Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие
Вопрос Министерства обороны
Утвердить комиссию в составе: тт. Брежнева, Гречко, Устинова, Руднева, Калмыкова, Сербина, Гуськова, Табакова и Тюлина для расследования причин катастрофы и принятия мер в воинской части 11284.
Секретарь ЦКИтак, в составе партийно-правительственной комиссии Л.И. Брежнев — Председатель Верховного Совета СССР, А.А. Гречко — первый заместитель Министра обороны СССР, Д.Ф. Устинов — заместитель Председателя Совета Министров СССР, К.Н. Руднев — Председатель Государственного комитета
Совета Министров СССР по оборонной технике, В.Д. Калмыков — Председатель Государственного комитета Совета Министров СССР по радиоэлектронике, И.Д. Сербин — заведующий Отделом оборонной промышленности ЦК КПСС, А.М. Гуськов — начальник Третьего главного управления Комитета государственной безопасности СССР, Г.М. Табаков — директор Научно-исследовательского института, на стендах которого производились огневые испытания реактивных двигателей (НИИ-229), Г.А. Тюлин — директор Научно-исследовательского института проблем ракетной техники (НИИ-88).
Кроме Л.И. Брежнева решение адресовано Ф.Р. Козлову, являвшемуся в то время Секретарем Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза.
Рано утром 25 октября самолет с высокой комиссией приземлился на аэродроме среднеазиатского полигона и сразу же началось расследование причин случившегося.
А через два дня спецрейсами самолетов "черные тюльпаны" — цинковые гробы были отправлены в Днепропетровск, Харьков, Киев, Москву и Загорск.
В городах, куда их доставили, приняли самые строжайшие меры для сохранения тайны.
Происшедшая катастрофа тщательно скрывалась не только от широкого общественного мнения. О том, что случилось на полигоне в Средней Азии, не знали даже на другом полигоне — Капустин Яр, где параллельно с некоторым опережением (первый пуск состоялся 6 июля) испытывалась вторая ракета конструкторского бюро Р-14. Утром 25 октября у них была отключена связь с полигоном, где готовилась к испытаниям ракета Р-16, и участники экспедиции были в полном неведении о причине ее отсутствия. И лишь вернувшись через несколько дней в Днепропетровск, узнали всю правду от сослуживцев прямо на аэродроме после приземления самолета. В печать содержание телеграммы М.К. Янгеля и сведения о последовавших событиях не просочились. Информационные агентства Советского Союза хранили молчание.
Утром 26 октября 1960 года все центральные газеты на первой полосе в левом нижнем углу опубликовали сообщение:
От Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССРЦентральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР с глубоким прискорбием извещают, что 24 октября с.г. при исполнении служебных обязанностей, в результате авиационной катастрофы погиб Главный маршал артиллерии Неделин Митрофан Иванович — кандидат в члены ЦК КПСС, депутат Верховного Совета Союза ССР, Герой Советского Союза, заместитель Министра обороны и Главнокомандующий Ракетными войсками СССР, один из важнейших военных деятелей и строителей Вооруженных Сил Советского Союза, прославленный герой Великой Отечественной войны.
Похороны Главного маршала артиллерии Неделина М.И. состоятся в городе Москве на Красной площади.
Центральный Комитет КПСС Совет Министров СССРПод этим сообщением было напечатано стандартное Постановление Совета Министров СССР о создании комиссии для организации похорон М.И. Неделина и еще ниже извещение Министерства обороны Союза ССР.
27 октября был опубликован некролог, подписанный руководителями партии, государства и военными деятелями. 28 октября газеты поместили репортаж о траурном митинге и похоронах Главного маршала артиллерии М.И. Неделина, состоявшихся в Москве на Красной площади по традиционному ритуалу с высшими государственными почестями. Урна с прахом была установлена в единый ряд колумбария в Кремлевской стене сразу за урной с прахом выдающегося физика И.В. Курчатова. Так совсем рядом оказались руководитель создания первых ядерных бомб и идеолог ракетно-ядерной военной стратегии.
И все, более ни слова ни в этих, ни в последующих номерах газет. А страницы прессы, как и всегда, были заполнены сообщениями о текущих событиях, происходивших в стране и мире: работала очередная сессия Верховного Совета Российской Федерации, проходили в Кремле концерты сельской художественной самодеятельности, о своих очередных трудовых успехах, как было принято, рапортовали коллективы трудящихся.
Предельный лаконизм, абсолютно лишенная содержательности информация, кроме констатации факта: был человек, герой самой большой в истории человечества войны, и не стало его. Что за авиационная катастрофа, при каких обстоятельствах потерпел аварию самолет с маршалом? Какова судьба экипажа и других пассажиров самолета? И ни слова о том, как это принято в таких случаях, будет ли какая-то комиссия изучать обстоятельства, приведшие к катастрофе? Все осталось за кадром, отгорожено завесой молчания, как само собой разумеющееся. Естественно, что такая лапидарность информации только инициировала догадки, рождала самые невероятные слухи как о размерах катастрофы, так и о ее последствиях, в них вымысел и волей-неволей просачивавшаяся правда слились воедино.
Версия об авиационной катастрофе и истинная информация о происшедшем на полигоне и его масштабах существовали в СССР независимо десятки лет: одна — для широких масс страны, другая — для узкого круга посвященных. И лишь вездесущие зарубежные агентства сразу же по своим "голосам" сообщили более конкретно, что на полигоне в Средней Азии при испытаниях ракеты СС-7 погиб маршал Неделин и более ста ракетчиков".
А позднее информация о происшествии на полигоне стала объектом внимания даже книги рекордов Гиннеса. В ней под рубрикой "Самый крупный в космонавтике несчастный случай" напечатано: "24 октября 1960 г. в результате взрыва ракеты Р-16 в космическом центре Байконур, СССР (ныне Казахстан), погиб 91 человек".
Отбывавшим с полигона домой участникам трагедии, большинство из которых все еще находились в шоковом состоянии (для снятия стресса, а возможно, и оттягивания самого факта возвращения домой их будут долго окольными путями транспортировать самолетом с посадками в ряде городов Средней Азии и Кавказа), работники госбезопасности без всякой скидки на самочувствие в безапелляционно-приказном тоне рекомендовали, как себя вести:
"Если будут спрашивать, что случилось, отвечайте: произошла авиационная катастрофа".
