Сергей Нечаев - Иван Грозный. Жены и наложницы «Синей Бороды»
В. Н. Балязин пишет: «Нетвердый умом, не имея никаких определенных убеждений и взглядов, фантазер и мечтатель, потрясенный до глубины души целым рядом несчастных событий, дерзкий и кровожадный в силе, малодушный и трусливый в одиночестве, суеверный и мистик, Иоанн всецело отдается в руки человека с железною волею, твердым умом, строгими и определенными убеждениями и непреклонным характером. Все способствовало господству Сильвестра».
Сближение Сильвестра с царем относится к 1547 году. Но очень скоро Иван Васильевич начал тяготиться опекой. Семнадцатилетний государь потом сетовал: «При Сильвестре мне ни в чем не давали воли: как обуваться, как спать — все было по желанию наставников, я же был как младенец».
Да и сам Сильвестр стал склоняться в сторону двоюродного брата Ивана Васильевича князя Владимира Андреевича Старицкого, а потом и вовсе примкнул к боярской группировке, оппозиционной царю и его родственникам Захарьиным.
Как мы уже говорили, выделял Иван Васильевич и Алексея Федоровича Адашева, да так выделял, что значение Сильвестра и Адашева при дворе создало им и врагов, из которых главными были Захарьины, родственники царицы Анастасии. Своего апогея эта вражда достигла в 1553 году, когда Иван Васильевич опасно заболел.
Биограф Ивана Грозного Б. Н. Флоря по этому поводу пишет: «Царь заболел 1 марта 1553 года. Болезнь была очень тяжелой: царь, по выражению летописи, “мало и людей знаяше”, то есть часто находился в беспамятстве. Не исключали, что он скоро умрет».
В таких обстоятельствах было принято решение составить завещание, в котором царь потребовал, чтобы его двоюродный брат, князь Владимир Андреевич Старицкий, и бояре присягнули его сыну, младенцу Дмитрию, появившемуся на свет лишь в октябре 1552 года.
Но двадцатилетний Владимир Андреевич отказался присягать «царю в пелёнцах» и заговорил о собственных правах на престол по смерти царя.
Сильвестр открыто склонился на сторону князя Владимира Андреевича. Алексей Адашев, правда, беспрекословно присягнул малолетнему Дмитрию, но его отец, окольничий Федор Григорьевич Адашев, прямо объявил больному царю, что не желает повиноваться Захарьиным, которые, без всякого сомнения, будут заправлять всем за малолетством наследника.
А. А. Бушков, характеризуя их поведение, пишет, что «Сильвестр с Адашевым к тому времени откровенно заигрались», «чересчур задрали нос и слишком много о себе возомнили».
Захарьины не остались в долгу. Биограф Ивана Грозного В. Б. Кобрин по этому поводу говорит: «Еще при жизни Анастасии ее братья “клеветаша” на Сильвестра и Адашева и “во уши шептаху” доносы и обвинения против них».
К несчастью Сильвестра и Адашева, Иван Васильевич выздоровел и уже другими глазами стал смотреть на своих прежних друзей. Равным образом, сторонники Сильвестра потеряли теперь и расположение царицы Анастасии, которой стало очевидно их нежелание видеть ее сына на престоле.
Однако царь в первое время не показал к ним никаких враждебных чувств, что принято связывать с радостью от выздоровления или с боязнью резко рвать старые отношения. В том же 1553 году он даже пожаловал Федора Адашева боярской шапкой, но через три года тот вдруг взял и умер.
А 4 июня 1553 года из-за нелепой случайности не стало наследника Дмитрия. Как мы уже рассказывали, он странным образом утонул во время поездки родителей на богомолье в Кирилло-Белозерский монастырь.
После этого царь стал еще больше тяготиться своими прежними советниками. Причин тому было много. На некоторые из них указывает В. Б. Кобрин: «Раздоры из-за Анастасии, видимо, стали лишь последней каплей в разладе между царем и советниками. Именно охлаждение в отношениях, разочарование в Сильвестре, Адашеве и других деятелях правительственного кружка могли заставить Ивана IV поверить вздорным обвинениям. Между ними и царем возникла психологическая несовместимость. И Адашев, и Сильвестр, и их сподвижники были людьми очень властными, с сильной волей. Но крайне властолюбив был и царь Иван».
К тому же, Иван Васильевич сам оказался дальновиднее всех своих советников в делах государственных: например, Ливонская война была начата им вопреки Сильвестру с Адашевым, которые призывали сосредоточиться на завоевании Крымского ханства, чтобы покончить с этим «разбойничьим басурманским гнездом».
После смерти Анастасии ее родственники обвинили Сильвестра и Адашева в том, что они царицу «счеровали» [околдовали. — Н. С.].
У В. Б. Кобрина читаем: «На чем могли основываться обвинения в околдовывании или отравлении Анастасии? Заметим, что царь Иван обвинял Сильвестра и Адашева не только в смерти Анастасии, но и в пренебрежении к ней… Мелкие неудовольствия и придворные ссоры между Захарьиными и временщиками после смерти царицы, должно быть, приобрели в глазах царя зловещий оттенок. Ведь смерть близкого человека всегда заставляет вспоминать и свою вину перед ним, и вины окружающих. Что же касается царя Ивана, то он всегда особенно охотно припоминал чужие вины. То, что казалось нормальным, когда речь шла об общении с живым человеком, воспринималось совсем по-другому, когда близкого уже нет в живых. Импульсивная натура царя Ивана могла гипертрофировать эти события».
Как бы то ни было, после смерти царицы Анастасии Сильвестр был удален от двора, постригся в монахи и жил в северных монастырях. По одним сведениям, он был сослан в Соловецкий монастырь, по другим — добровольно постригся в Кирилло-Белозерском монастыре. Как бы то ни было, в 1577 году князь Андрей Курбский в письме царю назвал Сильвестра умершим.
Что касается Алексея Федоровича Адашева, он был отправлен в ссылку в Ливонию, где стал третьим воеводой большого полка, руководимого князем Иваном Федоровичем Мстиславским и боярином Морозовым. Потом нерасположение царя к Адашеву еще более усилилось, и он приказал перевести его в Дерпт (Юрьев, ныне эстонский город Тарту), а там посадить под стражу. Арестованный Алексей Федорович заболел горячкой и через два месяца скончался. Считается, что естественная смерть спасла его от царской расправы, так как в ближайшие годы все его родственники были казнены.
В частности, в 1563 году не стало его брата, окольничего Даниила Федоровича Адашева, участника многих успешных походов русских войск. Он был казнен вместе со своим двенадцатилетним сыном.
Так и закончилась династия Адашевых.
* * *Что касается родственников покойной царицы Анастасии, ее сестра Анна вышла замуж за князя Василия Андреевича Сицкого, который погиб в 1578 году в Ливонии, в бою под стенами Вендена.
