Борис Полевой - Полководец
- Во многих зарубежных книгах пишут, что в начале войны в оперативной и тактической подготовке мы значительно отставали от немецко-фашистской армии. Читали, наверное?
- Читал. Злонамеренная ложь, - резко отвечает маршал. - Я могу твердо заявить, что наши оперативные и тактические взгляды и перед войной были на самом высоком уровне. Да-да-да. Я читаю много иностранной литературы о минувшей войне. Практически все, что переводится и издается. И действительно, иные военные историки по-обывательски говорят: отступление... неудачи первых месяцев... до Волги немцев пропустили... Так ведь, господа хорошие, Гитлер бросил против нас все свои лучшие армии, армии, не знавшие до этого ни одного поражения, за считанные дни разбивавшие армии крупнейших империалистических государств... И не только сотни своих дивизий бросил он против нас, но и дивизии своих сателлитов. Промышленность всей Западной Европы вооружала и снабжала их. И мы - этого никто не смеет оспаривать - в самый тяжелый период войны сражались с вражеской коалицией один на один.
Маршал, привыкший всегда в разговоре спокойно, ровно выстраивать доказательства, встает и начинает ходить по комнате.
- Оперативно-тактическое превосходство... Да, я далек от того, чтобы недооценивать ум и знания немецкого генералитета. Не люблю, когда противников изображают дураками, психопатами. Велика ли честь бить дураков и психов! В первый период мировой войны, когда она шла в Западной Европе, немецкие генералы действительно показывали свое оперативное и тактическое, а если хотите, и стратегическое превосходство над генералитетом капиталистических стран, армиям которых они наносили поистине молниеносные поражения. Но о том, чье оперативно-тактическое искусство превзошло в сражениях с нами, чей боевой дух восторжествовал, разумно судить не по началу, а по ходу и исходу войны. Это, между прочим, не моя мысль. Это слова немецкого теоретика Клаузевица. Очень правильные слова. Кто решится оспорить, что Знамя Победы - наше Красное знамя - взвилось на куполе фашистского рейхстага в неприятельской столице?! Вот что следует помнить всем, кто берется за перо и собирается писать о второй мировой войне.
- Так чем же вы объясняете такое единодушие западных мемуаристов в оценке нашей оперативно-тактической подготовки?
Маршал усмехается. И по обычаю своему отвечает народной мудростью:
- А тем, что, как говорят в народе, на чьей телеге едешь, тому и песенки поешь.
Он скупо усмехается и добавляет еще одну пословицу:
- Цыплят по осени считают. Это ведь и к итогам войны относится.
КОМАНДУЮЩИЙ ЗА АРТИЛЛЕРИСТА
В Великую Отечественную войну генерал-лейтенант Конев вступил командующим 19-й армией. В первые же дни после нападения гитлеровских войск на советскую границу был получен приказ грузить дивизии в эшелоны и форсированно двигаться на северо-запад, в район Витебск - Рудня. Армия организованно и быстро погрузилась. Но эшелоны шли медленно, под почти непрерывными бомбежками. Пути то и дело оказывались взорванными.
Головному эшелону, в котором находилась и оперативная группа командующего, удалось прорваться к месту назначения раньше других, значительно опередив стрелковые дивизии.
Командующий, не дожидаясь, пока выгрузка эшелона закончится, сел на вездеход и направился в штаб фронта. Нелегким и непростым был этот короткий, если смотреть на карту, путь. Неприятельские самолеты барражировали над дорогами. Часто приходилось делать остановки и пережидать налеты в придорожных кустах или в кювете. В пути в машину командующего попал осколок авиабомбы, и она загорелась. Тяжело контузило адъютанта, сгорел портфель с картами, находившийся у него в руках.
Разыскав штаб фронта и доложив командующему о прибытии армии, генерал Конев получил приказ: развернуть ее, отбросить неприятельские части от Витебска, организовать прочную оборону. Но ему сказали также, что связь с Витебском прервана и еще не восстановлена.
Читателям, вероятно, будет интересно узнать, как провел Конев свой первый день на фронте. Трудно провел. Узнав, что обстановка в районе будущих действий его армии неясна, он сам решил выехать в Витебск и оценить положение на месте.
На первых же километрах пути от Рудни к Витебску Конев понял, что положение на этом участке крайне тяжелое. Воинские части, упорно обороняясь, отходили на восток. В массе отступающих двигались обозы вперемежку с артиллерией. Попадались и танки.
И генерал вспомнил опыт гражданской войны. При ударах превосходящих сил белогвардейцев не раз возникали на его глазах аналогичные ситуации. Знал он и другое: стоило хотя бы ненадолго остановить этот поток, организовать хотя бы элементарное управление, и из этой отступающей массы тотчас же начнет выкристаллизовываться боевая часть, начнут собираться боеспособные войска. Сколько раз так бывало! Надо любой ценой остановить, хотя бы временно стабилизировать положение на этом участке.
Витебск был уже недалеко. Но обстановка в городе оставалась неясной. Встречные давали самые противоречивые свидетельства.
- ...Давно у немцев...
- ...Идут бои на окраинах.
- ...Говорят, что немецкие танки уже за рекой и вот-вот здесь появятся.
Генерал принял решение. Он вышел из машины, снял плащ, чтобы видны были знаки различия в петлицах, начал останавливать отступающих, обращаясь прежде всего к тем, кто выглядел как кадровый боец. Говорить старался спокойно. Приказы отдавал вполголоса.
Этот строгий уверенный тон генерала вселял уверенность в людей. Они даже с радостью подчинялись его целеустремленной воле. К Витебску Конев прибыл не один. За его вездеходом двигалось подразделение пехотинцев. Артиллерийская батарея. Три тяжелых танка "КВ".
С этими силами он и вступил в город, оказавшийся пустым. Не было ни наших, ни немцев. Город уже эвакуировался. В разных местах полыхали пожары - последствия бомбежек.
На центральной площади у здания обкома партии Конев увидел командира и нескольких бойцов, настороженно смотревших на него.
- Вы кто такие?
- Майор Рожков из 37-й стрелковой дивизии, - все еще держа руку у кобуры с пистолетом, ответил командир.
37-я дивизия! Проходя службу в Белорусском военном округе в 30-е годы, Конев командовал именно этой дивизией. В свою очередь, он отрекомендовался майору.
- Я вас помню, товарищ генерал.
- Много у вас людей?
- Утром было двадцать человек. От границы с боем отступали. Теперь больше. Здесь, в Витебске, принял под командование роту Осоавиахима и рабочее ополчение. Отличные люди, но оружие у них старое, учебное. И патронов мало. Сейчас вот кое-что подсобрали на поле боя. Занял оборону по Западной Двине и принял на себя командование гарнизоном.
