Алан Клейсон - Ринго Старр
Пневмония, а затем смерть матери обрушились на него вскоре после окончания курса лечения в Аризоне, но, хотя Ринго все еще выглядел немного изможденным, мало кто сомневался в правдивости его слов, когда он сказал, что чувствует себя «…лучше, чем когда–либо», а меньше всех — Зак Джейсон и Ли, которым Старр дал свою амбулаторную карту, как его проинструктировали в центре, ибо «дети алкоголиков наиболее подвержены тому, чтобы самим стать алкоголиками». Он также посоветовал им посещать лекции Общества анонимных алкоголиков в Челси.
По крайней мере, он не умер, как Элвис, и не мучился вечной дилеммой рок–н-ролльщиков и черных блюзменов добитловской эпохи, у которых игра на инструменте и пение были единственными средствами к существованию. Возможно, именно неактивный образ жизни был злейшим врагом Ринго, но, пожалуй, перед таким выбором — играть или не играть — стояло большинство рок–звезд шестидесятых годов.
«Я никогда не хотел быть лидером группы. Я люблю просто получать удовольствие от игры. Я хотел быть с хорошими музыкантами и хорошими друзьями», — откровенничал Ринго.
Ни один из тех, кто его слушал, не знал, верить ему или нет.
17
«Нервозность – теперь мое обычное состояние»
Когда Ринго Старр смотрел видеоролик, снятый на попурри «Beatles Movie Medley» — «нарезку» из старых клипов группы, — который показывали на «Top of the Pops», все это казалось ему таким далеким, почти другой жизнью. Иногда он мог с трудом поверить, что это был он на тех записях, в тех фильмах, на тех стадионах. Действительно ли он когда–то покорил мир? Такие заявления со стороны Ринго были вполне предсказуемы — еще в 1965 году он заявлял:
«Я бы не поехал в турне как барабанщик рок–н-ролльной группы, если бы мне было тридцать. Я был бы для этого слишком старым».
Теперь, когда настало будущее, о котором он даже не мог мечтать, он отрекся от своих прежних убеждений: современная поп–индустрия продавала свое прошлое в ничуть не меньших объемах, чем настоящее. С приближением конца века фабрики работали на всю катушку, и музыканты прошлых поколений — при поддержке телевидения — получили возможность продавать сборники «лучших хитов» тридцатилетней давности наравне со своими новыми альбомами.
В то время для ветеранов сцены стало обычной (хотя зачастую нежизнеспособной) практикой пытаться возобновить свою карьеру, сделав кавер–версию какого–нибудь хита своего современника. В 1988 году, к примеру, Дэйв Берри попал точно в цель, выпустив «Out of Time» Криса Фарлоу, а сам Фарлоу спел хит Номер Один 1968 года Лонг Джона Болдри, «Let the Heartaches Begin». Были и такие, как Сэнди Шоу с хитом Силлы «Anyone Who Had a Heart» и Эллис Купер со своей версией «Seven and Seven Is» группы «Love».
Более успешной стратегией было зачастую необычное сочетание исполнителей. Никого не удивляли альянсы Кении Роджерса с Тэмми Уайнетт, Бака Оуэнса с Эммилу Хэррис и «Queen» с Дэвидом Боуи, но наряду с ними в хит–парады попадали синглы Боуи и Бинга Кросби, «Something's Gotten Hold of My Heart» Джина Питни в исполнении самого Питни и панк–вокалиста Марка Элмонда и, наконец, Би Би Кинга с «U2» в 1989 году.
В марте того же года Бак Оуэне был в Лондоне на Wembley Country Music Festival и нашел время встретиться с Ринго на Abbey Road; Ринго, который не заглядывал туда четырнадцать лет, не на шутку удивился, когда узнал, что в подвале студии теперь находится ресторан. Дуэт Оуэнса и Старра, записанный в Studio 2, «Act Naturally» стал заглавным треком на следующем альбоме Оуэнса, а в качестве сингла в 1990 году перебрался из американских кантри–чартов в Тор 40, отчасти благодаря видеоклипу, снятому в заново отстроенном городке в стиле Дикого Запада неподалеку от Лос–Анджелеса.
В тот же месяц, когда записывался «Act Naturally», Брайан Пул, Рег Пресли, Тони Крэйн и еще несколько музыкантов того же калибра — известные под общим именем «The Corporation» — выпустили свою версию «Ain't Nothing but a House Party» группы «The Showstoppers». Даже эта вещица умудрилась пробраться в британские чарты (заняв, правда, одну из последних позиций).
Подростки перестали быть главной целевой аудиторией поп–индустрии; их «обскакали» их родители поколения Свингующих шестидесятых и молодые супружеские пары, у которых прошла страсть ко всему новому. Один незначительный американский журнальчик ухватил всеобщее настроение, обозначив рок–н-ролл как «стиль для взрослых от тринадцати до шестидесяти». Теперь уже не было ничего смешного в том, что солидные дядечки с лысинами и двойными подбородками захватывали хит–парады — как это сделал, например, Элис Купер со своим новым синглом «Poison» — или после долгих лет молчания отправлялись в мировые турне: налицо пример Пола Саймона, «Fleetwood Mac», «Grateful Dead» и Леонарда Коэна, которому уже перевалило за пятьдесят. Да что говорить, даже Джордж Харрисон поговаривал о том, что и он, «может быть…» во время банкета по случаю выхода «Cloud Nine», хотя все знали, что у него нет таких намерений. Да и какой смысл «раскручивать» альбом, который и так продается миллионными тиражами?
Если не считать «Концерт для Бангладеша» Харрисона и «TV Special» Карла Перкинса, Ринго не участвовал как исполнитель в серьезных музыкальных проектах, однако никогда не оказывался в трудном положении, как Джордж в 1974 году или, в большей степени, Пол (и все еще продолжал испытывать трудности). Тем не менее вскоре после выхода из клиники Старр сыграл в парочке номеров, когда в рамках турне 1989 года Боб Дилан приехал во Фреджус, в нескольких милях от Монако, княжество, ставшее родным домом Ринго после того, как он продал Tittenhurst Park в январе 1988 года и покинул Англию с ее грабительским налогообложением.
Идя по стопам Джорджа, он рыскал в поисках недвижимости на Гавайях, временно обосновавшись в Лондоне. В один из визитов на Туманный Альбион он посетил шоу Дилана в Hammersmith Odeon, во время которого были исполнены несколько кавер–версий, включая «She's About a Mover» и «Sukiyaki» Киу Сакамото. Предаваясь золотым воспоминаниям о его сногсшибательных концертах с «The Band» во времена «Blonde on Blonde», критики закрыли глаза на качество выступлений Дилана в конце восьмидесятых: в шоу маэстро этого периода было гораздо больше веселья, чем у его именитых соперников. Кроме того, пока «The Beach Boys», «The Troggs» и им подобные наматывали круги вокруг земного шара, пожиная плоды былой славы, выход каждого нового альбома Дилана был целым событием.
