Александр II - Время великих реформ
Особенный эффект между ними производит лежащий на зеленой подушке персидский орден с крупными бриллиантами. Великий монарх-освободитель положен в гробу в мундире Преображенского полка. Руки скрещены на груди, нижняя из них, прилегающая к груди, носит следы увечья от ран. Рот несколько полуоткрыт. Лицо почернело от того, что оно, по-видимому, обожжено и получило сильный удар ох газов во время взрыва. Со следами этого страдания, этого мученичества любимый монарх уйдет в могилу; гримировки лица не будет вовсе допущено.
Самый обряд перенесения представлял трогательную картину. Все офицеры, бывшие при церемонии, как бы один человек, сразу опустились на колени, когда началось шествие, и встали только тогда, когда к ним приблизился августейший сын и государь. Плакали все, как плачут по отцу.
На седьмое марта назначена церемония перенесения тела в Бозе почившего императора из Зимнего дворца в Петропавловский собор».
О самом церемониале перенесения «Московские ведомости» передают так. Сегодня, 7 марта, в одиннадцать с половиною часов утра, совершилось в величайшем порядке, согласно выше напечатанному церемониалу, перенесение тела в Бозе почившего государя императора из Большого Придворного Собора Зимнего дворца в Петропавловский собор. Наш корреспондент телеграфирует: «Петербургу выпал удел стать сегодня выразителем скорби всего русского народа.
Все население столицы, множество народа из окрестностей, а также прибывшие с дальних концов России, провожали гроб великого, возлюбленного монарха. С рассветом началось сильное движение на всех улицах. Народ валил со всех сторон сплошными массами и занял громадное пространство на всем длинном семиверстном пути печального шествия.
Все городские дома облеклись в глубокий траур; особенно выдается траурное убранство здания Думы, гостиного двора и помещений иностранных посольств, выкинувших траурные флаги. Ровно в 9½ часов утра, тремя пушечными выстрелами с Петропавловской крепости дан был первый сигнал для лиц, участвующих в печальной церемонии; войска гвардии и Петербургского военного округа расположились шпалерами от Зимнего дворца до Петропавловской крепости на пути всего следования печального кортежа, кроме тех частей войск, которые участвовали в процессии.
Войска расположились так: на Дворцовой Площади – гвардейская конноартиллерийская бригада; на разводной площадке пред Зимним дворцом – вторая гвардейская артиллерийская бригада; от Дворцового моста вдоль Новой Набережной – по батальону Новочеркасского и Учебного пехотных полков; на Сенатской площади – гвардейский экипаж и саперный батальон; на Английской набережной – гвардейские стрелки и Финляндцы; по набережной Васильевского острова – гвардейские казаки и гусары; по первой линии Васильевского острова до Тучкова моста – гвардейская кавалерия, в том числе три эскадрона Кавалергардского полка; пред дамбою Тучкова моста – флотский экипаж и юнкерское училище; затем дальнейший путь до крепости занимала гвардейская пехота, причем два батальона Преображенского полка стояли у входа крепости, два – около Петропавловского собора.
Всеми войсками командовал генерал-адъютант Костанда. Войска были одеты в парадную форму, в мундирах, при караульной амуниции, в глубоком трауре. В начале одиннадцатого часа утра, вдоль пути шествия между Зимним дворцом и Николаевским мостом началось усиленное движение. Лица, участвующие в процессии, спешили занять свои места. Окна и балконы домов по пути были заняты множеством людей.
Начавшееся суетливое движение было как бы предвестником скорого установления порядка всего церемониала. Действительно, когда в одиннадцать часов утра раздался второй сигнал, все были на своих местах. В это время в Большом Соборе Зимнего дворца, вокруг гроба императора, собрались их величества и все члены царской семьи. По отслужении краткой литии митрополитом Исидором, в сослужении митрополитов Московского Макария, Киевского Филофея и четырех епископов, сперва вынесены из церкви ордена и регалии, затем, в предшествии певчих и духовенства, гроб понесли члены царской семьи.
Изголовье гроба нес государь император. Гроб был вынесен на Иорданский подъезд и поставлен на траурную колесницу, запряженную восемью лошадьми в траурных попонах с императорскими гербами. Колесница имеет вид балдахина из золотой парчи; вокруг карниза балдахина ряд букетов из страусовых перьев; на вершине балдахина Императорская корона.
Раздался третий сигнал: удар большого колокола в Исаакиевском соборе, затем во всех церквях погребальный перезвон. Это было в 11½ часов. Чтобы судить о протяжении печального кортежа, достаточно сказать, что когда траурная колесница двинулась от Иорданского подъезда дворца, голова процессии, именно собственный его величества конвой, находилась уже в первой линии Васильевского острова.
В процессии приняли участие представители учреждений созданных только что минувшим царствованием: представители городских общественных управлений, земских учреждений, судебных установлений и крестьянского самоуправления. Из представителей иногородних выделялись представители первопрестольной столицы, Московский губернский предводитель дворянства граф Бобривский и московский городской голова Третьяков.
Видное место в процессии занимало учащееся юношество. Тут были студенты Петербургского университета, медико-хирургической академии, института инженеров путей сообщения, гимназий, реальных училищ и других учебных заведений. Пятьдесят семь иностранных орденов и пятнадцать русских знаков отличия и орденов несли особы первых трех классов, императорское знамя нес генерал-адъютант Грейг, щит – генерал-адъютант князь Меншиков, императорский меч на трех подушках – граф Шувалов, бывший посол, при двух ассистентах. Короны несли: Грузинскую – генерал-адъютант Семека, Таврическую – генерал-адъютант Бистром, Сибирскую – генерал-адъютант Глинка-Маврин, Польскую – генерал-адъютант Непокойчицкий, Астраханскую – граф Валуев, Казанскую – действительный тайный советник Титов; государственную державу – генерал-адъютант Новосельский; государственный скипетр – граф Гейден; корону императорскую – князь Суворов.
За регалиями шествовало, после певчих, духовенство в траурных ризах. Во время шествия войска, стоявшие шпалерами, отдавали честь, музыка играла на молитву и ”Коль славен“. Непосредственно за гробом шел государь император без пальто, в одном мундире, в общей генеральской форме с Андреевской лентой через плечо. За государем следовали, также пешком и без шинелей, члены императорской семьи, несколько правее – министры двора и свита государя.
