Анатолий Житнухин - Геннадий Зюганов
Месть последовала незамедлительно. Объединившись, антикоммунистические силы в парламенте пересмотрели заключенное ранее «пакетное соглашение» и лишили представителей фракции КПРФ и их ближайших союзников — аграриев руководящих постов в восьми комитетах Госдумы. Организаторы этой акции даже не пытались скрывать, что коммунисты были «наказаны» за противодействие принятию Земельного и Трудового кодексов. Мстительность режима существенно подорвала не только парламентские позиции левых, но и снизила профессиональный уровень Думы, так как ее важнейшие комитеты лишились высококлассных руководителей. Это было только на руку Кремлю. Началось стремительное превращение парламента в послушный инструмент исполнительной власти, законотворческий процесс стал перемещаться из стен Государственной думы в кабинеты правительства и администрации президента. Слова Путина о том, что власть нуждается в сильных политических соперниках, а не в чиновничьих партиях, прислоняющихся к ней, лишь прикрывали начинавшийся процесс сворачивания и без того куцых демократических элементов государственного устройства.
На самом деле режим не нуждался в крепкой, демократической партийной системе, что подтвердилось законотворчеством последних лет. Был принят жесткий и недемократичный Закон «О политических партиях», который постоянно корректирует избирательное законодательство под интересы Кремля. Чтобы зарегистрироваться, политическая партия должна теперь иметь не менее 50 тысяч членов. На выборах запрещено создавать избирательные блоки, до семи процентов поднят барьер прохождения в Думу кандидатов от партий. В бюллетенях отменена графа «против всех», снят нижний порог явки на выборы. В регионах партийные списки разрешено возглавлять губернаторам, что является обманом избирателей, так как после выборов главы регионов не покидают своих постов. Наконец, губернаторы больше не избираются народом, а фактически назначаются президентом.
В то же время настойчивое стремление путинских «реформаторов» во что бы то ни стало довести до логического конца начатое их бездарными предшественниками не оставляло сомнений в приверженности кремлевской администрации ельцинскому курсу. Еще в 1998 году КПРФ обнародовала документ, тщательно скрывавшийся от общественности и вызвавший после его публикации целую бурю негодования среди самых разных политических кругов. Направленный в Международный валютный фонд меморандум, который подписали премьер-министр Кириенко и председатель Центробанка Дубинин, помимо планов ускоренной приватизации стратегических отраслей военно-промышленного комплекса и разрушения естественных монополий содержал обязательства по уничтожению всей сферы социальных гарантий. В частности, в качестве первоочередной меры предполагалось ужесточить бюджет за счет ежегодного повышения квартплаты на 15 процентов. КПРФ расценила меморандум как свидетельство грядущего широкомасштабного наступления на социальные права населения, которое начало готовиться еще в 1997 году, с приходом в правительство Черномырдина «младореформаторов» Чубайса и Немцова. Тогда эти замыслы реализовать не удалось. Но то, что в те годы получало отпор не только левых сил, но и всех здравомыслящих политиков, поскольку представлялось чудовищным, неприемлемым для России и антидемократическим по своей сути, было с завидным хладнокровием осуществлено за время правления Путина, который ушел намного дальше Ельцина. При одобрении и активной поддержке большинства парламента уничтожено почти все советское наследие не только в социально-экономической, но и в политической сфере. В своем стремлении вытравить из сознания людей все позитивные ассоциации, связанные с социализмом, именно путинская власть вычеркнула из официального российского календаря главный народный праздник — годовщину Великого Октября. Только невежеством и дикостью можно объяснить непонимание того, что подобным образом нельзя вымарать из истории событие, ставшее поворотным пунктом в судьбе всего человечества.
В 2002 году КПРФ, не желая прикрывать разрушительную политику своим авторитетом, приняла решение отозвать своих представителей со всех руководящих постов Госдумы, оставленных за коммунистами в качестве унизительной подачки после их передела между прокремлевски-ми фракциями. Три члена партии, отказавшиеся подчиниться воле большинства, были исключены из ее рядов. Это была вполне здоровая и адекватная реакция КПРФ на проявление у некоторых коммунистов рецидива болезни, которую Геннадий Андреевич называет «синдромом кресла». Как мы помним, нечто подобное случилось в 1998 году, когда, опасаясь лишиться своих мест в парламенте, несколько депутатов вопреки решению ЦК КПРФ дали Ельцину возможность протащить на пост председателя правительства Сергея Кириенко.
Эти внутрипартийные события либеральные средства массовой информации использовали как повод для очередного похода против Зюганова лично и Компартии в целом. Нашлось немало желающих представить итоги обсуждения персональных дел как личную «расправу» лидера партии над неугодными, как преддверие неминуемого развала КПРФ. Чрезмерно преувеличивалось значение откола от Компартии Геннадия Селезнева. Но подавляющему большинству партийного актива уже давно, с момента возникновения под руководством спикера Думы движения «Россия», были известны его непростые отношения с КПРФ, порожденные стремлением проводить собственную, независимую от нее политику. Неслучайно создание Селезневым осенью 2002 года — всего лишь через три месяца после исключения из КПРФ — Партии возрождения России было благосклонно встречено в «верхах», поскольку вполне укладывалось в планы Кремля замутить левое движение, размыть его социальную базу, растащить электорат. Весьма характерна оценка учредительного съезда этой партии членом генерального совета «Единой России» Андреем Исаевым: «Мы будем выступать союзниками в решении ключевых государственных вопросов. Но избирательная кампания предполагает борьбу за электорат… Думаю, борьба за электорат будет происходить больше с КПРФ, чем с нами». Кто же в этом сомневался? Ведь для этого новая партия и понадобилась власти.
По мнению Зюганова, итоги съезда партии Селезнева свелись к трем пунктам принятого на нем постановления: пункт первый — поддержать Владимира Владимировича; пункт второй — агитировать за Владимира Владимировича; пункт третий — помочь Владимиру Владимировичу.
Судьба Селезнева отражает незавидный удел целого ряда бывших деятелей Компартии начиная с Ивана Рыбкина, решивших пойти в политике своим путем. Видно, нелегко преодолеть искушение, когда знаешь, что твои шаги поддерживаются на самом верху. Не наше право судить о их выборе. Но все же одна закономерность бросается в глаза. Почти все они, за очень редкими исключениями, сгорели как политики — после того как у власти отпала в них надобность. К примеру, подобная участь постигла Сергея Глазьева, хотя в отличие от Партии возрождения России, исповедовавшей принцип кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно!», его «Родине» при помощи Кремля был создан привлекательный имидж радикальной патриотической организации. А кто скажет, чем сейчас занимаются Владимир Тихонов, Сергей Потапов, Татьяна Астраханкина, отколовшиеся от КПРФ и создавшие так называемую Всероссийскую коммунистическую партию будущего? А ведь прошло всего три года после их громких заявлений о рождении массовой коммунистической организации нового типа.
