Николай Батюшин - У истоков русской контрразведки. Сборник документов и материалов
«После переговоров с комиссаром Государственного (Народного) банка, – пишет Б. А. Ананьич, – совещание представителей акционерных коммерческих банков приняло 20 декабря 1917 года (через 2 недели скоординированного саботажа, последовавшего после Октябрьского переворота. – В. Б.) следующую резолюцию: “Правления банков решили и при наличии контроля комиссара Государственного банка продолжат исполнять обязанности членов правлений, действуя при этом, однако, не как служащие Государственного банка, а как представители акционеров…” Впрочем, “представителями акционеров” руководителям петроградских частных коммерческих банков пришлось быть недолго. 26 января 1918 г. был опубликован декрет “о конфискации акционерных капиталов бывших частных банков”. Здесь новая власть, как и в стремлении контролировать банки, не проявила особого новаторства. Просто она с некоторыми изменениями распространила на собственных “буржуев” те меры, которые предполагалось применить на основании журнала Совета министров от 8 января 1917 г. к подданным неприятельских стран, ценные бумаги которых, находившиеся в распоряжении русских банков, подлежали принудительной продаже. С другой стороны, сами “буржуи” не придавали конфискационным мерам большевистского правительства особого значения. Об этом говорит хотя бы тот факт, что концерн К. И. Ярошинского процветал, операции его расширялись и приобретали поистине общеевропейский размах.»67. (Ср.: об этом же в материале о Б. А. Каменки.)
В конце 1917 – начале 1918 г. К. Ярошинский принимал участие в заговоре, целью которого было спасение Николая II и его семьи. Акция была подготовлена монархическими организациями Петрограда, отправившими группу офицеров в Тюмень и Тобольск. Контроль над ними, отмечает О. Платонов, «…осуществлялся через масонов Карла Ярошинского и Бориса [Николаевича] Соловьева».
К. Ярошинский был известен царице своими пожертвованиями на военные госпитали. Б. Соловьев, офицер, исполнял при Ярошинском роль секретаря, но царской семье он больше известен как муж дочери Григория Распутина Матрены. В январе 1918 г. Соловьев прибыл в Тобольск с крупной суммой денег от Ярошинского. Он был тайно принят царицей, вселил в нее надежду близкого избавления. Посетил Соловьев и епископа Гермогена, который после Октябрьской революции вернулся в декабре 17-го в Тобольск и наладил связи с находящейся там царской семьей. Соловьев обсуждал с Гермогеном возможности спасения царской семьи. Однако вместо того, чтобы сделать реальные шаги к спасению, Соловьев, взяв все в свои руки, запретил офицерским отрядам предпринимать какие-либо действия без его ведома. Офицеры послушно ждали, полагая, что так надо. Тех, кто не хотел подчиняться, Соловьев сдал в ЧК. Таким образом он протянул бесплодно несколько месяцев. Поэтому время, благоприятное для бегства, было потеряно.
«По сути дела, – заключает О. Платонов, – в январе – феврале масон Соловьев сдал царскую семью в руки большевистских боевиков – профессиональных убийц, но вместе с тем продолжал наблюдать за царской семьей вплоть до ее отправки в Екатеринбург»68.
В 1933 г. Борис Соловьев значится в секретном документе «Сюртэ женераль» среди других русских масонов, живших во Франции69. А позднее попадает в картотеку уже немецкой тайной полиции – гестапо как «большевистский агент»70.
Это обстоятельство в известной мере могло быть дополнительной причиной того, что «буржуй» и масон К. Ярошинский какое-то время пользовался особым расположением большевиков.
По всей видимости, из Советской России К. Ярошинский выехал во Францию не ранее 1919 г., где как «русский масон» был взят под негласное наблюдение «Сюртэ женераль»71.
Летом 1920 г. более чем шестьюстами бежавшими за границу промышленниками, банкирами и торговцами в Париже была основана эмигрантская организация «Русская финансовая, промышленная и торговая ассоциация» («Торгпром»), выступавшая против советской власти. Неофициальный ее орган – газета «Возрождение» (1925–1940). ЦК организации: Н. Х. Денисов (председатель), А. О. Гукасов, С. Г Лианозов, Л. А. Манташев, Г. А. Нобель и др. К. Ярошинский избирается в ее совет (вместе с Е. Шайковичем, А Вышнеградским, А. Животовским, А. Бубликовым и др.); в комитет «Торгпрома» тогда же вошли И. Абрикосов, Б. Каминка, Я. Берлин, А. Путилов, М. Заступин, С. Лурье и др.
По имевшимся у советской внешней разведки сведениям, «Торгпром» в начале 1920-х гг. активно помогал деньгами «Народному союзу защиты родины и свободы» – военной террористической организации, которую возглавлял небезызвестный Борис Савинков. В 1940 г. организация прекратила существование.
Александр Львович Парвус (настоящие имя и фамилия – Израиль Лазаревич Гельфанд; другие псевдонимы: Александр Молотов, Александр Москович) (27.08.1867, Березино, Минская губерния – 12.12.1924, Берлин). Деятель российского и германского социал-демократического движения. Меньшевик. Публицист; сотрудник газет «Искра» и «Заря». Доктор экономических наук.
«Незаметный» «купец революции», «большевицкий банкир». Жизненное кредо: «Я ищу государство, где человек может дешево купить отечество».
Закончил одесскую гимназию; уже там примыкал к народовольческим кружкам. В 1886 г. приехал в Цюрих, где близко сошелся с членами марксистской группы «Освобождение труда» (Г. В. Плеханов, П. Б. Аксельрод, В. И. Засулич и др.). С 1887 по 1891 г. – учеба в Базельском университете, по окончании которого получил ученую степень доктора философии.
В 90-е гг. в постоянных переездах по разным городам Германии. Сближается в Штутгарте с К. Каутским, в Дрездене работает главным редактором «Саксонской рабочей газеты» (1897). С Лениным впервые встретился в Мюнхене, где издавалась «Искра» (в том числе на «японские» деньги). Ленин им восхищался, часто бывал у него дома и пользовался книгами его личной библиотеки. Парвус становится ее корреспондентом (его статья «Самодержавие и финансы» в «Искре» № 4, 1904). Там же познакомился в 1905 г. с Л. Д. Троцким, считавшим его «выдающейся марксистской фигурой».
В октябре 1905-го Парвус приехал в Петербург, где был включен в состав Совета рабочих депутатов. В 1906 г. был арестован и сослан в Туруханский край; по пути бежал (с заранее заготовленными документами и вместе с деньгами забастовочного комитата Петросовета) и вернулся в Германию, где стал членом ЦК германской социал-демократической партии. Занялся коммерческой деятельностью и посредничеством.
В качестве литагента М. Горького72 собрал в Германии за его пьесу «На дне», шедшую в берлинском театре Макса Рейнхардта, 130 тыс. марок (по тогдашнему курсу – 35 тыс. долларов США), которые должен был передать, по договоренности, на нужды германской социал-демократической партии. Однако вместо этого отослал Горькому письмо, в котором доверительно объяснил, что потратил деньги на путешествие с «дамой сердца». (Последующие события показали, что у господина (товарища) Парвуса сердце было любвеобильное, ибо количество дам, с которыми он имел интимные отношения, стало заметно возрастать и тем заметнее, чем больше денежных средств на «русскую революцию» он стал получать от германских властей).
