Лидия Давыдова - Джордж Элиот. Ее жизнь и литературная деятельность
В «Адаме Биде» нет тенденции в узком смысле этого слова (как нет ее ни в одном из романов Джордж Элиот, за исключением, пожалуй, «Даниэля Деронды»), но народная жизнь изображена в нем такими симпатичными и вместе с тем правдивыми красками, что, независимо от намерений автора, читатель невольно проникается уважением к этим простым фермерам, плотникам, лесникам, к их простой, трудовой жизни. Несмотря на трагический элемент, вносимый в роман преступлением Гетти, от всей книги веет чем-то свежим, здоровым, бодрящим, деревенским простором и поэзией труда.
«Адам Бид» имел громадный успех. С первых же дней своего появления он обратил на себя всеобщее внимание. Все журналы и газеты единогласно признали его автора звездой первой величины и отвели ему место в одном ряду с Диккенсом и Теккереем. В первый же год роман этот выдержал семь изданий и разошелся в количестве 16 тысяч экземпляров. Джордж Элиот со всех сторон получала самые восторженные письма по поводу своего нового произведения – от Диккенса, Булвера, Рида и др.
Между прочим она получила также письмо от одного рабочего, который от своего имени и от имени кружка своих товарищей просил автора «Адама Бида» выпустить свое произведение дешевым изданием, чтобы сделать его доступным для низших классов народа. Он пишет, что почувствовал себя другим человеком после того, как прочел этот роман, и что после него ему совершенно опротивели разные копеечные народные издания.
Все были чрезвычайно заинтересованы личностью неизвестного автора, роман которого имел необычайный успех. Особенно много волнений возбудил этот роман на родине Джордж Элиот – в маленьком городке Ньюжантоне, в Варвикшире. Никто не мог догадаться, кто автор этого замечательного произведения; несомненно было только одно – это был кто-нибудь из местных жителей, потому что в нем описывались лица и события, известные всем в Ньюжантоне. Сама Джордж Элиот говорит, что в ее романе нет ни одного портрета, но надо думать, что она несколько заблуждалась на этот счет. Адам и Дина несомненно были списаны с ее отца и тетки и были сразу узнаны их земляками. Один из самых ветхих стариков той местности, с детства бывший другом Роберта Эванса, был вне себя от изумления, когда при нем читали роман дочери его старого друга, в котором описывались разные сцены из их вместе проведенной молодости. Старик слушал чтение до глубокой ночи и время от времени не мог удержаться от восклицаний: «Это Роберт, убей меня Бог, если это не Роберт!» Точно так же Дина поразила всех своим сходством с невесткой мистера Эванса, известной в свое время методистской проповедницей. Она умерла вскоре после появления в свет романа своей племянницы, и над ее могилой сделали следующую эпитафию: «Здесь покоится тело Елизаветы Эванс, известной миру под именем Дины Морис». Все это показывает, до какой степени описания в «Адаме Биде» были близки к жизни; в нем даже остались неизмененными некоторые местные фамилии, например фамилия учителя мистера Эванса, Бартль Масси.
Понятно, что ньюжантонские жители были в полном недоумении относительно того, кто бы мог написать этот роман и «Сцены из жизни духовенства», в которых тоже было много для них знакомого. Они думали, думали и наконец решили, что Джордж Элиот – не кто иной, как некий мистер Лиджинс, сын булочника и единственный человек в Ньюжантоне, который учился в Кембриджском университете и, следовательно, мог иметь некоторые притязания на ученость. Когда к нему пришли его сограждане и объявили ему, что он автор «Сцен из жизни духовенства», он отвечал уклончиво, не признавая за собой авторства, но и не отрицая его. Когда же вышел второй роман Элиот, «Адам Бид», наделавший столько шуму в английском обществе и разошедшийся в таком громадном количестве экземпляров, то Лиджинс уже не в силах был противостоять искушению прослыть такой знаменитостью. Слава его быстро распространилась, и для бедного кандидата теологии, которого почитатели его таланта в первый приход застали за таким скромным занятием, как чистка своей кухонной посуды, началось привольное житье: его всюду чествовали как Джорджа Элиота, устраивали в его честь обеды, поили его дорогим вином и потчевали сигарами. Мало-помалу он так вошел в свою роль, что решился извлечь некоторые материальные выгоды из своей мнимой славы и стал распускать слухи, что он безвозмездно отдает свои рукописи издателю, который получает большие деньги за его труды, тогда как он обречен на бедность. Возмущенные поклонники его решились устроить в его пользу подписку и послали негодующий протест издателю Блэквуду. Мифу об авторстве Лиджинса поверили даже некоторые близкие друзья Джордж Элиот, например мисс Геннель и Брэи. Эта история все более и более распространялась, так что настоящая Джордж Элиот принуждена была наконец вмешаться в нее и написала открытое письмо в «Times», в котором она раскрыла свой псевдоним. Кроме Лиджинса, было еще несколько претендентов на славу Джордж Элиот – некий мистер Брассфидж, мистер Квирк, мистер Андерс; со всеми ими приходилось вести довольно упорную борьбу, что чрезвычайно раздражало Джордж Элиот.
После выхода в свет «Адама Бида» Джордж Элиот сразу сделалась одной из самых знаменитых писательниц своего времени, но эта внезапная слава не дала ей особенного счастья. Она пишет в письме к миссис Бодишан: «Я не упоена своим успехом – напротив того, последнее время мне было так тяжело, как давно не было; я больше думала о будущем и о том, что еще предстоит сделать, чем о том, что уже сделано… Я часто вспоминаю о моих прежних мечтах, когда мне было 24—25 лет. Я думала тогда, как много счастья дала бы мне слава! Теперь же слава сама по себе не доставляет мне особенного удовольствия».
Но несмотря на такое философское отношение к славе, Джордж Элиот принимала очень близко к сердцу все печатные отзывы о себе. Это видно уже из того, что газеты и журналы, в которых помещались статьи о ее романах, всегда предварительно проходили через руки Льюиса, и он давал ей читать только самые хвалебные из них, тщательно оберегая от всего, что могло бы ее расстроить. Она заносит в свой дневник все сочувственные письма и отзывы знакомых и сама признается, что придает большое значение тому, что о ней говорят и пишут. «Я признаюсь, что больше чем бы следовало забочусь о мнении публики о моих романах, – пишет она своему издателю, – и постоянно упрекаю себя за эту эгоистическую слабость; но ведь то, что говорится о наших произведениях, затрагивает не нашу личность, а то высшее, что есть в нашей душе и ради чего мы живем».
Ее сравнительно равнодушное отношение к успеху «Адама Бида» объясняется отчасти тем, что ей действительно приходилось переживать тяжелые минуты в это время. Старшая сестра ее, Кристи, которая прервала с ней всякие связи с тех пор как она сошлась с Льюисом, опасно заболела. Узнав об этом, Джордж Элиот решилась написать ей письмо и послала на лечение часть денег, полученных за «Сцены из жизни духовенства». Между ними возобновилась связь, и умирающая Кристи признала свою вину перед сестрой. Смерть ее была тяжелым ударом для Джордж Элиот: она очень страдала от разрыва с семьей, и смерть сестры, хоть та умерла, примиренная с ней, снова разбередила эту рану. Кроме того, она очень любила сестру, хотя между ними не было никакой близости. Она изобразила ее в лице Люси Дин в «Мельнице на Флоссе» и Сесилии в «Миддлмарче».
