Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙII
О. Феодор Мидзуно описывает свое путешествие по приходу. Каназава — в плачевном положении. Всего семь домов христианских там, и в них только одиннадцать человек христиан. Фома Исида — совсем плохой катихизатор, по лености. Если его не переменить, то Каназава придется выключить из числа Церквей, ибо скоро все погибнет там.
Нагаока несколько поправляется: прибавилось два христианских дома, а так что ныне там шесть христианских домов и пятнадцать христиан. Тит Уехара, значит, неспособный катихизатор. О Таката пишет о. Феодор, что это ныне для нас вовсе безнадежное место. Отец жены бывшего там катихизатором Акилы Ивата в параличе, и язычник, хотя не нерасположенный к христианству, мать — усердная язычница; один молодой христианин за воровство сидел в тюрьме, а выпущенный оттуда тотчас же постарался обокрасть своего родного отца, который впотьмах, не разобрав, что это сын, саблей порубил его, и сын ныне в больнице; другой христианин тоже кутил и развратничал. Больше и нет ничего. Протестантов же в Таката, двух сект, человек около шестидесяти, и есть там иностранные проповедники и проповедницы с заведенными уже школами для мальчиков и девочек.
22 мая/3 июня 1896. Среда.
О. Симеон Мии, по обозрении Церквей в Тамба, пишет, что в Сонобе и Камеока приращения Церкви нет, но и убавления тоже: все крепко держат веру. Навестил он, между прочим, и живущего недалеко от Сонобе Иустина Исивара, члена Парламента (неизменного с самого открытия Парламента по избранию тамошнего народа). Самого его не застал дома, — «путешествует по своим городам и селам для публичных речей»; но жена Агафья очень обрадована была посещением; она твердо содержит веру. Пишет еще о. Мии: «Насчет иноверия в Сонобе — пропаганда протестантства некогда шла там успешно, но теперь оно в совершенном упадке. Верующие потеряли веру и бросили свою Церковь, так что нет теперь ни Церкви, ни катихизатора. Из христианских вероисповеданий одно только православие господствует там». До господства, положим, еще далеко, но все же — хотя и не многие, семена укореняются в землю, между тем как плевелы инославия легко уносятся ветром.
Просит о. Мии принять в Женскую школу дочь христианина Марка Итода: нельзя — школа переполнена, некуда поместить.
Просит помощи на болезнь жены Иоанн Исохиса — после родов больна; послано тотчас же 5 ен.
23 мая/4 июня 1896. Четверг.
Какая великая скорбь! Ждешь самых радостных известий — и вот: по вчерашней телеграмме, 2100 человек убито и ранено на празднике Коронации, по сегодняшней — 1300 убито! И когда это прекратят этот устарелый и столь вредоносный обычай угощать народ натурой! Хорошо это с небольшой дружиной, в граде Владимировом, или с очень дисциплинированной средой (которая, впрочем, где?), но с русской нынешней полумиллионной на празднике толпой — вот оно и выходит, как ныне! Да и в Коронацию Александра II — то же: не дожидаясь часа, ломом все взяли и порушили. Да и — Александра III — разбили вагоны с пивом, и пиво обратилось в лужи грязи. Но тогда материальные безобразия и убытки, а ныне, точно для спасения отечества, многие сотни жизней положили! Ведь этот момент на все царствование Николая II будет неразрывен в памяти народа с Его Коронацией. И как будто нельзя устроить все лучше, светлей, полезней! Как? Да хоть бы так: заказать в Троицкой Лавре налитографировать миллион икон: Спасителя, Матери Божией и прочих, со включением иконы Святого Пророка Моисея для евреев. К тому же налитографировать в малом виде, хоть бы в виде больших медальонов, портреты коронуемых Государя и Государыни с несколькими словами обращения к народу, чтобы молились о благополучном царствовании и подобное; хорошо бы и с автографом Государя внизу. Все это — два листа (или две иконы и лист) — в приличном пакете, не ломком, по возможности, для перенесения вдаль, и раздавать поздравителям Государя с Коронацией. Да раздавать не в палатках, а просто в существующих Церквах Москвы, о чем заранее и оповестить во всеобщее сведение. Раздавать день (коронации), как обыкновенно, в ответ на поздравление, как будто сам Государь всем лично отвечает сим на приносимое поздравление; или, если особенная милость и щедрость Государя, и два–три дня. «Многие обманут, получив в одной Церкви, получат и в другой, третьей?» — Так что ж. Это же и нужно, чтобы благословение и слова Государя распространялись возможно шире в Империи. Ведь все полученные вторые, третьи и так далее экземпляры пойдут тоже в народ, а это и требуется, чтобы, по возможности, весь народ слит был со своим Государем в торжественный момент коронования, и потом — воспоминание сего момента на всю жизнь. — Нынешний способ празднования, — как он, сравнительно с выше начертанным, — груб и мало значущ! Напитав брюхо, напитавшийся и забудет о сем скоро же, хотя, несомненно, к напитанию брюха на царской трапезе готовится тщательно. Вероятно, многие с не меньшим усердием приступают к сему, как и к церковному таинству: утром не едят, отчего потом еще сильнее ломом ломят по царской трапезе с результатами вот вроде 1300 раздавленных. Эх, горе! Вдали от родины — тем больнее боли родины!
24 мая/5 июня 1896. Пятница.
Начали разводить садик вокруг Собора; сегодня первое дерево перенесли с семинарского места и посадили по левую сторону от Собора, у ограды — клен. Имеется в виду — вокруг стен Собора развести цветники, а по ограде посадить деревья.
25 мая/6 июня 1896. Суббота.
Моисей Минато пишет о христианах–курильцах на острове Сикотане, где он с ними провел зиму; хвалит их глубокое благочестие (недаром принадлежали к пастве приснопамятного Святого Иннокентия) и трогательные христианские обычаи, например, за неимением священника для исповеди по постам они друг другу исповедуют свои прегрешения и получают взаимные наставления, особенно это делают младшие пред старшими. Пасху ныне праздновали особенно торжественно, потому что катихизатор Моисей был с ними. К письму Моисея приложено писаное по–русски письмо Якова Сторожева, но из него ничего нельзя понять, кроме того, что их — всех христиан на Сикотане — ныне 58 душ и что желают они, чтобы Моисей опять был прислан к ним.
Послано христианам в Одавара 25 ен на покраску Церкви, согласно условию в Пасхальную неделю. Вся покраска вне и внутри обойдется в 75 ен; с меня, значит, 37 1/2 ныне попросили 25; и послано с приписаньем, что остальное привезу, когда известят, что работы кончены.
26 мая/7 июня 1896. Воскресенье.
За литургией был из русских полковник Артиллерии из Никольского, с Амура, Леонид Леопольдович Германн, прослуживший десять лет на Амуре. Очень хвалил Собор наш и пение. К несчастию, кажется, в последнем градусе чахотки, и лечение в Мияносита едва ли восстановит упадшие силы его.
