Лян Син - Лю Ху-лань
Жители деревни сердечно заботились о командире роты. Возле него всегда были люди. Он часто рассказывал крестьянам о положении на фронте, о текущих событиях. Иногда высказывал свое мнение о работе деревенских властей. Он обладал счастливой способностью сплачивать людей. За короткий срок он узнал всех: активистов, всех жителей деревни. Лю Ху-лань часто обращалась к нему с самыми различными вопросами, и он терпеливо отвечал ей. Крестьяне любили, усевшись в кружок возле Ван Бэнь-гу, беседовать, петь песни.
Лю Ху-лань пела любимую в деревне песню о часовых:
На рассвете в пять утра
Солнцу выглянуть пора.
Земляки в дозор идут,
А на дамбе — их редут.
Смотрят вдаль — гора стоит,
А вблизи — дорога.
Видят: штатский, бравый вид,
Спрашивают строго:
«Ты откуда и куда
И зачем пришел сюда?»
Ван Бэнь-гу, улыбаясь, слушал старую, хорошо ему знакомую песню. Ее знал каждый боец шестого отряда. Знали ее и крестьяне. Она волновала сердца. Сто раз прослушаешь ее, тысячу раз — все равно не надоест. Ван Бэнь-гу подпевал:
Отвечает им прохожий,
Что на воина похожий:
«Я из армии Восьмой,
Путь держу я не домой,
А в Цисянь из Вэньшýя,
Там врага сокрушý я!»
Крестьяне и активисты, окружавшие командира, одобрительно хлопали. Ван Бэнь-гу весело смеялся. Ребятишки так и льнули к нему. Ван Бэнь-гу чувствовал себя как в родной семье.
Лю Ху-лань от души почитала командира роты Восьмой армии, который геройски сражался не на жизнь, а на смерть с жестоким врагом. Вместе с ним работали, вместе жили в одной деревне.
Шли дни, и оба они начали смутно ощущать, что к их товарищеским добрым отношениям примешивается еще другое чувство. Они скучали, если долго не виделись, стали думать, что хорошо бы им всегда жить вместе, помогать друг другу. Им хотелось сказать об этом вслух, но ни он, ни она не решались произнести первое слово. Им казалось неуместным в такие горячие дни говорить о любви. Но все же они не смогли долго скрывать свои чувства. Счастливые мать и отец согласились на брак Лю Ху-лань с Ван Бэнь-гу. Однако Ван Бэнь-гу решил с ними откровенно поговорить:
— Рана моя скоро заживет, и я вернусь в строй. Бойцам революции не пристало охранять лишь свой теплый кан и свои два му земли. Сегодня мы в Вэньшуе, завтра — в Цзяочэне, послезавтра — в Цисяне, и кто знает, где мы будем еще.
— Лю Ху-лань хочет стать твоей женой, — улыбаясь, отвечала мать, — она будет членом твоей семьи. Куда пойдешь ты, туда и она.
— Нет, не всегда так будет. У меня свое дело, у нее — свое…
Лю Ху-лань и Ван Бэнь-гу поженились. Бэнь-гу помогал Лю Ху-лань в работе и учебе. В свободное время они усаживались на кане за столик и писали иероглифы… Доходили вести о новых бесчинствах противника. Лю Ху-лань и другие активисты подумывали о необходимости покинуть деревню вместе с Ван Бэнь-гу.
А войска Янь Си-шаня совершали набеги постоянно.
Как-то раз Лю Ху-лань узнала о гибели Хань Хуа, отличного разведчика народного правительства Вэньшуя. Он пал смертью храбрых в деревне Наньсянь, неподалеку от Юньчжоуси. Смерть товарища, честного Я неподкупного, простого и скромного, семь лет жизни отдавшего революции, все ощущали как большую потерю. Его мужество и бесстрашие потрясли Лю Ху-лань.
Хань Хуа должен был доставить пакет уездному правительству. В деревне Наньсянь он неожиданно столкнулся лицом к лицу с яньсишаньскими солдатами. Хань Хуа немедленно уничтожил пакет, выхватил гранату и метнул ее. Раздался взрыв. В панике противник открыл беспорядочный огонь и стал отходить. Одна мысль лихорадочно стучала в виски: он должен жить, чтобы уничтожать врагов… Зря он свою жизнь не отдаст… Когда растерявшиеся враги постепенно пришли в себя и обнаружили, что им противостоит только один человек, они в бешенстве стали поливать героя свинцовым дождем из пулемета. Получив четыре раны, Хань Хуа упал. Враги ринулись вперед, чтобы вырвать у него пистолет, но неожиданно, сверхъестественным усилием воли, он приподнялся и выстрелил. Это был меткий выстрел! Еще один яньсишаньский офицер был убит. Так погиб бесстрашный герой Хань Хуа. Как звери, набросились яньси-шаньцы на труп Хань Хуа и в ярости искололи его штыками.
«Сколько наших товарищей погибло, как Хань Хуа!» — думала Лю Ху-лань.
Девушка вспоминала многих пламенных патриотов. — знакомых и незнакомых ей людей.
Она вспомнила девятнадцатилетнего начальника района Гу Юнь-тяня. Она видела улыбку на лице юного героя. Он улыбался, идя на смерть!
Она вспомнила героя из Гуаньцзябао. Вражеские штыки оказались бессильными, он не выдал своих земляков.
И вновь мысли Лю Ху-лань вернулись к Хань Хуа. Она подумала, что для солдата революции самопожертвование никогда не было целью. Уничтожать врага, сохранять силы революции, бороться до победы — вот самая высокая цель революционера. Хань Хуа вступил в бой с целой группой неприятельских солдат. Какой непреклонной волей и мужеством должен был обладать этот товарищ!
Лю Ху-лань стала работать с еще большим подъемом. Пришло время, и Ван Бэнь-гу собрался в свой полк. И хотя он не совсем окреп, в ноябре все же тронулся в путь. Покидая маленький дворик, он заботливо попросил Лю Ху-лань:
— Ху-лань, положение, видимо, станет еще более серьезным. Когда получишь приказ перебраться в Сишаньские горы, непременно сообщи мне.
Лю Ху-лань ничего не слышала, она машинально ответила:
— Хорошо.
Ван Бэнь-гу повторил свою просьбу, она снова произнесла:
— Хорошо.
Нежно и мягко окликнул Ван Бэнь-гу погруженную в думы жену:
— Ху-лань, мне пора уходить…
Она слегка вздрогнула и слабо улыбнулась:
— Иди! Иди! Береги себя!
Не прошло и двадцати дней после ухода Ван Бэнь-гу, как войска Янь Си-шаня ворвались в деревню Дасян, в пяти ли от Юньчжоуси…
6. ЗА РОДИНУ
В декабре 1946 года командование Восьмой армии перебросило несколько отборных полков, действовавших в районе Вэнь-шуя, на запад провинции и двинуло их против армии Янь Си-шаня. Воспользовавшись этим, клика Янь Си-шаня с отчаянием обреченного стала проводить жесточайшую политику карательных походов. Сняв с севера несколько дивизий, враг устремился на юг, поставив целью истребление организаций Коммунистической партии в деревнях, уничтожение народной власти и отрядов самообороны. Противник рассчитывал поставить под контроль районы, лежащие на равнине.
Каратели двинулись с севера на юг. Уездные и районные партийные работники Циньюаня, Тайгу, Сюйгоу и других уездных городов, народное ополчение, партизанские отряды в организованном порядке временно перебазировались в уезд Вэньшуй. Но 8 декабря вражеские войска просочились и туда, не допустив революционные части закрепиться в этом районе. От восточного берега Фэньхэ до подножия Сишаньских гор, по фронту шириной в пятьдесят ли, враг задумал прочесать чуть ли не все деревни Вэньшуя.
