Николай Воронов - На службе военной
3 августа ни с того ни с сего нас вызвали в Юхнов. От фронта это было уже далековато, и ехать нам пришлось порядочное время, хотя и гнали машины вовсю.
Наконец добрались до красивой рощи, где среди деревьев приютились деревянные постройки. Нас встретил генерал и повел к небольшому домику. Вошли в комнату - и увидели Сталина.
Казалось, намеренно выбрали самое неприглядное помещение. Посреди избы красовался убогий, наспех сколоченный деревянный стол, державшийся вместо ножек на двух крестовинах, скрепленных перекладиной. Возле него две столь же грубые скамейки. На подоконнике стоял телефон, провода которого через форточку выходили на улицу.
Генерал Камера мне шепнул:
- Ну и обстановочка!
"Специально, чтобы на фронтовую больше походила",- мелькнула мысль.
Сталин, прежде всего, поинтересовался, далеко ли отсюда командный пункт фронта. Затем приказал познакомить с обстановкой.
Мы развернули карты и стали докладывать о противнике, о своих войсках. Соколовский стал было излагать замысел и задачи предстоящей наступательной операции, но Сталин его перебил:
- Деталями заниматься не будем. Западному фронту нужно к весне 1944 года подойти к Смоленску, основательно подготовиться, накопить силы и взять город.Эта фраза была повторена дважды.
По существу, на этом разговор был закончен.
Товарищи попытались пожаловаться, что Западный фронт не получил достаточного количества резервов и боевой техники.
- Все, что сможем, дадим,- последовал ответ,- а не сможем - обходитесь тем, что имеете.
Мы тронулись в обратный путь. Многих удивлял этот секретный выезд Верховного в Юхнов. Зачем надо было ехать столько километров по дороге, развороченной танками и тракторами, местами ставшей непроезжей, и остановиться в городке, далеко отстоявшем от фронта? Видеть он отсюда ничего не мог, ни с кем, кроме нас, здесь не встречался. Связаться отсюда с фронтами было куда сложнее, чем из Москвы. Странная, ненужная поездка...
Спас-Деменск
7 августа войска Западного фронта начали Спас-Деменскую операцию. Как и следовало ожидать, развернувшиеся бои приняли затяжной характер. Лишь на четвертые сутки была прорвана главная полоса обороны противника. 13 августа был освобожден Спас-Деменск. Противник поспешил скорее выйти из образовавшегося "мешка", весьма активно обороняясь.
За 14 суток упорных боев войска Западного фронта углубились на запад на 35 - 40 км, освободив около 500 населенных пунктов. Противник все время наращивал свои усилия и продолжал перебрасывать сюда дивизии, выводимые им из орловского "мешка". К 18 августа он перебросил против нашего Западного фронта одиннадцать дивизий, а против левого фланга Калининского фронта - две дивизии.
9 августа направил в Ставку донесение, в котором попытался подвести первые итоги боев: "Армии Западного фронта перешли в наступление согласно утвержденному плану. Наступлению предшествовала мощная артиллерийская, минометная и авиационная обработка переднего края и глубины обороны противника. Атака пехоты и танков поддерживалась всеми огневыми средствами.
В первый день боевых действий все четыре армии с относительно малыми потерями преодолели препятствия с отдельными опорными пунктами среди них. Прорыв фронта противника на всю тактическую глубину в первый день осуществлен не был. На намеченных участках прорыва по фронту задачи выполнены полностью, в глубину же имели продвижение 2 - 3 - 4 километра. На второй день боевых действий с помощью массированного применения артиллерии, минометов и авиации удалось продвинуться еще от 1 до 3 километров.
Наша бомбардировочная авиация массирует, удары по малой площади, в краткие сроки и на направлении главных усилий наших войск. Пример: перед фронтом наступления двух наших стрелковых дивизий бомбили 195 наших бомбардировщиков одновременно. Эти действия всегда проводятся во взаимодействии с мощными ударами нашей артиллерии и минометов.
Противник в первых трех траншеях понес большие потери в живой силе и технике. Он заблаговременно и в процессе нашего наступления подтянул резервы частично с Западного фронта, а особенно из орловского "мешка", сосредоточив их на участках прорыва, например, перед фронтом 10-й гвардейской армии и 33-й армии, посадил эти резервы для обороны на промежуточный оборонительный рубеж, провел дополнительное минирование глубины обороны, развернул новые батареи и так далее. За три дня до начала наших действий значительно усилил огневую деятельность своей артиллерии, минометов и бомбардировочной авиации, проводил систематическую контрподготовку в районах расположения наших войск. Основными причинами медленного развития наступления являются:
1. Противник, безусловно, знал о готовящемся наступлении и принял ряд мер для противодействия ему.
2. Оборонительные позиции противника оказались хорошо подготовленными для обороны: обилие препятствий, траншей, ходов сообщения, минирование и броневые точки (тип такой же, как и на Брянском фронте, о чем я ранее доносил). Например, сегодня обнаружен один опорный пункт противника - по фронту 500 м. Он имеет, кроме траншей и окопов, 6 броневых пулеметных точек, глубоко врытых в землю и хорошо замаскированных.
3. Ряд наших стрелковых дивизий оказались далеко не подготовленными к наступательным действиям на глубоко эшелонированную оборону противника. Это касается в первую очередь дивизий, находившихся в резерве Ставки. Видимо, не было конкретного, твердого руководства и контроля сверху за боевой подготовкой этих дивизий.
4. Сказывается недостаток танков прорыва, так что ломать оборону противника приходится артиллерии, минометам и пехоте. Контратаки противника и необходимость быть настороже в отношении мин противника резко снижают темпы продвижения нашей пехоты.
5. В первый и второй день наступления в некоторых дивизиях выявились неумелое взаимодействие родов войск, неумение организовать и использовать мощный огонь с движением вперед. Несмотря на принятые меры, имели место "паузы" с атаками, стремление отлежаться, пересидеть противника, свалить или надеяться на соседа и так далее. Плохо еще управляются войска в дивизии, полку и ниже. Простая постановка задачи в ходе боя занимает много времени, наблюдаются медлительность в решениях и действиях.
6. Ряд командиров очень впечатлительны к немецким контратакам. Контратаки роты пехоты противника и 2 - 3 танков, успешное их отражение с потерями для противника вызывают, однако, замедленное движение, а то и приостановку наступательных действий на значительное время.
7. Пехота очень слабо применяет в наступлении свои пулеметы, винтовки, ротные и батальонные минометы. Общее стремление во всех случаях боя прибегать к помощи артиллерии.
