Александр Карелин - Афганская война глазами военного хирурга
Годы учебы пролетели не заметно. Я учился четыре года на фельдшерском отделении. На все праздники и воскресенья ездил домой к моей любимой бабушке. Не мог жить без ее замечательных пирогов. Знаете, какие она умеет пироги с капустой печь! Ум отъешь! А еще я любил слушать ее рассказы о хирурге Пирогове. До войны она ведь с мужем жила на Украине, в Виннице. В этом городе моя мама родилась. Там и был похоронен основоположник военно-полевой хирургии Николай Иванович Пирогов. Точнее, он был похоронен (забальзамирован) в селе его родовом Вишня, позднее село вошла в черту города. В тех местах все было «пропитано духом Пирогова», он считался национальным героем. Бабушка еще, будучи молодой, все книги о нем перечитала, знала о каждом годе жизни великого хирурга. С началом войны ее муж, мой дед Сергей, ушел на фронт (меня и назвали в его честь). Бабушка с маленькой дочерью эвакуировалась на Урал, так и осталась навсегда жить в Буланаше. Дед мой погиб в 1944году, но бабушка не верила похоронке, все годы продолжала его ждать, по-моему, ждет до сих пор.
Любовь моей бабушке к Пирогову передалась и мне. Я тоже прочитал много книг об этом человеке. Конечно, товарищ старший лейтенант тоже хорошо знает о вкладе Николая Ивановича в мировую медицину (Невский кивнул), но для остальных скажу. Например, Пирогов заметил, что если рану больного продезинфицировать, а оперировать его вымытыми перед этим руками, рана заживает много быстрее. Сейчас трудно в это поверить, но до Николая Ивановича хирурги руки между операциями не мыли, а перевязывали больных бинтами, оставшимися после умерших. Гениальность Пирогова в том и заключается, что он первым сумел увидеть вещи, которые до него просто не замечали.
К гениальным открытиям Пирогова относятся и столь привычные сейчас гипсовые бинты. До него переломы фиксировали в деревянных колодках. В мастерской знакомого скульптора Николай Иванович увидел, как быстро у того застывает гипс, и уже на следующий день зафиксировал перелом вымоченными в гипсе бинтами. Вроде бы все было до него — и гипс был, и бинты были — но для того, чтобы соединить их вместе и применить в медицине нужен был гениальный и одержимый своей профессией Пирогов. Кстати, Люба, именно Пирогову принадлежит идея о создании службы сестер милосердия.
Раненые называли Пирогова не иначе, как «чудесный доктор». На фронте о его мастерстве ходили легенды. Как-то раз в палатку Пирогова принесли тело мертвого солдата без головы. Бойцы объяснили — голову несут следом, сейчас профессор как-нибудь ее «привяжет», и мертвый солдат снова вернется в строй. Наконец, еще в 1862 году, когда наилучшие европейские хирурги не могли определить местопребывание пули в теле Гарибальди, раненого при Аспромонте, был приглашен Пирогов, который не только извлек ее, но и довел лечение знаменитого итальянца до благополучного конца.
Впрочем, я отвлекся. Извините, я могу рассказывать о любимом мной докторе бесконечно.
Во время учебы в медучилище, кажется, на втором курсе нас, учащихся мужчин, проверяла допризывная комиссия на предмет будущей службы в армии. У меня нашли плоскостопие, с которым путь в армию мне был закрыт. Я не особенно тогда расстроился. Я уже видел себя будущим знаменитым хирургом.
Вскоре все мои однокурсники стали получать паспорта. А мне это «не светило». Я много раз обращался в паспортный стол, но каждый раз получал ответ: «Предъявите свое «Свидельство о рождении». Уходил всегда ни с чем. Я был уже в отчаянии. Бабушка каждый раз меня успокаивала, мол, что-нибудь придумаем. А пока я должен хорошо учиться. И я учился. Практику я проходил под руководством бабушки в ее фельдшерско-акушерском пункте. Набивал руку на медицинских процедурах. Я все больше горел желанием продолжить учебу в медицинском институте.
Ой, а можно я немного передохну. Что-то пить захотелось, пойду попью.
— Сиди, я сейчас тебе принесу, — живо откликнулась Люба.
Она стремительно умчалась в палатку для приема больных, где стоял бачок с питьевой водой. Принесла полную кружку. Сергей жадно выпил воду, кивнул в знак благодарности. Помолчал. Молчали и все остальные. Эта история жизни уральского паренька захватила всех.
3Утомил я вас, наверное, своей историей. Впрочем, не много осталось.
Училище я закончил с отличием в 1979 году. Мне было 19, вся жизнь впереди. И вот теперь я окончательно столкнулся с трудностями — без паспорта ты не можешь сделать ни одного шага. Тебя не примут на работу. Ты не сможешь полететь на самолете. Да мало ли ситуаций, где спрашивают паспорт. Я был в отчаянии. Моя бабушка начала обивать пороги «высоких кабинетов», но везде наталкивалась на непонимание или откровенное пренебрежение. Я понял, что и она близка к панике. Я готов был наложить на себя руки, особенно, когда моя любимая девушка не стала дожидаться решения моей проблемы, а вышла за другого.
Я по целым дням лежал на диване и смотрел в потолок. Потом начал пить. Слава Богу, у меня не требовали показать паспорт при продаже водки. Я возненавидел весь мир. И опять меня спасла бабушка. Она устроила меня работать в свой фельдшерско-акушерский пункт, к тому времени там появилась вакансия — ушла на пенсию старая работница.
Тут я и «ожил», весь ушел в работу. Меня даже бабушка силой выгоняла домой ночевать. Сколько мы приняли родов! Трудно даже сказать. У нас в поселке часто игрались свадьбы, дети рождались круглый год непрерывно. А еще были всякие травмы, ушибы, порезы. Я даже зашивал такие повреждения. Одним словом, представлял себя хирургом. Так прошло два года.
Тем сентябрьским вечером я, как обычно, задержался на работе. Вбежал перепуганный молодой мужчина. Сказал, что у него в машине жена рожает. Я послал уборщицу за бабушкой домой, а сам вместе с мужчиной помог выбраться его жене. Кое-как мы довели ее до приемного покоя. Роды уже начались, воды отошли. Я знал, что делать, поэтому не стал дожидаться бабушки. Она, правда, быстро прибежала — жили мы почти рядом. Она присоединилась ко мне в родовой палате. Короче говоря, мы приняли нормальную доношенную девочку, это был первенец в этой семье.
На радостях счастливый папаша принес коньяк, лимоны, коробку дорогих конфет. Мы с ним выпили за его дочку. Бабушка отказалась пить — здоровье уже не то, чаю с нами попила, а потом убежала в палату к роженице.
Тут я и рассказал этому незнакомому человеку о своей проблеме. Не знаю, что на меня нашло, вдруг захотелось излить душу. Сам потом удивлялся. Он оказался офицером, майором из военкомата нашего районного центра Артемовский. Они с женой приехали навестить его мать, а через два дня начались эти роды.
