Александр Чичерин - Дневник 1812–1814 годов. Дневник 1812–1813 годов (сборник)
16 августа. Пятница.
Наконец нам удалось провести ночь на местах. В 1 час дня получен приказ выступить, направляясь на Москву. В 10 верстах от Вязьмы и в 29 верстах от Теплухи мы остановились. Слышна пальба у Вязьмы и виден пожар в ней. Великий князь опять нас оставил.
17 августа. Суббота.
Лагерь у Царево-Займища. Барабан поднял нас в 3 с половиной часа ночи, когда мы менее всего этого ждали. Мы немедленно двинулись, и скоро мы прошли за Теплуху 8 верст. Там, не доходя Царево-Займища, где находился Главный штаб армии, мы остановились в боевом порядке побатальонно. Князь Кутузов,[85] назначенный главнокомандующим всеми армиями, прибыл сегодня.
18 августа. Воскресенье.
Лагерь у Гжатска. Перед выступлением из Царево-Займища мы надеялись увидеть в нашем лагере князя Кутузова, но, не дождавшись его, в 12 часов получили приказ выступить. В восемь с половиной часов вечера мы уже прошли четыре версты за Гжатск и раскинули лагерь. Гжатск – красивый маленький городок. Постройки большей частью деревянные, выстроенные с большим вкусом. Больно и обидно сознавать, что эти изящные постройки в самом непродолжительном времени станут добычей огня.
19 августа. Понедельник.
На местах. В арьергарде слышна пальба. Князь Кутузов посетил наш лагерь. Нам доставило большое удовольствие это посещение. Призванный командовать действующей армией волей народа, почти против желания государя, он пользовался всеобщим доверием.
20 августа. Вторник.
Лагерь в 21 версте от Гжатска. Несносный барабан поднял нас в 3 с половиной часа ночи. Корпус немедленно выступил все в том же направлении по дороге к Москве. Мы остановились в 8 с половиной часов утра на 41-й версте от Гжатска.
21 августа. Среда.
Лагерь при Колоцком монастыре.
Бородино
22 августа. Четверг.
Наш корпус выступил до 6 часов утра, вошел в Московскую губернию и в 10 часов утра раскинул лагерь у Бородино. Ожидаем нападения неприятеля на эти позиции. Слышна сильная пальба в авангарде. Стало известно, что вчера французский отряд в 200 человек напал на крестьян князя Голицына в лесу, куда они от него спрятались. Крестьяне отбили атаку эту, убили у неприятеля 45 человек, а 50 взяли в плен. Замечательно, что даже женщины дрались с ожесточением. Среди убитых одна девушка 18 лет, особенно храбро сражавшаяся, которая получила смертельный удар, обладала присутствием духа и силой настолько, что вонзила нож французу, выстрелившему в нее, и испустила дух, отомстив.
23 августа. Пятница.
На местах.
24 августа. Суббота.
Левое наше крыло под начальством князя Багратиона завязало сильное сражение, которое продолжалось до ночи.[86] Пока шло сражение, в нашем лагере служили молебен о ниспослании благословения Божия нашим войскам и о даровании нам победы в предстоящем сражении. Я как дежурный получил приказ разрешить солдатам снять ранцы и развернуть шинели.
25 августа. Воскресенье.
В 11 часов утра мы переменили позиции. Егеря заняли аванпосты, остальная часть корпуса подалась несколько влево и вперед всего версты на полторы. Мы находились против неприятеля в полном бездействии. Я лично отправился вперед на большую батарею, чтобы осмотреть неприятельские позиции. Местность была достаточно открыта, и с возвышения можно было разглядеть большую часть обеих армий. Они стояли лицом к лицу и как будто замерли. Генерал Левенштерн,[87] которого я застал на батарее, приказал дать выстрел из орудия. Ядро прорезало воздух, прошло между неприятельскими часовыми, но ответа не последовало на этот вызов.
26 августа. Понедельник.
Бородинский бой. В 5 с половиной часов утра наш корпус был под ружьем и продвинулся несколько вперед. Мы построились побатальонно в боевом порядке. На рассвете послышались пушечные выстрелы. Наша позиция была в кустарнике. Гвардейские егеря вскорости к нам присоединились. Кавалерия и наша 2-я бригада (полки Измайловский и Литовский) отделились влево. Кавалерия сделала несколько блестящих атак, пехота, построившись в каре, отбросила несколько больших атак неприятельской кавалерии. Егеря же наши, присоединившиеся к нам утром, заслужили порицание за свою небрежность и невнимательность на аванпостах и благодаря этому неприятель нанес им большой ущерб, они потеряли много людей, не причинив почти никакого вреда французам. Наша бригада, полки Семеновский и Преображенский, находилась в продолжении 14 часов под сильным огнем неприятельских батарей. Она выдержала стойко с невозмутимым хладнокровием, каким должны обладать отборные войска. К вечеру неприятель настолько уже имел успехи, что пули его стрелков долетали до нас, но, несмотря на это, мы сохранили наши позиции и остались на ночь на занимаемых нами местах. Из моей роты выбыли 35 человек.[88]
27 августа. Вторник.
Мы занимали поле битвы до двух часов ночи с понедельника на вторник. Затем наша бригада направилась к Можайску, где присоединилась к остальной части корпуса и остановилась бивуаком позади города. Увидав литовцев,[89] я поспешил справиться об участи брата Николая. Одни говорили, что ему оторвало ногу, другие – что он только ранен пулей. Это последнее сообщение подтвердилось. Первое же сообщение имело тоже некоторое основание, так как действительно оторвало ногу моему дальнему родственнику, тоже Николаю.[90] К 6 часам вечера вновь слышна была пушечная пальба в арьергарде.
28 августа. Среда.
В ночь со вторника на среду мы снова выступили в 2 часа и, пройдя от Можайска 19 верст по Московской дороге, остановились бивуаком. Канонада, которую мы слышали издалека, к вечеру приблизилась, но нас все-таки не тронули с места. Генерал Платов, командовавший арьергардом, донес, что неприятель еще далеко, а потом совершенно неожиданно завел его к нашим позициям, вследствие чего князь Кутузов вынужден был поспешно отойти с главной квартирой.[91]
29 августа. Четверг.
Мы шли с 2 часов ночи до 9 часов утра и остановились за 63 версты от Москвы. Генерал Платов устранен от командования арьергардом.
Москва
30 августа. Пятница.
Бивуак у Вяземы. Вчера арьергард имел большое дело.[92] Мы были готовы каждую минуту выступить, но мы выступили только в 1 час ночи с четверга на пятницу. Шли до 11 часов утра 30-го числа и остановились в 35 верстах от Москвы у Вяземы, очень красивой дачи. Я заснул в 6 часов вечера. Ночные переходы нас сильно изнурили.
