повышении энергетических удельных характеристик. После серии загадочных разрушений кислородных двигателей во время стендовых испытаний было обнаружено, что авариям предшествовало возникновение высокочастотных колебаний давления в камере сгорания. Эта "высокая частота" приводила к разрушению камеры сгорания или сопла двигателя. На двигателях для Р-9 "высокая частота" оказалась бедствием, которое сорвало сроки их поставок на сборку первых ракет. Объяснить причины возникновения "высокой частоты" в кислородных двигателях ни теоретикам, ни испытателям не удавалось. Забегая далеко вперед, скажу, что даже на благополучной, десятки лет летающей "семерке", в ее модификации, именуемой "Союз", на центральном блоке до сих пор нет-нет, да и появится вдруг "высокая частота"…
Командование Ракетными войсками стратегического назначения и сам Главнокомандующий Главный маршал артиллерии Неделин поддерживали Янгеля. Наличие альтернативных вариантов позволяло провести объективное сравнение реальных эксплуатационных показателей".
Для полной характеристики обстановки тех лет следует добавить, что на оборону, а тем более ракетную технику, которой буквально бредил глава государства, денег не жалели. Холодная война, выразившаяся в противостоянии двух великих держав, создавала "горячую" обстановку в экономике социалистической системы страны. И хотя штаты и лимиты на зарплату создателям грозного оружия рассматривались и утверждались, на реализацию же собственно технических идей выделялось неограниченное финансирование. Поэтому стоимость создания ракеты практически оставалась вне поля зрения. При этом цифры предполагаемых затрат, естественно, фигурировали, но технико-экономического обоснования, как такового, в эскизных проектах еще не было. Несмотря на то, что опыт создания ракеты Р-12 доказал со всей очевидностью преимущество военных ракет на высококипящих компонентах топлива с автономной системой управления, до окончательного признания и победы этого направления было еще далеко. Наступит 1962 год, когда именно только янгелевские ракеты Р-12 и Р-14 отправятся в трюмах кораблей в далекий заморский "вояж" к берегам революционной Кубы, чтобы стать причиной приснопамятного Карибского кризиса, поставившего судьбу цивилизации на грань катастрофы.
Наиболее сложным оказался вопрос о выборе системы управления. В нем надежность, боеготовность, помехозащищенность и точность попадания составляли одно целое. Можно добиться показателей самого минимального отклонения точки падения головной части от цели, но в результате ракета не поднимется со стола. Можно запустить ее через сутки — но кому она уже будет нужна?
О системах управления обстоятельный разговор еще впереди. Но чтобы пролить свет на обстановку, сложившуюся при проектировании ракеты Р-16, необходимо сделать некоторые пояснения.
Преимущества автономной системы управления (а это следует из самой семантики слова — "независимость в управлении") проявляются сразу после старта ракеты. Как только она, преодолев собственную силу тяжести, оторвется от пускового стола, никто и ничто уже не в состоянии извне повлиять на полет ракеты: она находится отныне всецело во власти собственной идеологии, заложенной в приборах системы управления, ибо автономная система управления вырабатывает командные сигналы с помощью только собственной бортовой аппаратуры и без вмешательства со стороны. Насколько совершенна заложенная в ней идея и ее реализация, а также сама программа полета, настолько "удачным" будет и "приземление" головной части — "полезной нагрузки". В идеале на языке профессионалов это звучит как "попасть в кол".
Система управления с радиокоррекцией обеспечивала на тот момент несомненно большую точность попадания, но была недостаточно защищена от воздействия со стороны противника и не только за счет создания радиопомех, но и обеспечения скрытности. Ракета может быть спрятана под землей, а система ее коррекции, подающая сигналы, не допускает этого, так как из-под земли ничего "не светится". Антенну надо выставить, она должна быть открытой. Поэтому ее нельзя защитить железобетонным укрытием, равно как и укрытием из высокопрочных материалов. Формально, пока старты были наземными, этот недостаток с позиций уязвимости не был, казалось, определяющим: уничтожить можно было в равной степени и ракету и радиосистему. Однако одним из важнейших достоинств М.К. Янгеля, как Главного конструктора, была способность стратегического мышления. Он прекрасно понимал, что век открытых стартовых позиций для боевых ракет кончается. При существовавшем наращивании мощности несомого заряда и дальности полета они становились беззащитными. Более того, как Главный конструктор, он уже вынашивал идею защиты ракеты. А именно в шахтном варианте на тот момент проблема защиты системы радиокоррекции была практически неразрешимой. Но автономная система не обеспечивала требуемой точности попадания, поскольку вместе с ростом дальности (дальность полета ракеты Р-16 в шесть с лишним раз (!) превышала дальность ракеты Р-12) ошибки в полете, влияющие на точность стрельбы, накапливались. А в то же время уровень требований по точности попадания ужесточался. Поэтому вопрос о системе управления ракетой Р-16 приобрел принципиальное значение: что важнее — уязвимость или точность попадания? И как оптимизировать эти характеристики, найти разумное соотношение между показателями, находящимися в противоречии друг с другом?
