Александр Лебедь - За державу обидно
19 августа в 4 часа утра в моей квартире раздался звонок. Комдив доложил: получена задача тремя полками с направлений Кострома - Москва, Рязань - Москва, Тула - Москва совершить марш и к 14 часам сосредоточиться на аэродроме в Тушине. Дальнейшая задача будет уточнена позднее.
В 4.50 колеса и гусеницы закрутились, колонна вытянулась и вышла на трассу. Начался марш. Вся так называемая оперативная группа состояла из одного меня. Коль скоро это так, я сам себе определил место на передовом командном пункте дивизии. Каждый час я докладывал командующему о местонахождении колонн полков и пытался выяснить, хотя бы к чему быть готовым. Ответ неизменно был лаконичным: "Вперед!"
В 10.30 передовой командный пункт вышел к кольцевой дороге. Я еще раз уточнил обстановку и доложил командующему решение: выйти на Тушино и, развернув все связи по полной схеме, принимать полки на себя. Грачев решение утвердил. Пока шли по кольцевой дороге, навстречу попадались танки: группками по 2 - 3, иногда даже одиночные. Лица у торчавших в люках танкистов были очумелыми.
Выйдя на Тушино, я развернулся. Рязанский и Тульский полки шли уже по кольцевой, Костромской был на подходе. Оставалось ждать дальнейшего развития событий. Вскоре позвонил начальник штаба войск генерал-лейтенант Подкол-зин.
- Александр Иванович, передаю приказ командующего. Тебе лично отправиться к Верховному Совету РСФСР, войти в контакт с начальником охраны и организовать охрану и оборону здания силами 2-го батальона Рязанского полка.
Дальше последовал буквально такой диалог:
- Какие средства связи с собой разрешается взять?
- Никаких! Лично на уазике выезжай и возьми офицера.
- С кем контакт устанавливать, фамилия?
- Там тебя встретят.
- Где находится батальон?
- Он подойдет к Верховному Совету.
Я положил трубку. Примерна в 13.50 мы с заместителем начальника политотдела дивизии подполковником О. Э. Бастановым подъехали на уазике к Верховному Совету РСФСР. Остановились на стоянке. Вокруг здания кипела лихорадочная работа. Характер ее не оставлял сомнений: здесь возводились баррикады. Люди выглядели возбужденными, их действия - судорожными и малоэффективными. Использовали все, что попадало под руку: троллейбусы, легковые машины, разные случайные материалы. Мы с Бастановым поднялись к зданию и спросили у постового милиционера, где найти начальника охраны. Это уже потом выяснилось, что я должен был найти начальника личной охраны президента А. В. Коржакова. А в тот момент я, не зная фамилии, решил, что милицейского. Постовой махнул рукой куда-то за угол: "Там". В голове у меня был настоящий сумбур. В машине связи, где я находился во все время марша, не предусмотрен телеприемник, поэтому никаких заявлений ГКЧП или иных лидеров я не слышал. Народ, который строил баррикады, на вид был простой, хороший. Если мне надлежало силами батальона организовать охрану и оборону здания Верховного Совета, значит, обороняться будем вместе с этим народом. Тогда возникал законный вопрос: против кого?
Есть хорошее присловье, правда, не знаю, кому оно принадлежит: "Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны". Теперь, когда досужие политики и писатели задним числом все разложили по полочкам и назначили виноватых, легко рассуждать, что и как надо делать. Наверное, покажется диким, но и в тот момент, и даже несколькими часами позже я все находился в полном неведении, что же произошло.
Объяснение с милиционером заняло совсем не много времени, но вокруг нас сразу же образовалась толпа. Я был в камуфляже. Раздались крики:
- Майор! Неужели вы будете в нас стрелять?
- Майор! Вспомните, чему вы присягали!
- Сволочи!
Потом нашелся один грамотный:
- Да он не майор, он - генерал-майор!
Толпа вызверилась. Сопровождаемый шлейфом из 200 -250 человек, выкрикивающих угрозы и ругань, окончательно перестав что-либо понимать, я добрался до тыльных ворот Верховного Совета. Увидел вооруженного автоматом майора милиции и приказал ему вызвать начальника охраны. Майор передал команду постовому, тот начал звонить.
Толпа продолжала буйствовать до тех пор, пока я не рявкнул на них, заявив, что они храбрые вояки, раз 200 двоих не боятся. Страсти слегка поубавились, а тем временем вернулся майор и доложил, что начальник охраны готов встретиться со мной в приемной Верховного Совета. Отправились в приемную. Майор проводил нас в кабинет и вышел. Мы с Бастановым закурили, обменялись предположениями, но так и не смогли понять, что за чертовщина происходит, да и вообще ни к чему путному не пришли. Через несколько минут появился полковник милиции в сопровождении подполковника. У полковника тряслись руки. Он представил своего заместителя, а сам назвался начальником охраны Иваном Яковлевичем Бойко. Я тоже назвал себя:
- Заместитель командующего Воздушно-десантными войсками генерал-майор Лебедь. Имею задачу силами парашютно-десантного батальона организовать охрану и оборону здания Верховного Совета. Прибыл для организации взаимодействия.
Полковник в ответ залепетал было, что обстановкой не владеет, обстановку не контролирует, что его самого куда-то там не пускают, а потом неожиданно окинул меня хмурым взглядом и заявил: "С вашей камуфлированной формой, товарищ генерал, ехали бы вы отсюда!" Подполковник все время молчал. Внимательно выслушав полковника, я спросил, где городской телефон. Позвонил Грачеву и доложил, что разговора с начальником охраны не получилось. Командующий был в запале и рявкнул: "Пошли ты его на... Ищи батальон, выполняй приказ".
Я откланялся, вышел из приемной и под градом ругательств прошел через толпу к машине. К тому времени картина строительства баррикад разительно переменилась. Появились краны, бетонные блоки, арматура. Людей тоже порядком прибыло. Я сел в уазик и попытался отъехать. Не тут-то было! Все подступы уже оказались перекрытыми. Потыкавшись в разные стороны, я наконец выбрался через газон на лестницу и прямо по ступеням съехал на набережную.
Хорошо сказать - ищи батальон! Я знал только направление, с которого он должен был подойти. Средств связи у меня не было. Вдоволь накрутившись по перекопанным, заваленным бетонными блоками улочкам и переулкам, я выбрался на Садовое кольцо в районе улицы Баррикадной. Все кольцо оказалось запруженным сплошным нескончаемым морем стоящих машин. Проехать было невозможно. Оставив уазик в проулке, я перебрался на противоположную сторону и зашел в какое-то учреждение, связанное с экологией. Поднялся на второй этаж и толкнул дверь ближайшего кабинета. За столами трудились несколько женщин. Я поздоровался и вежливо попросил разрешения позвонить. Мой доклад по обстановке выслушал начальник штаба ВДВ. Я спросил: где батальон? Получил ответ: "Позвони через 15 минут, сейчас разберусь". Предупредив женщин, что через 15 минут позвоню еще раз, я вышел в коридор и, устроившись на диване, стал читать какую-то старую газету. Минут через 5 передо мной выросла высокая фигура в белом костюме и, изысканно раскланявшись, изрекла: "Товарищ генерал, мне передали, что вы приказали очистить помещение, оставив на месте деньги и документы. Сколько времени вы нам даете на сборы?" Уже потом до меня дошло, что среди работавших в кабинете женщин одна была явно с чувством юмора. Но в ту минуту все это показалось мне уже слишком. С экологами я раньше сталкивался. Они в общем-то неплохой народ, и этот, наверное, тоже не был исключением. Теперь-то я понимаю, что зря обидел непотребными словами хорошего человека, но тогда я зарычал на него так, что он мгновенно испарился.
